Глэвис. Сущий тигр! Пожалуй, даже слишком свиреп для принца; какой-то турок, право.
Босан. Довольно. Я живо все устрою. Будь готов.
Босан и Глэвис уходят.
Входит Дамас, в руках у него две шпаги.
Дамас. Итак, сударь, на этот раз вам не удастся отговориться присутствием дам. Объяснимся с помощью вот этих словарей. (Указывает на шпаги.) Посмотрим, разберется ли ваша светлость, как будет по-латыни Б_и_л_б_о?
Mельнот. Уйдите, сударь. Мне сейчас не до шуток.
Дамас. Вижу. В грамматике вы разбираетесь отлично; имя существительное "поединок" вы отказались просклонять. Но это не пройдет, и я дам вам урок. Парируйте!
Mельнот. Глупец!
Дамас. Сударь! Сын всегда схож с матерью, и, назвав меня глупцом, вы тем самым оскорбили ту даму, которая родила меня. Вам не удастся ускользнуть, деритесь или...
Mельнот. О, довольно, довольно! Займите позицию.
Они дерутся.
(Выбивает шпагу из рук Дамаса, поднимает ее и возвращает с почтительным поклоном.) Вы справедливо наказаны, храбрый воин: ведь вы рискнули жизнью, а она: принадлежит не вам, а вашей родине.
Дамас. Сударь, вы фехтуете великолепно! Вы благородный человек, и мне теперь решительно нет дела - принц вы или нет. Но человек, который знает все терции и кварты как свои пять пальцев, - безусловно джентльмен.
Мельнот (в сторону). Я - "джентльмен"! Я был им до того, как сделался заговорщиком: все честные люди от природы джентльмены. (Дамасу.) Полковник, я слыхал, что вы из рядовых?
Дамас. Да, правда.
Мельнот. И за два года дослужились до полковника?
Дамас. Верно. В нашей армии теперь это не в диковинку. Самому старому генералу едва стукнуло тридцать, а есть генералы и в двадцать два.
Мельнот. В двадцать два!
Дамас. Да. Во французской армии в наши дни чины не продаются, их надо заслужить. Мы все герои, потому что каждый из нас может легко стать генералом. Мы не боимся могильного кипариса - мы все мечтаем о лаврах.
Мельнот. В двадцать два года - генерал! (Отворачивается.) Сударь, на днях, возможно, я попрошу вас об одной услуге.
Дамас. Сочту за честь. Право же, удивительно! Стоит мне подраться с человеком, как я тут же начинаю его любить. (Прячет шпагу.)
Входят мадам Дешапель и Босан.
Мадам Дешапель. О ваша светлость! Что я слышу? Ваша светлость вынуждена бежать... оставить нас!
Мельнот. Я?
Босан. Да, принц. Мне только что доставили письмо из Парижа от одного из членов Директории; вас подозревают в заговоре против Республики. Каждый принц у них на подозрении, а вы - в особенности. Ваша семья приняла сторону австрийцев. Узнав, что я укрываю вашу светлость в Лионе, мой приятель просит передать вам, чтобы вы покинули город, в противном случае вас арестуют, заключат в тюрьму, пожалуй, гильотинируют! Поторопитесь! Я велю закладывать лошадей. Спешите в Марсель, а оттуда корабль доставит вас в Ливорно.
Мадам Дешапель. А что же будет с Полиной? И со мной? Значит, мне не быть матерью принцессы?
Входят Полина и мосье Дешапель.
Полина (бросается в объятия Мельнота). Вы должны покинуть нас! Покинуть Полину!
Босан. Нельзя терять ни минуты.
Мосье Дешапель. Я сейчас же отправлюсь в магистрат и наведу справки.
Босан. Это его погубит. Если магистрат узнает, что принца заподозрили в измене, - его немедленно арестуют.
Мадам Дешапель. И я не стану августейшей тещей?
Босан. Нет, отчего же? Все можно устроить превосходно: пошлите немедля за священником. Венчание состоится тут же на месте, и принц повезет новобрачную к себе домой.
Mельнот. Это невозможно! (В сторону.) О негодяй!
Мадам Дешапель. Как? Потерять свое дитя?
Босан. И получить в семью принцессу!
Мадам Дешапель. О господин Босан, как вы добры; пусть так будет, мы не имеем права думать о себе - ведь на карту поставлено счастье дочери. Она поедет и, конечно же, в карете, запряженной шестеркой лошадей!
Полина. Ты здесь, со мной, я не могу с тобой расстаться, мое сердце не выдержит разлуки.
Mельнот. Ужели же ты согласишься на такой поспешный брак, согласишься стать женой изгнанника и беглеца?
Полина. Но если тебе грозит опасность, кому, как не Полине, быть с тобой?
Мельнот (в сторону). О, горе мне! Хоть бы земля разверзлась под ногами!
Мосье Дешапель. Погодите, погодите! А как же брачный договор, контракты. А приданое как же?
Мельнот. Приданое? Я не настолько низок, чтобы брать приданое. Нет, я не возьму ни гроша.
Босан (мадам Дешапель). Благородный юноша! Милейший ваш супруг, пожалуй, слишком меркантилен. (Мосье Дешапелю.) Вы слыхали слова его светлости? Брачный контракт можно составить заочно, как принято в высшем свете.
Мосье Дешапель. Это как же...
Мадам Дешапель. Придержи язык! Не срами себя!
Босан. Я мигом привезу священника. Войдите в дом и приготовьте все к его приходу. Прежде чем церемония закончится, сюда прибудет карета.
Мадам Дешапель. Только, чтобы была шестерка лошадей, Босан! Вы очень добры, что простили наш отказ; но что поделать - это ведь принц, а не кто-нибудь другой.
Босан. И какой принц! Мадам, успех такого знатного соперника меня ничуть не унижает. (В сторону.) Последую за ними до деревни и наслажусь своим торжеством; а завтра, в час позора и печали, твоя гордыня будет сломлена, Полина. Тогда ты предпочтешь союз со мной объятьям сына садовника. (Уходит.)
Мадам Дешапель. Что же ты стоишь, Дешапель? Подай же руку ее светлости принцессе.
Мосье Дешапель. Не по сердцу мне такая спешка в делах; совсем это не в духе фирмы "Дешапель и компания".
Мадам Дешапель. Да что ты, у себя в конторе, что ли? Приди в себя! (Толкает его к Полине.)
Мельнот. Полина, подождите, одно лишь слово. Нет у вас сомнений? Не побоитесь вы? Еще не поздно!
Полина. Люблю тебя, и пусть твоя судьба моей судьбою станет. Успех иль горе, радость иль печаль - всегда, всегда я разделю с тобой.
Дамас. Да, ты счастливчик, принц, вон как тебя любят! Она ведь славная при всех ее причудах. Так пусть же будет счастлива с тобой, принцессой или нет, это не важно. (Хлопает его по плечу.) Пойдемте, сударь, я желаю вам счастья с супругой юной, любящей и нежной; черт побери, я вам завидую!
Мельнот (углубленный в свои мысли, печально, в сторону).
Ужели вы завидуете мне?
Не знали вы, к кому питали зависть!
"Женись, введи ее в твой дом", - мне предложили,
И я связал себя согласьем. Что же делать?
Нет, в будущее я глядеть не смею;
И, как ребенок в темноте, страшусь
Теней, за мной бегущих в отдаленьи.
Мне позавидовать! Вы увидали радость
В моих глазах - благодарю вас, сударь!
Но если сердца вам язык понятен,
Вы вряд ли позавидуете мне!
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Фасад трактира "Золотой лев". Сумерки. Во время действия всходит луна.
Хозяин и его дочь выходят из трактира.
Хозяин. Ха-ха-ха! Нет, сейчас лопну со смеху. Никак наш Клод заделался настоящим принцем. Карета его светлости сломалась возле моей харчевни, ха-ха-ха!
Джанет. А какую важную особу корчит из себя его дама! "Нет у вас комнаты получше, девушка?" - и нос до потолка задрала.
Хозяин. Идем, Джанет; надо накормить слуг, прежде чем они уедут. Займись-ка ты ужином!
Уходят.
Входят Босан и Глэвис.
Босан. Наконец наша принцесса обосновалась, Глэвис. Путешествие идет к концу; еще одна остановка... Прекрасный дворец у подножья Альп - и путешествие кончится... Ха-ха-ха!
Глэвис. Признаться, жаль мне бедную Полину, особенно, как вспомню, что за ужин ее ждет в трактире "Золотого льва". (Корчит гримасу.) Нет, это проклятое заячье рагу мне никогда не позабыть.
Из трактира выходит Mельнот.
Босан. Покорный ваш слуга, любезный принц; вы правили весьма достойно. Оплакиваю вместе с вами ваше отречение. Боюсь, что свита вашей светлости окажется вероломной и тотчас покинет вас - таков удел великих мири сего. Но вам останется ваша роскошная одежда и табакерка, та самая, что Людовик XIV преподнес вашей прапрабабке.
Глэвис. И перстень, которым ваш дед, Венецианский дож, обручился с Адриатикой.
Мельнот. Я сдержал клятву, господа, сдержал полностью - не так ли?
Босан. Спору нет. Свято сдержали.
Мельнот. А теперь, когда со мной покончено, - вон отсюда!
Босан. Что ты сказал, плут?
Мельнот. Запомните: нашему соглашению конец. Гордые победители, мы одержали победу над беззащитной девушкой, предали людской молве ее честное имя, отравили горечью молодую жизнь, растоптали девичьи мечты. Вот оно, ваше торжество и мой позор! (Поворачивается к Босану.) Наслаждайся своей победой, торжествуй, но только чтоб я тебя не видел! Вы заставили меня сделаться предателем, а теперь я буду ее защитником! Не приближайся к ней, одно твое презрительное слово, дерзкий взгляд, нет, не взгляд, а легкая усмешка, и ты у меня поймешь то слово, что навеки поселилось в моем сердце - раскаянием оно зовется.
Босан. Как вы красноречивы, ваша светлость!
Mельнот. Светлости больше нет. Берегитесь! Угрызения совести меня переродили! Прочь отсюда! Иначе вам несдобровать. Прочь!
