- Да о чем же я вам и говорю... Моя сестра в курсе всего этого, работая там, в конторе у этого субъекта. Капиталисты, Морган и прочие, задумали разгромить рабочих, отправив их на войну. Когда на тебя напялят форму, не очень-то покричишь о гражданских свободах и о Декларации независимости... Расстреляют тебя без суда, и все тут.
- Это неслыханно... Северо-Запад никогда этого у себя не потерпит... сказал репортер из Миннесоты. - Ну вот, скажите, вы недавно оттуда... ведь правда, что Лафоллет выражает тамошние настроения? Как по-вашему?
- Конечно, - сказал Чарли.
- Ну так в чем же дело?
- Не знаю. Все это слишком мудрено для меня, - сказал Чарли и, протискиваясь между тесно стоящими столиками, пошел искать Дока. Док был вдребезги пьян, и, чтобы его совсем не обобрали, Чарли скорее стал прощаться с мистером Сегалом, который попросил их убить специально для него как можно больше немцев, и они вышли и зашагали по Хоустон-стрит. Вдоль улицы стояли тележки лотошников; их смоляные плошки своим красноватым светом выхватывали из моросящей мглы теснившиеся на тротуарах лица.
Они вышли на угол широкой авеню, запруженной народом, выходившим из театра. Перед кафе "Космополитен", стоя на ящике из-под мыла, говорил какой-то оратор. Выходя из театра, народ толпился вокруг него. Док и Чарли стали проталкиваться, чтобы узнать, в чем дело. До них долетали только обрывки фраз, которые оратор выкрикивал хриплым, лающим голосом:
- Несколько дней назад я слушал в Институте Купера Юджина Виктора Дебса, и что же он говорил?
...Что такое та демократия, та цивилизация, за спасение которой хозяева призывают рабочих отдать свою жизнь, что она такое для вас, как не рабство, как не...
- Эй, заткнись... Не нравится, так проваливай, откуда пожаловал, раздались голоса из толпы.
- Свобода труда на обогащение хозяев... Право подыхать с голоду, когда тебя выставят с работы.
На Дона и Чарли поднажали сзади. Оратор спрыгнул о ящика и скрылся. Во всю ширину авеню водоворотом закружилась толпа. Док сцепился с каким-то мужчиной в комбинезоне. Их разнял полисмен, молотя направо и налево своей дубинкой. Док замахнулся на полисмена, но Чарли схватил его за руку и вытащил из свалки.
- Опомнись, Док, это тебе не водка, - сказал Чарли. Док весь побагровел от злости. - Не нравится мне рожа этого мерзавца, - твердил он.
Позади полисменов два полицейских автомобиля с яркими прожекторами напирали на толпу. В ослепительной белизне прожекторов черными силуэтами двигались руки, головы, шляпы, дерущиеся фигуры, взлетающие и падающие дубинки. Чарли прижал Дока к зеркальному окну кафе;
- Слушай, Док, ты попадешь под замок и пропустишь отправку, - прошептал ему на ухо Чарли.
- А, не все ли равно... - сказал Док. - Все равно, пока доедем, все полетит вверх тормашками.
Рядом с ними оживленно переговаривалась группа молодых людей.
- Сегодня рабочие бегут от полиции, но скоро полиция побежит от рабочих! - прокричал кто-то в толпе. Другой затянул "Марсельезу". Кругом подхватили. Дока и Чарли плотно притиснули к оконному стеклу. Внутри, в кафе, в голубоватых спиралях табачного дыма, словно рыбы в аквариуме, смутно маячили фигуры и лица. Вдруг зеркальное стекло треснуло и разлетелось. Посетители кафе в панике заметались.
- Берегись, затопчут! - завопил кто-то в толпе.
Цепь полисменов очищала конец авеню. Пустое пространство за ними все ширилось. С другой стороны, с Хоустон-стрит, напирала конная полиция. На очищенном участке мостовой стоял тюремный автомобиль. Полисмены без разбора запихивали туда мужчин и женщин.
Док и Чарли проскользнули мимо конного полисмена, лошадь которого гулко топотала по плитам тротуара, и шмыгнули за угол. На Бауэри было пусто и темно. Они пошли по направлению к отелю.
- Мало тебе скандалов, еще немного - и нас бы засадили... Уж скорее бы во Францию.
Неделю спустя на пароходе французской линии "Чикаго" они проходили пролив Нэрроуз. Их еще мутило от прощальной выпивки, подташнивало от запаха парохода, и в ушах все еще звенело от провожавшего их на пристани джаз-банда. Солнце затянула пелена низких свинцовых облаков, похоже было, что пойдет снег. Команда парохода была французская, и стюарды тоже французы. За завтраком подавали вино. За столом полно было добровольцев, тоже направлявшихся в санитарные отряды.
После обеда Док пошел в каюту спать. Чарли, засунув руки в карманы, отправился бродить по пароходу, не зная, что ему с собой делать. На корме снимали брезентовый чехол с семидесятипятимиллиметрового орудия. Он прошел по нижней палубе, заваленной бочонками и ящиками, и кое-как пробрался на нос через большие круги щетинистого троса. На носу стоял на вахте маленький румяный матрос с красным помпоном на шапке.
Море было стеклянное, с грязными полосами волнующихся водорослей и отбросов. Чайки сидели на воде и на плавающих обломках. Время от времени чайка лениво расправляла крылья и с криком поднималась в воздух.
Крутой нос парохода разрезал на две равные волны густую бутылочно-зеленую воду. Чарли попытался заговорить с вахтенным. Он указал рукой вперед.
- Восток, - сказал он. - Франция.
Вахтенный, казалось, не слышал. Чарли указал назад, на дымный запад.
- Запад, - сказал он и хлопнул себя по груди. - Моя родина, Фарго, Северная Дакота.
Но вахтенный только покачал головой и приложил палец к губам.
- Франция очень далеко... Восток... подводные лодки... война... сказал Чарли. Вахтенный прикрыл рот рукой. И наконец Чарли понял, что разговаривать с ним нельзя.
КОММЕНТАРИИ
1. Время действия - начало XX века, период выхода североамериканского империализма на мировую арену. После окончания испано-американской войны 1898 г. Испания, одна из "самых старых колониальных держав", лишилась Кубы и Филиппинских островов; и под шум приветствий "новому веку", пышных парадов и банкетных речей о настоящем и будущем американского империализма идет подавление длительного восстания (1899 - 1904) обманутых филиппинцев, тех самых "повстанцев", руками которых Соединенные Штаты только что отняли Филиппины у Испании, - повстанцев, которые еще только вчера, при осаде Манилы, занимали пятнадцать из шестнадцати миль осадной линии. В бытовой обиход входит две песни: одна - шовинистическое прославление подвигов всякого рода ротных командиров и другая - "Много их, погибших на Лусоне". Англия тем временем ведет кровопролитную колониальную войну в Южной Африке (1899-1902). В 1900 г. разбитые бурами английские войска были осаждены в Мафекинге и Ледисмите. Империалистические державы сообща делят Китай, только что перенесший интервенцию 1900 г. и разграбление Пекина: "Цивилизация никогда не откажется от Шанхая и Гонконга" и пр.
2. Мистер Мак-Кинли - президент США, убитый в 1901 г. анархистами.
3. Место действия - Голландия или Германия. Время - период англо-бурской войны. Недоброжелательство голландцев и немцев к говорящим по-английски туристам объясняется тем, что буры - давние голландские поселенцы Южной Африки. На открытках или в разговоре имена и названия, которые в ту пору были на языке у всех: английская королева Виктория (1837-1901), президент Трансвааля Крюгер (1825-1904), наконец, места сражений (с освобождением запертых в Ледисмите английских войск и взятием столицы Оранжевой Республики Блумфонтейна формально закончилась в марте 1900 г. война и началась почти двухлетняя партизанская борьба буров с Англией, развернувшаяся в безлесных южноафриканских равнинах, так называемом вельде).
4. Мотив провинциальной закоснелости, национальной замкнутости и межнациональной вражды, отношение тесного круга ирландцев ко всяким "проклятым чехам и полячишкам" получают новое освещение ниже, в Камерах-обскурах (7) и (20), где показано отношение стопроцентных американцев ко всем "вшивым иностранцам" в целом.
5. Мидлтаун - здесь: одновременно и конкретный город в штате Коннектикут, и типическое обобщение захолустного американского города.
6. "Олимпия" - игрушечный военный корабль.
7. Битва в Манильской бухте - еще живой отголосок взятия столицы Филиппин Манилы, в испано-американской войне 1898 г.
8. "Страна моя, лишь о тебе пою, Прекрасная страна свободы" - слова из распространенной патриотической песни.
9. Орден рыцарей труда был основан в 1869 г. как нелегальная рабочая организация, стремившаяся отвоевать для рабочих "справедливую долю ценностей" путем взаимопомощи. В конце 70-х годов вышла из подполья и провела несколько забастовок. Этой организацией интересовался Марк Твен. В 1886 г. в клубе в Хартфорде он выступил с речью "Новая династия. Рыцари труда". Орден рыцарей труда распался в 90-х годах.
10. "Взгляд в прошлое" - известная социальная утопия Эдуарда Беллами (1850-1898). В русском переводе озаглавлена: "В 2000 году".
11. Затишье между двумя колониальными войнами и перед первой волной революций XX века заполняется мелкими бытовыми новостями. Выступление американской трезвенницы Кэрри Нейшн; самореклама мультимиллионера Карнеги; реабилитация в печати "благородного" бандита Джесса Джеймса (этот легендарный бандит, "друг бедных", участник Гражданской войны (1861-1865), был убит в 1882 г. своими сообщниками, польстившимися на 10000 долларов, назначенных за его голову правительством). Известно много баллад, сложенных в честь Джесса Джеймса; отголоски всемирной выставки, устроенной в 1893 г. в Чикаго, то есть почти на границе штата Индианы; сообщение об очередном неудачном полете бразильского воздухоплавателя и изобретателя Сантоса Дюмона. И среди этого калейдоскопа - известие о болезни президента Трансвааля Крюгера, о смерти королевы Виктории (1901) и глухая фраза: "Путь пойдет через Панаму", напоминающая об империалистической экспансии Соединенных Штатов. Именно в 1901 г. договором с Англией были закреплены результаты испано-американской войны и Соединенным Штатам предоставлено исключительное право постройки, эксплуатации и защиты капала между Атлантическим и Тихим океанами.
