Северин Подольский - Незнайка. 40 лет спустя

«Ты хорошо подумал, парень? А зачем тебе столько мороженого?» – раздался откуда-то сверху голос волшебника.

«Мороженого много не бывает!» – хотел было признаться Незнайка. Но таинственный голос заставил его призадуматься, и он посмотрел на Кнопочку, которая съев очередную порцию, замерла в ожидании чуда.

«А вдруг завтра у нее заболит горлышко?» – закралась извне в его сознание здравая мысль.

«Правильно! Попадет бедняжка в руки злого доктора Пилюлькина. А оно нам надо?» – поддержал его голос доброго волшебника.

«Тогда, может быть, шапку-невидимку или ковер-самолет?» – Незнайка вспомнил о розовой мечте своей Кнопочки.

«Мелковато для такого крутого парня как ты, Незнайка!» – гремел с небес могучий голос.

«Хорошо еще, что Кнопочка его не слышит!» – Незнайка испуганно посмотрел на свою подружку, которая все еще сидела с протянутой ручкой, зажмурив глазки.

«Ну?» – снова грянуло с небес.

«А можно…?» – начал Незнайка и чуть было не задохнулся от накатившей на него очень и очень смелой фантазии.

«А почему бы и нет?» – в голосе волшебника промелькнуло удивление.

«Я больше не хочу быть коротышкой, я хочу быть взрослым мужчиной!» – выпалил на одном духу Незнайка.

«И?» – по тону волшебника Незнайке стало ясно, что к этой просьбе можно было еще чего-нибудь и присовокупить.

«Было бы совсем неплохо, если бы я был здоровым и богатым!» – прошептал Незнайка, зажмурив глазки, точно так же, как и сидящая рядом с ним Кнопочка.

«Не вопрос, вопрос, прос, рос…» – таяли слова волшебника в Незнайкиной голове…

Берлин, май 2013 года.

Окрестности ночного клуба «Кити Кэт».

«Посмотрите господин комиссар, кажется это его документы» – похожий на уголовника, охранник клуба, на теле которого не было свободного пространства от многочисленных татуировок, поднял с тротуара паспорт и протянул его подъехавшему к ночному заведению полицейскому.

Возле выхода из клуба уже стояла карета «Скорой помощи», а возле тела пострадавшего суетился щуплый доктор. Черты лица доктора намекали на его турецкое происхождение. В этом Алекс Шульц, с годами научился разбираться как никто другой, в их участке. Лишь однажды, он допустил промах, перепутав адвоката-турка с марокканским гангстером, за что чуть было, не поплатился собственной жизнью. С тех пор, книга Тилло Сарацина заняла достойное место на его книжной полке, хотя на работе Алекс Шульц оставался предельно толерантным и мультикультурным, как того требовала современная немецкая демократия.

Лежащий без сознания на тротуарной плитке человек был чуть выше среднего роста. Рыжеватые, коротко стриженые волосы, наполовину расстегнутая белая рубашка с вылезшим из-под воротничка ярко-зеленым галстуком, черные кожаные штаны и ковбойские сапожки…

«Ирландец!» – усмехнулся комиссар, опытным глазом с ходу определив национальную принадлежность этого ночного гуляки.

«Гарри Некноу, гражданин США» – слегка поправил его прибывший вместе с ним, обермейстер Райнер Фогель, протягивая Шульцу паспорт.

– Кто может рассказать, что тут произошло? – комиссар обратился в первую очередь к охраннику, за спиной которого жались две стройные девушки в форме стюардесс, смотрящие на пострадавшего американца, стеклянными глазами.

– Из клуба они вышли вместе с ним – охранник вытолкал обеих на передний план.

– Можно говорить немного тише? – изумился комиссар, так как девушки выдержав небольшую паузу, бойко затараторили на итальянском.

– Еще есть свидетели? – Шульц вновь обратился к охраннику, но тот лишь неопределенно развел руками.

– Райнер! Сообщи о происшествии нашим американским друзьям и отвези девчонок в участок. А я с доктором прокачусь в клинику – комиссар понял, что тот не допустит его сейчас к телу пострадавшего, который оставался до сих пор без сознания…

«Гарри Некноу!» Американский миллиардер, прибывший в Германию для покупки контрольного пакета акций старейшего химического концерна» – по дороге в клинику, комиссар Шульц вспомнил новости первой полосы вчерашней «Bild», дивясь вкусу американского миллиардера, решившего провести этот вечер в компании двух итальянских стюардесс в столь шумном месте.

– Извините комиссар, но сегодня Вам не стоит тревожить господина Некноу, приходите завтра – из раздумий его вывел все тот же, доктор-турок, который и доставил американца в университетскую клинику «Шарите».

«А может, оно и к лучшему» – решил Алекс Шульц, посмотрев на часы, на которых было уже без четверти двенадцать…

– Ты уж постарайся, Алекс! – оберкомиссар Вильфрид Лямке, по-отечески потрепал Шульца по плечу.

– Там, от нас не ждут никаких сюрпризов – Лямке многозначительно посмотрел на потолок.

– Господин Некноу, является стратегическим инвестором, не подведите нас, комиссар Шульц – подал голос малоприметный чиновник в штатском, имени которого Алекс не запомнил.

– Кстати, а что сказали итальянки? – комиссар перевел взгляд на Фогеля, который сидел в сторонке и тщетно пытался придать бодрое состояние своему сонному лицу.

– Ничего особенного. Выпивали, танцевали, опять выпивали, а затем господин Некноу решил выйти на улицу и показать им полную Луну – оживился Райнер, стряхивая с себя остатки сна.

– Луну? – чуть не поперхнулся минеральной водой комиссар Шульц.

– Мы пробили их по базе, девчонки оказались украинскими активистками какого-то агрессивного феминистического движения – добавил Лямке.

– Но они же, вовсю тараторили на итальянском! – удивился комиссар Шульц.

– Они и здесь тараторили. Поначалу. Но, как оказалось, это были одни и те, же итальянские ругательства, благо переводчик просветил – разъяснил оберкомиссар.

– Вы их задержали? – строго спросил чиновник в штатском.

– Простите, а за что? – удивился оберкомиссар.

– Согласен, никому не нужная возня – добавил комиссар Шульц, припоминая несколько эпизодов из криминальной хроники, связанной с этой публикой.

– Да, кстати! Возле места происшествия была обнаружена вот эта золотая кредитная карточка. Вполне вероятно, что она принадлежит потерпевшему. Ты, Алекс, постарайся незаметно вернуть ее, а заодно узнай, не пропало ли еще что-нибудь – Лямке кивнул на настенные часы, намекая Шульцу, что пора бы тому уже выдвигаться в клинику «Шарите».

– Пойдем вдвоем? – зевнул Райнер, припарковав «Опель» недалеко от входа в один из многочисленных корпусов этого гигантского медицинского учреждения, разбросанного по всему Берлину.

– Подожди меня в машине – комиссар посмотрел на себя в зеркальце, и остался доволен. Сегодня ему удалось неплохо выспаться, и день начинался удачно. Задание, несмотря на важность залетного гостя, не сулило больших сложностей.

– Не возражаю! – ответил Райнер, откидывая сиденье и вытягиваясь во весь рост.

– Только не спать, следи за выходом – Алекс, сделав грозный вид, скрылся в вестибюле этого уважаемого заведения.

«Господин комиссар!» – остановил его на лестнице худощавый мужчина среднего роста с небольшим шрамом на виске. Темные, почти черные блестящие, словно намазанные бриллиантином волосы и холодный взгляд серых глаз, делали его похожим на героя кинофильмов далеких тридцатых годов прошлого века.

«Француз» – Алекс с ходу определил его национальность.

– Разрешите представиться, Рене Бухальский, управляющий европейскими активами господина Некноу – француз учтиво и старомодно поклонился.

– Комиссар Шульц – Алекс пожал управляющему руку.

– У меня к Вам огромная просьба, комиссар. Мы не хотим предавать вчерашние события огласке и дело тут вовсе не в подписании контракта, который и так, скорее всего, не будет подписан – начал, было, господин Бухальски.

– Простите? – удивился комиссар, не понимая, к чему клонит управляющий.

– Мистер Некноу позавчера раздумал покупать ваш концерн и приехал в Германию только для того, чтобы погасить негатив и лично договориться о неустойке – пояснил управляющий.

«Слава богу!» – в душе Алекс Шульц не был сторонником разбазаривания германского достояния, пускай, даже если его прибирали к рукам старые и добрые американские друзья.

– Дело тут более деликатного свойства. Саманта, то есть, мисс Саманта Фаулер, личный секретарь мистера Некноу на протяжении последних трех лет является его гражданской женой, а тут эти две прости…, простите, стюардессы – замялся господин Бухальский.