Она закашлялась, будто вдохнула невидимый дым. Я молчала, боясь спугнуть призрак, который видела перед собой Мегс.
– Думаю, она умерла, – произнесла она наконец без всякого выражения. – Иногда я прихожу сюда или к «Королеве» и тихонько болтаю с ней. Рассказываю, как скучаю и какие есть новости. Я знаю, если бы Джен могла, она сообщила бы мне, что жива. Она была моей единственной настоящей семьей за всю жизнь.
Как странно, что я не одна. Существует еще один человек, который не забыл тебя. Я почувствовала прилив теплоты, как будто от прикосновения.
– Как думаешь, что с ней произошло? – тихо спросила я.
– Не знаю, честное слово. Конечно, у меня имеется пара идей, но это лишь догадки. Я считаю, ее исчезновение связано с мужчинами. Иногда мне кажется, что все зло в мире именно от них. Знаешь, Джен нравилось их внимание, порой даже слишком. Думаю, она поплатилась за это.
– У тебя есть какая-то версия? – Я попыталась поймать ее взгляд. – Лично я думаю, что ее втянули в нечто страшное эти ее новые друзья, о которых говорила Ханна. Они могли быть связаны с чем-то большим и страшным. Знаешь, современные работорговцы, которые заманивают обещаниями… А что думаешь ты?
– Пока не получается связать все воедино. Чего-то не хватает, – уклончиво ответила Мегс, поеживаясь, словно от холода, хотя стояла тридцатиградусная жара. – Пойдем отсюда, я покажу тебе еще одно памятное место.
Мы двинулись в обратном направлении и повернули направо, на улицу, с которой пришли.
– А что она могла делать на Гласто?
– Как что? Музыка была ее жизнью! Она только и говорила, что о всяких группах и еще о Крисе. Хотя это почти одно и то же.
– Полиция общалась с тобой тогда?
– Нет. Да и зачем? Сказать мне было нечего. Я знаю, что они говорили с Ханной и с кем-то с ее факультета. На столбах все лето висели листовки с фотографией Джен, той, с ее студенческой карточки, а потом началась осень, пошли дожди, листовки пожухли и облетели, поверх них приклеили другие объявления. Все забыли о ней. Все, кроме нас с тобой.
Я промолчала, хотя была уверена, что это не так. О тебе помнят. Я просто знаю это.
Мы прошли через полный детей двор и оказались в коротком переулке, ведущем в парк. Мегс остановилась возле здания с черной дверью. Дом выглядел обитаемым. У входа был припаркован оранжевый фургон.
– Это он, вот только дверь перекрашена, – Мегс показала рукой на здание, словно экскурсовод. До меня дошло лишь через секунду – это тот самый дом с красной дверью. Значит, это не фразеологизм, а реальный дом, у которого когда-то была красная дверь. И ты бывала тут.
– Здесь Джен проводила половину своего времени, если не больше, – продолжала моя спутница. – Это дом Криса, тут репетировала его группа. Вроде как он и сейчас здесь живет.
– Мы зайдем к нему? – удивилась я.
– Не думаю, что стоит. Он будет трезвым и злым. Лучше поговори с ним в пабе, – она посмотрела на часы: – Мне пора.
– Я дойду с тобой до автобусной остановки.
Несколько минут мы шли молча.
– Так ты правда собираешься искать ее? – наконец спросила Мегс.
– Да, – я удивилась собственной уверенности. – Хочу попробовать.
– Дай знать, если будет нужна помощь.
Мы попрощались на остановке: Мегс поехала по своим делам, а я осталась стоять посреди широкой улицы, не в силах отогнать от себя ощущение, что от меня снова, как в детстве, что-то скрывают.
Status: не прочитано
17:59 22 июня 2015, понедельник
Kooks – «Ooh La»
Когда ноги как-то сами принесли меня к «Голове королевы», я, прищурившись, оглядела постройку. Дома вокруг были на целый этаж ниже, а паб, такой высокий и белый, с огромными окнами и остроконечными башенками, напоминал замок короля Артура на острове Авалон из книжки с картинками, которая была у нас в детстве.
Внутри царили прохлада и полумрак – настоящий приют для всех страждущих и плененных алкозависимостью. Если не считать небольшой группы обедающих офисных работников, тут было пусто и тихо. На звук хлопнувшей за моей спиной двери откуда-то из глубины появился Ник. Он радостно помахал мне рукой:
– О, Найки! А я расстроился, что мы не попрощались! Чего ты там застыла, привидение увидела?
На самом деле я стояла в дверях и ждала, пока глаза привыкнут к темноте, и я смогу разглядеть написанное мелом на доске над баром расписание мероприятий в «Королеве». 21 июня – кинопоказ «Майти Буш», 22 июня – живая музыка, ноутонская акустика. Взгляд скользил по списку из нескольких имен в поисках нужного – Крис МакКоннелл!
– Погоди минутку, я изучаю вашу афишу, – я подошла к стойке.
– Афишу? А зачем она тебе? – Ник уставился на меня с шутливым подозрением. – Не иначе как ты решила остаться!
– Подумываю об этом, – я широко улыбнулась.
– Признайся, кто из нас двоих тебя очаровал? Стю, верно? Вы так мило ворковали утром, что я решил вам не мешать, – он легонько толкнул меня в плечо.
На секунду я напряглась, но потом поняла, что парень просто прикалывается.
– Нет, Ник, чутье тебя подвело. Конечно же, у меня виды на тебя, так что запирай дверь на ночь!
Он поднял вверх ладонь, и я, подхватив игру, звонко дала ему пять. Звук хлопка гулко разлетелся по комнате.
– Кроме шуток, вы ведь не будете против, если я поживу здесь чуть подольше?
– Ну не знаю, проверь наш график брони на сайте, – Ник сосредоточенно натирал стойку, но потом не выдержал и рассмеялся: – Шутка! Конечно, оставайся у нас!
– Класс, вы мои спасители!
– Я надеюсь, Стюарт не слишком запугал тебя своими эмо-историями сегодня утром?
– Так ты подслушивал?
– Так вышло, что кончилась туалетная бумага, и я пошел на кухню за новой упаковкой и нечаянно услышал вас.
– Ага, нечаянно! – Я шутливо ткнула его в плечо. – Ты теперь в курсе, зачем я здесь?
Бармен кивнул. Его лицо приобрело неожиданно серьезное выражение, и я заметила, насколько они и вправду похожи с братом.
– Я очень тебе сочувствую. Жаль, что я тогда был еще слишком мелким и ничего не могу рассказать про то время.
– Спасибо, Ник, – ответила я, но мысли мои были далеко. Надо позвонить Ханне.
Я направилась к двери во дворик и вышла наружу. Меня тут же ослепил солнечный свет, и пришлось зажмуриться, пока глаза заново привыкали к солнцу. Кто-то робко тронул меня за плечо. Сквозь слегка приоткрытые ресницы в потоке света я увидела Стюарта. Он был одет в белоснежную поварскую форму и курил.
– Так ты остаешься? – спросил он, едва скрывая улыбку.
Я кивнула:
– Нашла пару зацепок и решила задержаться. Мне нужно кое с кем поговорить. Кстати, возможно, ты его знаешь, – я помедлила: – Это Крис.
Стю пожал плечами.
– МакКоннелл, – добавила я.
– МакКоннелл? Я знаю о нем, скажем так, – Стюарт с сомнением покачал головой. – Он легенда. Был фронтменом The Red Room, а потом все бросил. Теперь работает охранником или строителем. Я видел его сольные выступления здесь, в Ноутоне. Конечно, у него репутация дебошира, но он очень крутой.
– А я надеялась, ты нас познакомишь.
– Ника, в тебе говорит стереотип жителя мегаполиса – если мы живем в одном городе, далеко не факт, что мы знакомы! – Он дружески положил руку мне на плечо. – Увы, я и сам был бы рад такому другу. Может, ты потом представишь меня? Я фанат The Red Room лет с четырнадцати.
– Поживем – увидим! – Я взглянула на Стю, закрывшись ладонью от солнца.
Он докурил и потушил сигарету в пепельнице на одном из столиков.
– Ну вот, к сожалению, у меня перекур закончился. Еще увидимся, – сказал он, закрывая за собой дверь.
Я достала телефон и набрала номер Ханны. Пошли долгие протяжные гудки.
Прохаживаясь по садику в ожидании ответа, я всматривалась в почерневшие от грязи и дождевой воды отпечатки в бетоне. Потом поставила ногу в один из них: моя стопа оказалась крошечной, следы были больше размеров на шесть. Настоящие огромные рабочие ботинки с ромбиками и еле заметной эмблемой «Доктор Мартинс». Я попробовала представить себе обладателя этих ботинок, а потом сравнить его с фотографией невысокого Алистера.
Ханна так и не ответила. Я оставила голосовое сообщение:
– Ханна, привет! Это Ника. Зачем ты соврала мне, что вы с Джен были подругами до самого конца? Что ты пытаешься скрыть?
Status: не прочитано
23:34 22 июня 2015, понедельник
Incubus – «Monuments and Melodies»
Поднявшись наверх после короткой прогулки по душным и грязным улочкам Ноутона, я устроилась на диване в гостиной с чашкой отвратительного кофе, пачкой леденцов и телефоном. Как настоящая отличница, я приготовила листы бумаги и ручку, чтобы выписать самое важное. Но вначале мне нужно было описать тебе все, что случилось со мной за день: встречу с Мегс, прогулку к месту, где ты жила, дом с красной/черной дверью, айпод и Стюарта. Может быть, это и есть дорожка из хлебных крошек, которую оставила для меня ты? Может, среди разрозненных фактов и прячется ключ? Так сложно сконцентрироваться, когда живешь с ощущением того, что все происходит не с тобой и не по-настоящему.
