– Алкоголю? – переспросила я. И меня посетила ужасная догадка. Я быстро наклонилась к торту, понюхала его. Боже, от него разило как от винной бочки. Как я раньше не заметила? Я почему-то решила, что этот аромат получился благодаря вишневому варенью и карамели.
Всем было известно, что муж Риты Петровны спился и умер.
Преподавательница демонстративно отставила тарелочку с недоеденным кусочком моего торта и разочарованно покачала головой.
– Лия, что с тобой происходит? Где моя прилежная любимая ученица?
– Она перед вами. Я ничего спиртного не добавляла.
– Ой, хватит заливать, – раздался голос Киры. – Рита Петровна, я видела, как она подливала в карамельный соус что-то из небольшой бутылочки.
– Ах ты сука! И где же эта бутылочка, по-твоему? – яростно выдохнула я.
– Лия! – вскричала преподавательница. – Я просто тебя не узнаю!
Кира безразлично пожала плечами.
– Ну а куда ты ее спрятала? В сумку или уже успела выкинуть?
Поскольку Рита Петровна стояла рядом, она указала на мою сумку и попросила:
– Открой, пожалуйста.
Я уже все поняла. Бутылка окажется в моей сумке. Вова, пока молил о прощении, подсунул мне ее.
Так и вышло. Между тетрадями лежал полупустой шкалик бренди.
Слова «это не мое» так и не сорвались с языка. Они показались мне сейчас еще глупее, чем очередная просьба простить меня.
– Уходи, – тихо сказала преподавательница, в ее глазах было написано разочарование. – Твое стремление выделиться, Лия, сослужит тебе плохую службу.
Я сорвала фартук, взяла сумку и хотела идти к двери, но Рита Петровна неприязненно кивнула на торт.
– Забери.
Обычно все приготовленное мы сдавали в школьную столовую, и лучшие блюда удостаивались чести попасть на стол к учителям. Моя стряпня у них пользовалась спросом.
Я сгребла торт вместе с подносом и пошла прочь. За два дня с легкой руки Стефании я вылетела с двух своих любимых курсов.
Я сидела в полутемном коридорчике, держа поднос с тортом на коленях, и смотрела в окно.
Частенько после занятий Рита Петровна оставляла меня помочь ей. А на самом деле мы пили чай и обсуждали самые удачные блюда. Она меня выделяла и доверяла мне. Может, о ее муже большинство знали из сплетен, но я знала эту историю от самой преподавательницы.
– Оболенская, тебе чай принести? – услышала я веселый голос Данилы.
Я ничего не ответила, он прошел мимо в черно-желтом спортивном костюме. Но через минут пять вернулся, постоял, рассматривая меня, потом подошел и поинтересовался:
– Почему твой торт до сих пор не в учительской?
– Он слишком пьян, чтобы добраться до учительской, – сыронизировала я.
Данила наклонился, понюхал и удивленно вскинул брови.
– С каких это пор на школьных курсах по кулинарии выдают бухло?
– Спроси об этом свою подружку.
Данила нахмурился, но отрицать не стал.
– Тебя выгнали, – наконец дошло до него.
Я отвернулась к окну. «Выгнали» – какое чудовищное слово… Меня выгнали.
Данила присел рядом со мной, отломил кусочек торта и попробовал.
А потом удивленно посмотрел на меня.
– Черт, как вкусно!
Я фыркнула.
– Ты предатель и подхалим.
– А ты сатана с внешностью ангела. И если мы закончили обмен любезностями, солнышко, пошли в тренерскую чаю попьем.
Я всунула ему в руки поднос и поднялась.
– Иду домой.
Но Даня ухватил меня за руку.
– Даже не посмотришь, как я буду давиться один твоим тортиком? А может, мне поехать с ним к Дену, раз ты не хочешь составить мне компанию?
– Не смей! – выпалила я. И наградив его гневным взглядом, бросила: – Ну пошли.
Даня закрыл двери в бассейн, водрузил торт на стол, налил в кружки кипяток из термоса.
– Тебе брусничный пакетик или с мелиссой?
Я не ответила, он опустил в кружку оба и разрезал торт.
– Слушай, а чего, собственно, ты так убиваешься? Завтра все уже забудут этот торт.
– Сомневаюсь. Ведь я закидываю любовными записками преподавателя по писательскому мастерству, сплю с отцом Стефы и пеку торты с бренди.
– Какой послужной список. А что же ты не защищаешься, милая моя?
– Со связанными руками не очень удобно, знаешь ли…
– А если их развязать? Думаешь, придушенные тобой враги пошлют эсэмэс с того света Денису? И тогда он решит, что ты совсем не изменилась?..
Я усмехнулась, подвинула к себе торт и отломила ложечкой кусочек. А он и впрямь получился дивным.
Пристально посмотрела на Данилу.
– Расскажешь, что она тебе пообещала за игру на ее поле?
– Как только ты мне расскажешь, хорош ли Стефин папа в постели.
Что он хотел этим сказать? Что играет на стороне Стефы так же, как я сплю с Андреем? Или он просто хочет сменить тему?
Тогда я ему подыграла:
– А тебе захотелось индивидуальности? Сменил парфюм!
Он не обиделся, улыбнулся, подался ко мне через стол, чтобы я его понюхала, и спросил:
– Нравится? Как я пахну?
– Дешево.
– Выбери мне парфюм сама, – внезапно предложил он.
К счастью, отвечать ему не пришлось.
У меня завибрировал телефон в сумке, я вынула его, на экране высветилось фото Никиты, сделанное на крыше. Данила успел мельком увидеть фотку, но вряд ли успел хорошо рассмотреть.
Я ответила. Никита сказал лишь:
– Не планируй ничего с ночи понедельника на вторник! Хочу отвести тебя в одно крутое место. Тебе понравится.
– А мой парень с нами может пойти?
Повисла пауза, а потом Никита пообещал:
– Если смогу достать еще один билет, то да. Я перезвоню.
Он отключился, а я заметила на лице Данилы неприкрытое любопытство.
– Что за фрукт?
– Знакомый.
– И Ден о нем, конечно, знает?
– Конечно, – повела я плечиком. – В конце концов, у меня тоже могут быть друзья, как у него подруги. Для общения.
– Да, вот только парни дружат с тобой и общаются лишь с одним намерением. – Он характерно приподнял брови.
– Ну а ты зачем?
Он растерялся, а я добавила:
– Кто мы друг другу?
Данила облизнул губы.
– А кем бы ты хотела быть?
– Будущей женой твоего брата! – Я поднялась и, кивнув на торт, сказала: – Приятного аппетита!
Уже у дверей меня догнали его слова:
– Не расстраивайся, торт получился отличным. Уверен, Рита Петровна это поняла.
Я обернулась.
– Нет, Даня, я разочаровала ее. Очень сильно.
Домой я шла пешком. Хотелось развеяться, просто идти, ни о чем не думая. Но совсем не думать не получалось. Мозг сам собой генерировал комбинации ответных мер. Я понимала, что, если не буду осторожна, Денис очень быстро узнает, что я вернулась к прежним развлечениям – и наш договор будет расторгнут. Но и сносить все новые и новые удары, подставлять щеку я больше не собиралась.
Стефа хочет войны, она ее получит.
Я шла уже к парадной своего дома, когда припаркованный во дворе «БМВ» подъехал прямо ко мне. Со стороны водителя опустилось стекло.
– Садись, – сказал Андрей. Ему необычно шли синяя рубашка и черный спортивный пиджак. У него был отменный вкус.
Мне стало любопытно, я открыла дверь и села рядом с ним. В салоне негромко играла песня «Tombe La Neige»[1] и пахло его дивным парфюмом.
Андрей поднял стекло и заблокировал двери.
– А теперь верни то, что ты у меня украла.
Стефа пришла за дневником – и не нашла его. Хотела бы я видеть ее лицо в тот момент! Конечно, она сразу догадалась, что я навестила ее папочку.
– Если я что-то украла, то не у тебя…
– У Стефании. А это то же самое, что у меня. Верни ее дневник.
Я рассмеялась.
– Ее дневник? Уверен?
Он недоуменно переспросил:
– В чем?
– Что дневник ее.
Он моргнул, но, похоже, картина начала проясняться, он вздохнул и попросил:
– Объяснишь?
– Это мой личный дневник, который у меня украли одноклассники в начале лета и отдали Стефе.
– И на кой черт он ей сдался?
– О-о-о, ты совсем не знаешь свою дочь. Она шантажирует меня этим дневником и грозится отдать его моему парню.
– Зачем ей это?
– Хочет, чтобы он бросил меня и влюбился в нее!
Андрей смотрел на меня так потрясенно, что мне даже стало его жаль.
– А что такого страшного в этом дневнике?
– Тайны.
Андрей вздохнул, побарабанил пальцами по рулю.
– Вы никогда ее не примете, верно? Она не такая, как вы все…
Я задумчиво улыбнулась.
– После того, как я ее уничтожу, она в слезах и соплях уедет назад в свой Саранск. Извини, ничего личного.
Андрей холодно улыбнулся.
– Не извиняйся. И уж поверь мне, уничтожить ее тебе или еще кому-то я не позволю.
Я пожала плечами.
– Ты вне игры. Лучше не лезь. Потому что если на арену выйдет мой отец, защищая меня, тебе это не понравится… – Дернула за ручку двери, приказав: – Открой.
Он коснулся моего плеча.
– Послушай, Лия, ты умная и красивая девочка. Зачем тебе этот калека? Я понимаю, почему Стефа влюбилась в него. Она прячется за него от несимпатичной окружающей действительности. Но ты-то… сотню таких Денисов, еще и лучше себе найдешь. Ты и взрослого мужика способна свести с ума, чего там говорить о мальчишках.
