…Но всё это в прошлом. Любовь сделала его совсем робким. Куда подевались его непринуждённые, немного вольные шутки! В эту минуту Таня находила, что Ренат слишком сдержан. А она не была поклонницей мужской скромности: её нравственное чувство нисколько не было бы задето, если бы мужчина, уступив голосу страсти, удовлетворил свои желания. В данном эпизоде с Ренатом дело обстояло именно так – ведь у них уже достаточно долгая история общения, чтобы можно было бы выйти на более высокий уровень отношений.
Он отошёл, и, не зная как продолжить разговор, направился к директорскому креслу. Таня открыла программу 1С, и продолжая думать о Ренате, принялась заносить данные по комиссионным, которые ей дал Андрей.
– Знаешь, Ренатик, – вдруг сказала она, разом прервав ход своих мыслей и работу, – на Экссоне клиентам платят комиссионные за вычетом процента за обналичивание, тогда как клиентам Совинкома Андрей носит откаты копейка в копейку.
– Это его проблемы, – ответил он с мрачным одушевлением.
Пододвинув себе калькулятор, Таня углубилась в подсчеты. Наконец, она вывела цифру:
– Ничего себе! На сэкономленные деньги он мог бы купить приличную машину!
Послышался голос Ирины, которая вошла в офис и привела в движение всех, кто в нём находился. Раздался шум отодвигаемых стульев, стук клавишей по клавиатуре, звук отодвигаемых ящиков тумбочки; принтер как бы сам собой начал выплевывать напечатанные документы. Отдавая приказания, задавая вопросы сотрудникам и одновременно отвечая на их вопросы, Ирина пересекала людскую и двигалась в направлении директорской половины, где притаились Ренат с Таней.
Оказавшись там, Ирина, а вместе с ней двое менеджеров, увидели любовницу шефа и его двоюродного брата погруженными в работу, зарывшимися в бумаги – рабочая идиллия.
– Какую рентабельность ты заносишь по Эгамеду? – обратилась Ирина к Тане.
Удивительно, но Таня знала эту чехословацкую фирму, дистрибьютором которой являлся Совинком, и даже помнила условия контракта.
– 25 %.
– Запиши, что они нам скинули ещё 10 % при условии, что мы будем оплачивать вовремя.
Ирина сделала ещё пару уточнений и несколько минут пообщалась с Таней по поводу управленческого учета, в налаживании которого была заинтересована не меньше, чем Андрей. После чего подступила к отрешенному от всего, с опустевшими глазами Ренату:
– Когда, наконец, ты разберёшься с Ярошенко, он вконец оборзел!
И вывалила на него целую кучу фактов, о которых он не имел ни малейшего понятия: перерасход по ремонту, необоснованно высокая смета на ремонт помещений, информация от дистрибьюторов о том, что Ярошенко берёт у них откаты, и многое другое.
И Ренат был вынужден покинуть милый офис и, созвонившись с Ярошенко, выехал на встречу с ним.
Когда Таня смотрела на фотографии Андрея, играющего с сыном, у неё возникала ревность. А также мысли, что их детей он все равно будет любить меньше, чем первенца. Так наверно не бывает, может, ошибается мама, ведь детей любишь одинаково?
Её желания, сомнения, новые впечатления, соединившись вместе, превратились в гремучую смесь, и вместо того, чтобы позвонить Андрею и поговорить с ним, как планировала, Таня написала пост в Живом Журнале:
Posted at provokatsia.livejournal.com:
«Я всегда была опасной девушкой, но эта весна просто снесла мне башню. Вторые выходные подряд я совершенно случайно встречаю на своём пути москвичей, которые приехали потусоваться в Волгоград, и всё. На сутки как минимум они уносят меня в нереальный мир, уезжают и Таня ходит с затуманенным эйфорией мозгом целую неделю…до следующих выходных, блин) На этот раз я от того, что все мне надоели, пошла в клуб одна и почти трезвая. Вот что к чему? *уй пойми. Но дело уже было под утро, я уже и натанцевалась, и немного выпила, но всё же от предложений куда-либо поехать отказывалась… пока не встретила парня с девушкой из Москвы, которые сфотографировали меня, а потом пригласили к себе. Не совсем осознавая, что я вообще делаю, я почему-то сразу согласилась. Мы сделали пару дорожек в машине и поехали к ним. Я даже сейчас не могу описать всё словами, настолько они беспомощны перед тем, что вообще произошло. В принципе, если сказать по-простому, мы около 16ти часов провели вместе, употребляя амфетамин и занимаясь сексом втроём. Но это только слова. Они не могут передать ни нашего первого с девочкой поцелуя под прицелом фотоаппарата мальчика, ни всех наших сумасшедших взглядов в душе, которые длились вечно и сводили с ума, ни всех эмоций и чувств, которые мы испытывали друг другу… Слова вообще ничего не могут описать из той ночи. Пусть это останется за вашей фантазией. Могу лишь сказать, что это было настолько восхитительно и красиво, что задумываться о том, правильно ли это, никому и не приходило в голову…»
На эту поездку в Волгоград Андрей возлагал большие надежды. Владимир Быстров разрешил пропустить несколько рабочих дней на Экссоне (обычно Андрей ездил в Волгоград по выходным). То была защита своих инвестиций – Владимир и Игорь ссудили Андрею деньги под процент, и, конечно же, понимали, что ему необходимо чаще бывать на своей волгоградской фирме, чтобы как следует всё контролировать. Кроме того, на Экссоне всех волновал вопрос возврата НДС – объём экспортных поставок возрос, и поскольку компания зарегистрирована в Волгограде, то необходимо решать вопросы с налоговой инспекцией, в которой она состоит на учете. А судя по отчетам Рената, которого специально отправляли в Волгоград для инспекции, всё складывается наилучшим образом, экспортный НДС вот-вот возместят, поэтому в Волгограде всего-то нужно – оказать уважение первым лицам (отнести комиссионные этим важным людям и обсудить с ними моменты, которые нельзя доверить исполнителям), на это хватит одного дня, после чего можно куда-нибудь поехать с Таней… Сочи, Гагра… выбор достаточно велик, главное есть с кем и на что.
Выбирая ей подарок (Андрей прилетал в Волгоград аккурат в день её рождения), он обошёл массу торговых точек, у него уже мозги встали набок, когда, наконец, в одном ювелирном магазине он увидел украшенный изумрудами крест белого золота из колекции Carrera y Carrera. И он, облегченно вздохнув, оплатил покупку.
Сколько уже было ситуаций, схожих с последним скандалом в кардиоцентре, из-за чего Андрей потерял сто тысяч, а он всё никак не мог отработать механизм материальной ответственности работников, причинивших фирме экономический ущерб. Эти людишки за год столько не нарабатывают, чтобы возместить директору убытки. Андрей неоднократно издавал приказы о материальной ответственности, сотрудники расписывались на них: «Ознакомлен и согласен», но когда дело доходило до дела, возникали неожиданные сложности и хозяину приходилось самому расплачиваться за просчеты своих людей. Так обстояло с Леной Николовой, когда она неоднократно проштрафилась и заказала по оплаченным счетам товар у поставщиков дороже, чем он был указан в счете уже для клиента. Это обнаружили уже после того, как товар был отгружен и выплачены комиссионные клиенту и ответственному менеджеру, в чьем ведении этот клиент находился. Но Андрей не смог наказать Лену, так как её заслуги перед фирмой были очень велики и нанесенный ею урон был ничтожен по сравнению с её заслугами.
И так по каждому конкретному случаю – обязательно находились причины невыполнения своих же собственных приказов.
В ситуации с проверяющими кардиоцентра собрали комиссию (как это Андрей прописал в приказе) – заместитель директора, коммерческий директор, бухгалтер (второй бухгалтер), и секретарь, которая была свидетелем происшествия. Они составили акт, коим установили факт нанесения фирме убытков в размере ста тысяч рублей. Ну и что с этим актом делать, как получить по нему компенсацию за ущерб?!
Можно писать какие угодно приказы, но если нет возможности заставить их выполнять, то всё это приказо-творчество – пустая трата времени. А с другой стороны, можно не писать никаких приказов, и заставить людей дрожать перед собой, если не в тягость применять к ним «особое обращение» – а по-другому никто не понимает.
Что касается провинившейся бухгалтерши, то она упорно не хотела увольняться и даже требовала какие-то компенсации. Поскольку всё вокруг бурлило – комиссии, разбирательства – то Андрей из осторожности не стал её люстрировать сам, а предоставил это недавно назначенному Ярошенко. Тот был рад стараться и вытолкал бухгалтершу из офиса буквально пинками и бросил вдогонку в коридор её вещи. Это было именно то, что хотел Андрей.
Относительно скандала в кардиоцентре – это стало предметом обсуждения на приеме у главного врача, Станислава Анатольевича Халанского, во время очередного приезда Андрея в Волгоград в начале марта. К обычным четырем конвертам (5 % от суммы которую кардиоцентр перечислил Совинкому за поставленную продукцию – эти деньги главврач распределял среди заведующих, большую часть оставлял себе; 3 % – полностью оставлял себе, об этих деньгах никто в кардиоцентре не знал; 10,000 рублей – неофициальная аренда; 30,000 рублей – доля с аптечной выручки) Андрей прибавил еще один, в котором находилось 1,500 долларов – на заграничную поездку (по договоренности Халанский раз в год получал такую сумму на отдых). Обычно отпускные выплачивались перед отпуском – в августе, но ввиду чрезвычайной ситуации стоило оказать уважение заранее.
