– Так, господа туристы, – заявил Михмих, собрав всех в кучу. – Я иду в ближайший населённый пункт отметиться, что мы в лесу, купить хлеба и заказать транспорт на обратную дорогу. Вы пока пытаетесь поставить палатки, как я учил, и развести костёр. Старшим группы в моё отсутствие назначаю Донецкого.
– А почему его? – недовольно пробасил Князев.
– Потому что у него пятёрка по моему предмету, – безмятежно улыбнулся Михмих. – Всё, через час вернусь, будем готовить обед.
Ни через час, ни через два, ни через три учитель не вернулся. Из имевшихся палаток поставить удалось лишь две, и то выглядели они довольно кособоко и ненадёжно. Развести костёр тоже оказалось не так уж легко. Если бы не Донецкий, имевший хотя бы какие-то навыки, и то лишь в теории, то класс так и сидел бы в ожидании куда-то запропастившегося Михмиха.
– Так, – распорядился Андрей. – Девочки готовят еду, а то мы тут сдохнем с голодухи, парни запасают дрова на ночь. В палатке спим по очереди. В смысле, парни спят по очереди, к девушкам это не относится. И давайте быстрее с дровами, а то стемнеет скоро. От поляны не отходить, пересчитываемся и записываемся сначала, чтобы никого не потерять. Князев и Федянин идут за водой для обеда.
– А чего ты командуешь? – обозлился Князев.
– Пусть командует, он хотя бы костёр нам развёл и палатки поставил, – вдруг огрызнулся Федянин. – Давай, пошли за водой, не выпендривайся.
Опешивший Князь посмотрел на ребят. Никому не было до него дела, все послушно выполняли то, что сказал Донецкий. Над группой сгустилось тревожное напряжение – всё же в лесу без карты и Михмиха было страшно. Все как-то резко стали маленькими послушными детьми, которым требовалась твёрдая рука. Таковая рука оказалась у Донецкого.
– Это лес, детка, – похлопал Артура по спине Лёня. – Закон джунглей. Здесь городские статусы не работают.
– Придурок, – проворчал Князев и покорно потрусил к ручью вслед за Вадиком. Как ни крути, а вода была нужна.
Девицы довольно бестолково сгрудились вокруг кучи продуктов, вываленной на полиэтилен, и робко хихикали. Макароны, картошка, рыбные, мясные, овощные консервы, банка варенья, пшено, рис, греча… Что делать с этим странным набором, не знал никто.
– А давайте всё вместе сварим. – Цаплина, насмотревшаяся, как ловко командует Андрей, моментально зарабатывая авторитет, решила действовать по той же схеме. Кто организовывает, тот и главный. – Будет рагу. Я в книжке одной читала, что рагу, это когда все продукты, которые есть, кладут в одну кастрюлю.
– Наверное, это была фантастическая комедия, – фыркнула Никулина. – Жена из тебя будет шикарная. Сразу видно – хозяйственная ты девка, сообразительная. Вот прямо по маникюру и видно.
Василиса с недоумением растопырила красивые пальчики с расписными ногтями и презрительно процедила:
– Тебе завидно? Да, мне маникюр в салоне делают, а тебе слабо. Нищебродка.
Наверное, зря она это сказала, так как никто почему-то её не поддержал. Всем было тягостно и страшно. А ещё хотелось есть. И логика подсказывала, что от Никулиной без маникюра сейчас пользы будет явно больше, чем от ухоженной Цаплиной. Всё же природа переворачивает мир с ног на голову, демонстрируя истинные ценности.
– Нам сейчас твой маникюр очень поможет, да, – деловито кивнула Ника. – Давай, я считаю, что рыба с вареньем и макароны с гречкой в одном котле, это офигенски вкусно. Главное, чтобы потом на всех хватило кустов.
– Да, я не готовлю. Не царское это дело, ясно? – взвилась Василиса. Ещё не хватало, чтобы последнее слово осталось за Никулиной. – И если мне надо, я просто звоню и заказываю пиццу. Или суши. Но ты ж не в курсе, что такое бывает. Куда вам…
– Нищебродам, – подсказала ей Ника. – Шикарная идея. Закажи-ка нам пиццу, а то чего мы, как убогие, в самом деле. Не хватало ещё самим готовить.
– Телефон не ловит, приёма нет, – вдруг плаксиво пискнул кто-то из девочек. – Даже на помощь не позвать.
– Ладно, не ныть. С голоду мы точно в ближайшее время не умрём. Во-первых, Михмих ушёл в деревню, значит, тут есть люди где-то. Во-вторых, сейчас приготовим по минимуму, продукты будем экономить. Давайте, кто не работает, тот не ест.
Никулина довольно ловко и быстро рассортировала яркие упаковки с припасами, отобрав для ужина макароны и мясные консервы. Получилось необыкновенно вкусно. Хотя с голоду и на свежем воздухе можно съесть что угодно.
Наевшись, все повеселели, девчонки даже начали хихикать и кокетничать, а парни вовсю хорохорились.
Кира тревожно взглянула на Андрея. Он качнул головой и незаметно кивнул в сторону. Они отошли от резвившихся одноклассников и сели на старое поваленное дерево.
– Если до утра Михмих не вернётся, надо будет выбираться самим, – после паузы, сказал Андрей. – Карта у меня есть, но очень маленькая. Я успел закачать, когда мы были на станции. Там сама станция и прилегающая местность. Боюсь, что мы уже из этого квадрата вышли. Сети нет, связи нет, вернуться не получится, так как тропинки все одинаковые, мы можем случайно попасть на звериную тропу и утащиться к какому-нибудь волчьему логову. Надо искать дорогу. Кроме того, с Михмихом могло что-то случиться. Мы не можем тут сидеть, продукты закончатся. Да и подморозить ночью может, хоть и май на дворе. Не лето всё-таки. Накаркали мы с тобой про группу Дятлова-то. Раз биолог пропал, значит, с ним что-то нехорошее. Не мог же он нас в лесу бросить. Надо срочно проинформировать взрослых, чтобы его искали. В общем, завтра надо будет идти дальше, в ту сторону, куда Михмих ушёл. Я скажу, что у меня карта есть, чтобы паники не было, а ты подстрахуй, не давай им в истерику впасть. Люди в таких ситуациях часто теряют ориентацию, впадают в неадекватное состояние, нам надо их вывести как-то. Ты со мной?
– С тобой, – кивнула Кира. – Мне почти не страшно. Если только совсем чуть-чуть.
Тут она соврала, потому что от осознания того, что никакой это уже не поход, а настоящий кошмар, зубы оглушительно застучали.
– Зато нам будет о чём вспомнить в старости, – подбодрил её Донецкий. – Считай это приключением. Жизнь такая скучная, что каждое приключение в ней на вес золота. Так что нам повезло.
– Ага, – трясясь всем телом, торопливо подтвердила Кира. – Обалденно повезло. Теперь главное – до старости дожить.
– Доживём, куда ж мы денемся. А ты чего трясёшься, замёрзла? – Андрей обнял её и внимательно посмотрел в глаза.
Наверное, в них плескался такой ужас, что Донецкий вдруг притянул Кирино лицо к себе и поцеловал прямо в губы.
– Ты чего? – Кира отпрянула, пытаясь сообразить, что случилось. Она что, на самом деле поцеловалась? Или показалось? Было совершенно непонятно, понравилось ей или нет. Вероятно, надо было возмутиться, разозлиться, но по всему выходило, что всё же понравилось. Во всяком случае, противно не было точно. И наверное, даже хотелось ещё. От этой мысли у Киры вся кровь бросилась в лицо. Девушка вскочила и выпалила:
– Не смей больше так делать!
И убежала обратно к костру.
Дура-дура-дура! Вот зачем сказала, чтобы больше не смел! Он теперь подумает, что ей не понравилось! Что за язык-то?! Зачем надо было убегать? Но не возвращаться же теперь.
Донецкий сам пришёл следом и как ни в чём не бывало уселся рядом.
Кира аж подобралась, снова густо покраснев. Хотелось каких-то слов, объяснений, подробностей. Сердце барабанило словно бешеное, и было так хорошо, как давным-давно в метро, когда она упала в руки Князева. Оказывается, когда проходит любовь, жизнь действительно не заканчивается. Потому что старое чувство, исчезая, оставляет место для нового.
– Зато бояться перестала, – шепнул на ухо Донецкий. – Лучшее средство от истерики – эффект неожиданности. Предвосхищая твой вопрос и желание дать мне по морде – нет, я это сделал не для того, чтобы ты перестала бояться. Просто так получилось, что мы приятное совместили с полезным.
И он с деловым видом начал ворошить угли в костре, чтобы огонь разгорелся ярче.
Вот, в этом все мужчины! Хотела объяснений – получи. Аж с подробностями. Они умудряются опошлить любую романтику своей деревянной логикой. Лучше б молчал и ничего не говорил, потому что теперь вопросов только прибавилось.
Этой ночью Кира почти не спала. Сначала она делала вид, что не хочет, и тёрлась у костра в надежде на разговор. Но Андрей шансом не воспользовался, поэтому девушке пришлось уйти в палатку незадолго до окончания его смены. Вы когда-нибудь пробовали спать, когда сердце выпрыгивает, а воздух становится почти твёрдым и не проталкивается ни вперёд, ни назад? А ещё в голове жужжит целый рой мыслей, догадок, слов, которые непременно надо сказать, ответов, которые очень хочется услышать.
В палатке сопела пара девчонок и ворочался Лёня.
– Иванцова, где ты бродишь? – возмущённым шёпотом поинтересовался он. – Завтра не самый лучший день предстоит. Как придурки все, бегают, ржут, а мы, между прочим, потерялись в лесу.
