Расшифровку второй надписи впоследствии вёл учёный-востоковед, знаток магии, М.В. Скарятин. Дело это было очень непростое и неоднозначное. Поскольку в каббалистике буквы имеют и символическое, и цифровое, и астрологическое значение. Особое значение могут иметь и сочетания букв, и сочетание самих значений, «суммирующихся» разными способами. О.А. Платонов излагает рассуждения и аргументы Скарятина. Я же процитирую только результативный итог: «Здесь, по приказу тайных сил, Царь был принесен в жертву для разрушения Государства. О сём извещаются все народы».
Валерий Шамбаров. «Открытые корни Октябрьской революции»:
«И если во внешних, так сказать, поверхностных слоях масонства мы встречаем среди «вольных каменщиков» и атеистов, и тех, кто сам себя считает «умеренными», то есть «просвещенными» православными, католиками, лютеранами, то в глубине оказываются иудейские сектанты, каббалисты, адепты тёмных оккультных учений… И всегда остаётся неизвестным, где же она, самая глубина? Допустим, ряд следователей докопался до фигуры Якоба Шиффа. Он получает орден японского микадо за революцию 1905 г., он принимает активное участие в подготовке и углублении революций 1917 года, обнаружены факты его контактов с Милюковым, Керенским, Троцким, Свердловым. Но из фактов, что Шифф, как и его коллеги-банкиры Лоеб, Мильнер, Ротшильды, Варбурги получили пусть узкую, но известность, может следовать и другое предположение. Что не они были самыми глубинными силами. Поскольку одна из главных заповедей подобных структур – тайна. Следовательно, может быть и более глубинные слои, «не засвечивавшие» себя пусть даже и законспирированными связями с японцами, немцами, большевиками.
Бенджамин Дизраэли, граф Биконсфид, лидер Консервативной партии Англии, премьер-министр Великобритании в 1868 и 1874–1880 годах:
«Миром управляют совсем не те, кого считают правителями, люди, не знающие, что творится за кулисами. Существует политическая сила, редко упоминаемая, я имею в виду тайные общества. Невозможно скрыть, а потому и бесполезно отрицать, что значительная часть Европы покрыта сетью этих тайных обществ подобно тому, как поверхность земного шара покрыта сейчас сетью железных дорог. Они… стремятся к уничтожению всех церковных установлений. Почтенные граждане Англии, столь бережливые и религиозные, аплодируют маневрам тех, кто нападает на собственность и на Иисуса Христа, видя в этом прогресс либерализма».
В. Шамбаров. «Нашествие чужих: заговор против империи»:
«Шифф является одним из высших иерархов иудейской масонской ложи «БнайБрит».
Запись перевода допроса Христиана (Хаима) Раковского, бывшего предсовнаркома Украины, одного из основателей советского большевизма, видного троцкиста. Допрос вёл Гаврила Гаврилович Кузьмин, он же Рене Дюваль, сын чилийского миллионера, завербован ОГПУ, перебрался в Москву, где, по его мнению, «поднялся на вершину зла».
Допрос Раковского проходил на французском языке, так как для Раковского, (интересно для полномочного диктатора Украины) было легче говорить по-французски. Раковский открывает следователю «Их» – международную финансовую мафию, как вершителей судеб человечества.
К. – Давайте определим: кто «Они»?
Р. – Вы настолько наивны полагать, что, если бы я был с ними знаком, то я бы тут сейчас и сидел?
К. – Почему?
Р. – По одной простой причине, что тот, кто с ними знаком не должен попадать в положение, когда он вынужден доносить на «Них». Это же элементарное правило конспирации, которое вам должно быть известно.
К. – Но вы сказали, что они банкиры?
Р. – Нет. Запомните, я всегда говорю о только Финансовом Интернационале, и когда о них заходит речь, я всегда говорю «Они», и ничего больше. Я знаю только факты, но не планы. Я думаю, что не ошибусь, если скажу, что ни один из этих людей не занимает политической должности во всемирной банковской системе… они назначают на политические и финансовые должности только маклеров, брокеров, комиссаров. Естественно, преданных и лояльных им людей, которых они имеют возможность контролировать тысячами разных способов. Таким образом, тут надо различать банкиров и банкиров, тех, кто делает деньги из воздуха, и тех, кто просто банкиром числится, а на самом деле, он просто клерк высокой должности, то есть банкир банкиру рознь.
К. – Конечно, всё это можно понять, но не уклоняетесь ли вы от названия имён? В соответствии с моими данными, вы занимали достаточно большое место в заговоре, чтобы знать больше. Вы что, не можете назвать ни одного имени? Р. – Нет, но вы мне не поверите. Я не знаю ни имен, ни резиденций. Представьте себе Сталина, если у него нет ни каменных заборов, ни персонала, чтобы охранять его, если он такой же, как и все, то как он защитится от попыток покушения на его жизнь? В этом смысле Сталин конспиратор, аноним, человек-невидимка, и те люди ведут себя таким же способом.
Р. – Я вам по буквам говорю, что финансисты – это революционеры объективно, и вполне осознанно.
К. – Банкиры? Вы, наверно, сумасшедший?
Р. – Я-то нет, чего о вас не скажу. Это люди, они, как и мы с вами. При тех обстоятельствах, что банкиры контролируют всё благосостояние, создают его, уничтожают его, у нас нет ни малейшего шанса помешать им. И если есть хоть что-то в этом мире, что даёт человеку полное удовлетворение, так это удовлетворение его личных амбиций. А наиболее сильная амбиция – это желание власти. Почему, интересно, вы лишаете банкиров этой элементарной амбиции, которая есть и у вас, и у меня.
К. – Но вы сами же говорите, и я соглашаюсь, что они уже имеют глобальную власть, какую ещё власть им надо?
Р. – Я уже сказал вам, они хотят абсолютной власти, такой, какая теперь у Сталина в СССР, но только по всему миру!
К. – Такой же власти, но с противоположными целями?
Р. – Абсолютная власть может быть только одной. Идея абсолютного исключает множественность форм. По этой причине абсолютная власть, которую ищет Коминтерн, абсолютно такая же. Абсолютная власть – это цель в себе, иначе она бы не была бы абсолютной. И до сегодняшнего дня ещё не была изобретена такая машина абсолютной и неограниченной власти, какая функционирует в СССР. Буржуазная, капиталистическая власть, даже власть царя безнадёжно ограничены. Даже власти фараонов и Цезаря со всем их обожествлением оставляют личности много свободы в связи с недоразвитием государственного, бюрократического аппарата. Вы что, не верите тому, что те люди, которые уже фактически управляют правительствами, спят и видят заполучить абсолютную, а не частичную власть? Для них осознавать, что единственное, что они ещё не достигли – абсолютной власти – мучительно больно.
К. – Очень интересно, особенно как пример ненормальности.
Р. – Ну, предположим, не в большей степени, чем ненормальность Ленина, мечтавшего о власти над всем миром из своего чердака в Швейцарии; или Троцкого, который мечтал о том же из своей избы в сибирской ссылке. Я думаю, что такие мечты гораздо более натуральны и подходят для людей, которые живут в небоскрёбах Нью-Йорка.
Р. – Понимание того, что финансовый интернационал стал хозяином наших денег, этой волшебной палочки, стал тем, чем раньше для людей были Бог и нация, это не просто искусство революции, но и само по себе искусство. Я объясню вам. История и народ, ослеплённые криками и помпой Французской революции; люди, опьяненные фактом, что они отняли власть у короля и аристократии, совершенно не заметили, как эту власть незаметным образом забрала маленькая группа таинственных людей. Массы не заметили, как эта власть, за которую они боролись, уплыла к другим; и рабство, в которое их заключили новые хозяева, оказалась гораздо худшим, чем короля, потому что король, вследствие религиозных и моральных принципов, оказался не способным извлечь выгоду из своей неограниченной власти и потерял её. Таким образом, верховная, королевская власть была узурпирована лицами, чьи аморальные, интеллектуальные и космополитические качества позволяли им развернуться вовсю. Это очевидно, что эти люди никогда не были христианами, но космополитами.
К. – Что это за мистическая власть, которую они получили?
Р. – Они приобрели для себя личное право печатать деньги! Не улыбайтесь, а то я подумаю, что вы не знаете, что такое деньги, и что может означать ничем не ограниченное право их печатать. Поставьте себя на моё место. Это всё равно, что доктору объяснять микробиологию человеку, который воскрес из допастеровской эпохи. Однако мне понятно, почему вы этого не знаете, и я вам прощаю.
Наша речь так использует слова, что вызывает некорректные ассоциации относительно вещей и действий. Это всё благодаря инертности мысли, которая не соответствует реальным концепциям.
Я говорю – деньги. Конечно, в вашем воображении возникают конкретные горы золотых монет. Но это не то. Деньги теперь – это совсем другое. Реально циркулирующие монеты теперь давно анахронизм и атавизм. Мелочь – это мелочь, это только, чтобы поддерживать иллюзию, функцию настоящего времени.
