– Я совершенно забыл об этом, – он смущённо засмеялся. – Но ничего, я помогу тебе.
Они зашли в маленькое помещение детской кухни, где, несмотря на раннее утро, уже теснилась небольшая очередь из молодых отцов и пожилых женщин. Очередь двигалась быстро и вскоре Виноградов и Лиза, взяв бутылочки с молоком и кефиром, вышли на улицу.
– Саша, иди домой к дочери, а то как бы она не проснулась, – заботливо сказала Лиза. – А я покормлю своего малыша и скоро приду к вам.
Они расстались у перекрёстка: Виноградов пошёл домой, а Лиза заторопилась на автобус, идущий на Дмитровское шоссе. Их совместные прогулки за молоком повторялись довольно часто, так как Лиза работала в каком-то НИИ недалеко от дома и сделав вечером необходимую работу, часто освобождалась по утрам.
Такие дни она называла выходными, хотя после обеда должна была вернуться в институт. Эти прогулки нравились Виноградову, он любил бывать наедине с сестрой, чувствовать дыхание домашнего тепла, которым всегда веяло от её милого лица.
Прошло ещё полгода и Еленка повзрослела, научилась самостоятельно ходить, перестала пить кефир и молоко из детской кухни. Во время обеда она садилась с отцом за стол и наравне с ним ела свою порцию манной каши и фруктовых соков. С этой осени Виноградов возобновил занятия в институте, а заодно и работу в фотостудии у Белорусского вокзала. Как бы он не был занят, он обязательно отводил Еленку в ясли, а вечером забирал её домой. В те дни, когда он работал в клубе, дочь поступала в распоряжение Лизы, которая её очень любила, а та отвечала ей взаимностью, так как получала от Лизы ту материнскую доброту и заботу, которой ей так не хватало в жизни.
Друзья по институту не узнавали Виноградова, он сильно изменился за этот год, а ребята и девчонки, которых он обучал в фотостудии, стали почтительно называть его по имени-отчеству. Время шло незаметно, в трудах и заботах пролетели годы. Виноградов закончил операторский факультет Института кинематографии, затем, после испытательного срока, был принят в штат киностудии и уже через несколько лет стал самостоятельно снимать полнометражные фильмы. Еленка за это время заметно выросла, перешла уже в среднюю группу детского сада и помогала отцу по хозяйству.
Сестра Лиза часто навещала их, наводила в квартире порядок и приводила с собой младшего сына Серёжу. Пока дети резвились в комнате, Александр и Лиза беседовали на кухне, обсуждая житейские вопросы и помогая друг другу советом…
Виноградов вздрогнул и открыл глаза, возвращаясь от воспоминаний в реальную действительность. В комнате было темно, за окном, на тёмном небе слабо мерцала луна, а вдоль улицы мигали огни редких фонарей. Еленка сладко посапывала в своей кроватке. Он плотнее закутался в одеяло, глубоко вздохнул и, уже засыпая, вспомнил о том, что завтра предстоит тяжёлая съёмка в павильоне.
Глава четвёртая Сольный номер
На следующий день, после лёгкого завтрака, Виноградов приехал на студию и бодрым шагом вошёл в павильон. Не смотря на ранний час, почти вся группа была уже в сборе. На площадке царило заметное оживление, столь необычное для начала съёмок. Владимир Сергеевич Светланов неторопливо прохаживался по павильону, довольно потирая руки, а второй режиссёр Пётр Свиридов, как привязанный, ходил следом за ним, что-то энергично объясняя.
Вторая группа, увлечённая разговором, состояла из трёх человек: оператор Виктор Кравцов, поглядывая на помощницу режиссёра Таню Переверзеву оживлённо спорил с актрисой Наташей Васильевой. Но спор был несерьёзный, так как глаза актрисы смеялись, а на губах светилась улыбка и она была похожа на человека, которому очень повезло.
Виноградов подошёл к режиссёру, поздоровался и попытался узнать, в чём причина столь ранней активности в павильоне.
– Пока вы, Александр Михайлович, добирались на студию, – улыбаясь, проговорил Светланов, – я вместе с директором студии Твердолобовым и главным редактором Гребенниковым посмотрели отснятый материал и вынесли положительную оценку той работе, которую группа провела во время подготовительного периода.
– Неужели наша работа понравилась руководству?
– Представьте себе, да! И хвалили не только режиссёра и актрису, но и работу операторской группы.
– Вот уж, действительно, неожиданно, – сдержанно улыбнулся Виноградов. – Не надо только забывать, что мы сняли лишь часть павильонных объектов и у нас ещё почти вся картина впереди.
Он посмотрел в сторону молодёжи, где Кравцов размахивая руками, изображал директора студии, Татьяна, от избытка чувств, хлопала в ладоши, а Наташа, улыбаясь, одобрительно сказала:
– Виктор, ты прямо артист, а не оператор. Возможно ты перепутал факультеты во время учёбы, тебе надо было идти на актёрский!
– Так уж и на актёрский, – засмеялся Кравцов.
К ним подошёл Виноградов.
– Что за веселье в рабочее время? Вроде и повода никакого нет!
– Александр Михайлович, у нас тут такое творится! – забыв поздороваться воскликнул Кравцов. – Сегодня на просмотре актриса Наташа Васильева была признана восходящей звездой российского кинематографа.
– Кем была признана?
– Как кем? – неуверенно отозвался Виктор. – Директором студии Твердолобовым, Главным редактором, да и мы все при этом присутствовали.
Кравцов обвёл широким жестом павильон, как бы приглашая в свидетели всю съёмочную группу. Наташа, перестав улыбаться, неуверенно смотрела на главного оператора, который, очевидно, не хотел признавать её успеха.
Виноградов понял, что своим недоверием огорчает молодёжь и поспешил замять неприятный разговор.
– Друзья мои, я хотел бы сказать вам несколько слов по поводу, так называемого, успеха в кинематографе: пока не сняты все кадры в павильоне, пока не проведены съёмки в экспедиции, пока не обработан материал, не смонтирован и озвучен фильм, говорить что-либо о творческом успехе, я считаю, преждевременным.
Оператор сказал всё это, как бы поучая молодёжь, но судя по недоверчивому взгляду актрисы, он никого не убедил. Подойдя к режиссёру, Виноградов хотел спросить о планах на сегодняшний день, но Светланов всё никак не мог успокоиться после утреннего просмотра и переступал с ноги на ногу, как скаковой конь перед решающим заездом.
– Александр Михайлович, у нас вот какая ситуация сложилась, – проговорил он, отойдя с оператором вглубь павильона. – Наташа уже окончательно утверждена на главную роль и мы можем продолжать съёмки без всяких скидок на отсутствие у неё опыта работы в кино.
Светланов потёр свой мясистый нос и с осуждением посмотрел на рабочих которые не взирая на предупреждение, открыто курили в павильоне.
– Да, так вот, – продолжал режиссёр. – Эта разболтанность, которую мы видим сейчас на съёмочной площадке происходит от того, что часть нашей группы каким-то образом узнала о моих переговорах с автором сценария. Я просил его переделать основной монолог героини таким образом, чтобы он соответствовал образу актрисы, которая будет исполнять главную роль.
– Причём здесь автор сценария и монолог Наташи, который должен сниматься через несколько дней? – постепенно накаляясь, спросил Виноградов. – Почему актёры и вся группа не готовятся к съёмке следующего кадра?
– Александр, да не заводись ты! – резко сказал его режиссёр. – Дело в том что сценарист решил вместе с монологом переделать ещё какие-то куски в сценарии и мы пока не можем продолжать работу.
Светланов положил руку на плечо оператора, как бы охлаждая его пыл, но Виноградов не принял добродушного тона режиссёра и, освободившись от его руки, негромко сказал:
– Владимир Сергеевич, почему я, молодой оператор должен объяснять вам опытному режиссёру, элементарные вещи, суть которых в том, что съёмочная группа должна выдавать шестьдесят полезных метров в день. И не мне вам объяснять каким тяжёлым трудом даётся съёмка каждого кадра, сколько на это затрачивается нервов, энергии и сил!
– Александр Михайлович, о чём вы говорите, я всё прекрасно понимаю! Но нельзя забывать о том, что сейчас мы снимаем в несколько раз быстрее, чем раньше и сроки производства фильмов заметно сократились.
– Но нам нельзя простаивать, надо снимать! Владимир Сергеевич, вы даже не представляете, что сделает с нами дирекция на очередной диспетчерской если мы не выдадим плановую норму метража.
– И что вы предлагаете?
– Надо снимать вспомогательные кадры, которые необходимы в монтаже, так как на их съёмку у нас не будет дополнительного времени.
Виноградов повернулся и быстрым шагом направился к операторскому крану, на который уже была установлена кинокамера. Механики съёмочной аппаратуры, подготовив камеру к съёмке, спокойно беседовали на станине крана.
– За работу спасибо, а разговоры прекратить, – лаконично скомандовал оператор, не сомневаясь в том, что приказание будет исполнено.
