Виктор молча, улыбаясь, прошёл путь от двери до стола Лобанова, протягивая руку для пожатия. Иван Никитович встал и пожал руку.
Капитан Лобанов оказался плотным коротышкой с гордо выпирающим животиком. Главным украшением его внешности были, пожалуй, глаза. Живые и быстрые, они обшаривали посетителя и даже как-то не вязались с мясистым круглым носом и чуть обвисшими щеками человека, какому за пятьдесят, любящего покушать с доброй рюмкой крепкого напитка. Тонкие губы плотно сжатого рта не приспособлены для улыбок.
Виктор достал красную книжечку редакционного удостоверения, но капитан движением ладони остановил жест гостя и указал на стул. Виктор присел, с удовольствием ощущая прохладу, которую приносил ровно гудящий кондиционер – приятная неожиданность в таком отдалении от центров цивилизации.
Иван Никитович молчал, рассматривая гостя.
– Иван Никитович, здесь я частное лицо и не представляю газету… – Виктор назвал областной орган печати, – в которой работаю, но лично заинтересован в выявлении виновника, или виновников, гибели парня. Он сын моего друга, погибшего на производстве. Я полагаю, что вы больше всех знаете, ближе всех к истине.
Капитан даже не попытался улыбнуться, слушая наивную лесть гостя в свой адрес. Закрыв папку лежащего перед ним на столе дела, он несколько секунд смотрел на Виктора в упор.
– Э-э… Дорогой мой… Как вас величают?
– Виктор Петрович…
– Вот именно, Виктор Петрович. Расследование в самом начале. Что-то определённое сказать не могу. Следствие идёт. Следователь молодой, но настойчивый. Подозреваемые есть, но, сами понимаете, в интересах следствия назвать не могу.
Виктор слушал эту составленную из готовых штампов жвачку, уже ясно представляя, что здесь никакой информации он не получит. «Конечно, в интересах следствия дело и следствие будут вести так, чтобы и волки были сыты, и овцы, по возможности, целы».
Капитан встал, надел фуражку, всем видом давая понять, что больше говорить не о чем.
– Ну что ж, до свидания. – Виктор тоже встал, утвердил авторучку в карманчик обложки блокнота, так и не сделав никакой записи, – Надеюсь, что ещё до моего отъезда дело будет завершено?
– Не могу обещать. Следствие покажет, – официальным тоном заключил капитан, – а вообще, Виктор Петрович, – переходя на доверительную тональность добавил Лобанов, – вам не стоит волноваться, всё будет как надо, всё по закону.
Виктор вышел из дверей кабинета уверенный в том, что всё уже решено и всё сделают «по закону» и «как надо». Он вспомнил плакавшую у него на груди Клавдию. Какое бы суд ни принял решение, её горе не уменьшится. Выяснить истину в этом трагическом случае для Виктора теперь уже профессиональная задача.
Виктор вышел на крыльцо райотдела и увидел, что, словно его поджидая, стоит милиционер в звании сержанта. Широченный, громоздкий, он стоял в позе борца перед поединком, расставив ноги, опустив кисти рук с пальцами-бананами.
– Можно вас на хвылынку? – сержант двинулся навстречу Виктору.
– Можно, – откликнулся тот с некоторой задержкой от неожиданности. – Пожалуйста!..
Виктор сделал несколько шагов навстречу сержанту, вспоминая недавнюю встречу с ним в парке. И опять Виктора поразил скользящий, оценивающий взгляд милиционера.
– Для вас у меня вопросец есть. – Милиционер говорил врастяжку, вроде бы лениво. – Вы у нас тут человек новый и вроде бы корреспондент из области?
– Корреспондент. Но не совсем новый. Здесь родился, здесь учился. А чем всё же я вас заинтересовал?
– Я к тому, что видел вас в нашем парке…
– Да, да. Я теперь вспомнил. Видел вас одетым не по форме у павильона пивного.
– То ж не на работе, отдыхал. Это не запрещено, пивка попить…
– Я тоже отдыхать приехал, не на работе нахожусь, – в тон сержанту ответил Виктор, пытаясь своим взглядом встретиться с ускользающим как обмылок взглядом милиционера. Казалось, что в узких щелях его век шныряют только чёрные точки зрачков.
– Я, опять же, к тому, что в нашем парке по вечерам опасно одному ходить. Приезжих у нас не любят. – Сержант критически, как показалось Виктору, оглядел его с ног до головы.
– Это вы о ребятах той компании, с которыми пили пиво?
– Не пил я с ними! Я сам по себе, – глаза сержанта вновь испуганно забегали. – Эта компания с Центра ещё ничего, а вот приходят зареченские – лучше не попадайся.
– Учту твоё предупреждение, сержант! – Виктор шутливо козырнул.
– Так что я вас попередил! – скрытая угроза звучала в словах сержанта.
С ловкостью циркового медведя он изобразил воинское приветствие.
«Банда из Центра во главе с пацаном Косолаповым наверняка под «крышей» этого увальня».
Два года службы в воздушно-десантных войсках кое-чему научили Виктора, но встретиться со «стаей» подкуренных подростков не желательно. Это он учтёт.
* * *
Иван Никитович постоял, глядя, как корреспондент закрывает за собой дверь, потом снял фуражку, расстегнул пуговицы кителя и сел за стол.
Неспроста заходил этот областной щёголь к нему. Лобанов вспомнил и фамилию, уже не раз виденную им под уголовными материалами в областной газете. «В. Алексахин» Пишет неплохо, но подаёт материалы после завершения дела. Надо и здесь дело завершить так, чтобы ни сучка ни задоринки. Пускай потом пишет. Версия, по которой парень утонул из-за несчастного случая, вполне подходит. Поскользнулся, ударился о камень головой. Что был пьян, записано в акте вскрытия. Надо только подкрепить вещественными доказательствами, а они найдутся, если поискать повнимательней. Тогда дело об убийстве закроется прокурором. За драку привлечь зачинщика…
Всё. На сегодня хватит… Застегнув китель на все пуговицы и надев фуражку, Лобанов прошествовал мимо стеклянной загородки. Дежурный вытянулся, отдавая честь. До дома всего один квартал, и Иван Никитович идёт не спеша. Встречные должны видеть, что идёт человек, отвечающий за порядок и безопасность в городе. «Здравствуйте, Иван Никитович!» – слышится на пути, и капитан солидно отвечает, иногда прикладывая руку к головному убору. Порой ему представляется, что на плечах его кителя уже погоны с двумя просветами и большой звёздочкой. Вот-вот и он услышит поздравление с новым званием…
* * *
И вторая неделя отпуска не приносила Виктору ничего нового в расследовании. Следователь, лейтенант Митюков, худощавый остроглазый парень, при первом знакомстве довольно словоохотливый, с каждой новой встречей теперь только улыбался, поглаживая короткую русую причёску. Он уклончиво отвечал на вопросы, давая понять, что занят важным делом, а отпускнику-журналисту лучше всего спокойно отдыхать. Прощаясь, энергично жал руку Виктора и уходил стремительной походкой спешащего к работе человека.
* * *
Погода стояла отличная, и по утрам Виктор ходил на реку, купался и загорал в своё удовольствие, а в послеобеденное время выяснял у тёти Даши положение дел многочисленных родственников. Племянники и племянницы, двоюродные и троюродные, населяли окрестные села, обо всех помнила его мать, перед которой, конечно, нужно будет отчитаться по приезде.
По вечерам Виктор раскрывал свой блокнот, делал краткие записи услышанного и свои размышления по ходу расследования. У него ещё оставалась небольшая надежда докопаться до истины, вычислить убийцу. О планах написания криминального очерка он решил сообщить шефу, главному редактору областной газеты.
Побывать в редакции местной городской газеты было бы тоже не лишним. Возможно, кто-то из сотрудников тоже вёл расследование.
Газета издавалась под названием, привычным для трёх, а то и четырёх поколений горожан: «Ленинская искра» была первым печатным изданием, где Виктор прочитал свою фамилию. Виктор ещё в школе начал писать стихи для стенгазеты, печатался и в городской. Публикации способствовало то, что он дружил с сыном главного редактора, Виталием. Тот тоже писал стихи, подписываясь псевдонимом: «В. Громов», Виталий поступил в военное училище, а для Виктора первые публикации определили выбор профессии журналиста.
В редакции Виктор застал одного сотрудника. В комнате с табличкой «Зам. главного редактора» светловолосый парень лет тридцати в сильных очках печатал на машинке. Увидев входившего Виктора, он встал и, выходя из-за стола, подал руку:
– Здравствуйте! Я слышал, что вы приехали в город, и очень рад с вами встретиться. Меня зовут Василий…
Всё это парень выпалил залпом, старательно сжимая ладонь Виктора.
– Василий… А по отчеству?
– Василий Борисович… Зовите по имени…
– Так что вас, Василий, интересует?
– Виктор Петрович, я в газете веду несколько направлений, но главное для меня – культура. Я занят сбором материалов прошлых лет: публикаций рассказов, юморесок, стихов… Ваши стихи нашёл. Вы по-прежнему пишете стихотворения?
– Нет, не пишу. Перешёл на прозу, притом криминальную… Вот, приехал отдохнуть, а у вас такой криминал, парня убили.
