На кухню вышел мой сосед Макс. Он был в одних трусах и с бутылкой пива.
– Привет, – сказал он мне.
– Доброе утро.
– Ночь прошла удачно?
– Ага.
– Наслышан.
– Извини, если мешали спать.
– Ничего страшного. Пива хочешь?
– Не откажусь.
Макс ушел к себе в комнату и вернулся еще с одной бутылкой пива – для меня. Мы открыли пиво и закурили.
– Девчонку снял? – спросил после недолгого молчания Макс.
– Ага.
– Ну и как?
– Как слышал.
Мы еще помолчали. Я глотнул пива.
– Суббота, вроде, а заняться вообще нечем, – подумал вслух Макс.
– И не говори. Хоть весь день спи – такая скука.
– Я, наверное, на работу съезжу, – Макс затянулся, – вообще выходной сегодня, но посмотрю, что там мужики делают. Может, и свой аппарат немного подлатаю, надо бы масло поменять.
Макс работал автомехаником. Вот уже несколько месяцев он тюнинговал свой видавший виды спорткар, собираясь сделать из него конфетку. За неимением собственного гаража он по договоренности держал его в боксе в автосервисе, в котором работал.
– Я вот еще не придумал, куда бы мне съездить.
– У тебя девушка в гостях, тебе не грех и дома побыть.
Наверное, он был прав. Я плюнул в пепельницу и погрузил свой окурок в сгусток слюны. Шипя, он погас. На улице в очередной раз выглянуло солнце и пробежалось золотистыми искрами по столу. Последнее солнце осени.
Я поднял пивную бутылку на уровень глаз и посмотрел на просвет: за стеклом плескалась золотистого цвета жидкость, оттенками напоминающая солнечные искры. Прирученное солнце, концентрат нашей тоски по теплым дням.
Через некоторое время на кухне появилась заспанная Саша, обернутая одеялом.
– Доброе утро, – поприветствовала она нас с Максом.
– Доброе, – ответили мы.
– Ну, я пошел, – Макс деликатно ретировался к себе в комнату.
– Давай. За пиво спасибо.
– Не за что.
Макс исчез за дверью своей комнаты. Я посмотрел на Сашу. Она молча села рядом и достала сигарету из моей пачки, лежащей на столе. Я протянул ей зажигалку, и она прикурила.
– Как спалось? – спросил я ее.
– Ничего. Только все равно не выспалась.
– Бывает.
– Значит, ты здесь живешь?
– Как видишь. Чай будешь?
Она отрицательно помотала головой.
– Дай просто кружку.
Я достал чистую кружку из посудного шкафа и протянул ей. Она взяла бутылку пива из моих рук и нацедила себе полкружки. Потом вернула пиво мне.
– А ты где живешь? – спросил ее я.
– А где придется. – Саша сделала затяжку и поспешила пояснить. – Я детдомовская. Полгода назад выпустилась, родственников нет, жилья своего тоже. Сейчас у подруги на «Ломоносовской» обитаю. У тебя точно нет скорости?
– Нет. Я наркотики не употребляю и тебе не советую.
– Да ладно… Совсем не употребляешь?
– Я из этого вырос.
– И много лет понадобилось, чтоб из этого вырасти.
– Немного. Полтора года. Пока в армии был.
– Понятно. Давай – твое здоровье, – и она стукнула своей кружкой в мою бутылку.
– И твое.
Ее разъяснение насчет своего детдомовского происхождения во многом проливало свет на ее разнузданную линию поведения. Скорее всего, эта нарочитая грубость и пофигизм были защитной реакцией человека, не привыкшего к частой благосклонности судьбы. И любовь к химическим наркотикам – тоже. По крайней мере, так показалось мне. Хотя я мог и ошибаться.
Во всяком случае, наркотики я перерос, и этот нюанс рассматривался мною только лишь как часть игры во взрослую женщину, которой Саша на самом деле не являлась, но и вести себя сообразно возрасту, по всей видимости, не могла, главным образом из-за несостоявшегося детства.
Из моей психологической рефлексии меня вывела опять же Саша:
– А коньяк допили?
– Допили. А что?
– Да так. У меня вообще-то день рождения сегодня.
– Да ладно?
– Серьезно.
– И сколько тебе стукнуло?
– Восемнадцать.
Такого оборота я, если честно, не ожидал. С другой стороны, когда мы познакомились, на ее лице не было написано, что у нее завтра день рождения, а я не спрашивал. То же самое можно было сказать и про возраст. В наше время люди взрослеют раньше, чем та или иная цифра отметит собой календарь, намного опережая свой паспорт. Интересно, моя с ней связь могла рассматриваться как связь с несовершеннолетней или относилась уже к другому роду?
– И какие у тебя планы на день рождения?
– Никаких.
– То есть ты не будешь его праздновать в кругу друзей, знакомых, родственников?.. – я осекся, вспомнив, что родни у нее не было.
– Да мне особо не с кем праздновать.
– Давай тогда отпразднуем со мной.
– Давай.
Приняв данное решение, мы допили пиво и выкурили по сигарете. Потом я попросил Сашу немного прибраться на кухне, а сам пошел одеваться в магазин. Мой сосед Макс в это время покинул свою комнату и собрался уходить. Я оделся и вышел с ним. Он, как и планировал, поехал на работу, я отправился в направлении продуктового магазина.
В магазине я купил пару бутылок дорогого вина и коробку конфет. Еще взял сыра в нарезке и фруктов. И сигарет – мои запасы подходили к концу.
Выйдя из магазина, я пересек проспект и пошел к дому. В тучах щурилось холодное осеннее солнце.
Слушая, как с легким позвякиванием бьются друг о друга бутылки в моем пакете, я думал о том, как странно устроен мир. По какому-то нелепому правилу он разрознен на тысячи фрагментированных реальностей, которые зовутся людьми, личностями и которые существуют параллельно друг другу. Созданные изначально быть целым, они проявляются как отчужденные друг от друга разности. Замкнутые в своих собственных Вселенных.
Я подумал о том, что, вопреки расхожему утверждению, человек – отнюдь не микрокосм. Нет, это целая реальность со своим набором закономерностей, пространств и измерений. И эта реальность обретает объективный смысл только при соприкосновении с другими реальностями – другими людьми.
Моя новая знакомая Саша сегодня была моей реальностью, взаимодействуя с которой наполнялся смыслом и я сам. И я не мог не подарить ей этот день рождения. Пусть это звучало несколько пафосно, но это была моя миссия.
Я вернулся домой, и мы накрыли на стол. Помыли фрукты, выложили сыр и конфеты. Я отыскал штопор в недрах посудного шкафа и открыл вино. Бокалов у меня отродясь не водилось, но нам хватило и кружек.
Я протянул кружку Саше и поднял свою.
– Предлагаю выпить за тебя. Пусть все будет так, как ты захочешь.
– Спасибо.
Мы чокнулись и выпили. Вино было ничего, хоть я и не являлся большим знатоком вин. Но не дешевая кислятина, это точно.
– Только так, как захочешь, не бывает, – немного грустно заметила Саша, когда выпила.
– Почему?
– Потому что не бывает. У меня ни разу не было. А у тебя?
Я прикинул в уме, что же там у меня. Конечно, ничего. Иначе я не сидел бы сейчас на прокуренной кухне съемной квартиры. И тем не менее.
– Главное – верить.
– Во что?
– В доброту.
– Во что? Люди по определению злы. А бога нет. Иначе почему я выросла в детдоме?
У меня не было ответа на этот ее вопрос. Я решил уйти от темы.
– Подожди здесь, я сейчас.
– Хорошо.
Я сходил в комнату и достал из шкафа небольшой томик Есенина. На прошлой неделе купил его в старой книге. Томик, несмотря на то, что был старше меня на целых десять лет, сохранился просто в отличном состоянии, именно поэтому я его и взял. Я вернулся на кухню, протянул его Саше:
– Это тебе. Подарок.
Она приняла томик.
– Что это? Стихи? Я вообще-то не люблю книжки…
– Эту полюбишь.
– Ты уверен?
– Да.
С недоверием она приняла мой подарок. Я в очередной раз подумал о несовершенстве нашего мира. Красота – для обеспеченных и, как минимум, сытых. Люди же, попавшие в тяжелую жизненную ситуацию, редко думают об искусстве.
Потом мы выпили еще. Я достал из пачки сигарету и закурил. На улице небо заволокли тучи, и начался мелкий дождик. Правда достаточно быстро закончился, и уже через полчаса в окно вновь застучали солнечные лучи.
– В детдоме было плохо? – спросил я.
– Так себе. Не хорошо и не плохо, обычно.
– Не любишь об этом говорить?
– Не то чтобы не люблю, говорить не о чем особо.
– Понятно. А сейчас чем занимаешься?
– Учусь в училище на швею, правда, скоро выгонят, наверное, – я туда почти не хожу.
– А чего так? Не нравится?
– Почему не нравится? Просто не охота.
– Понятно. А что охота?
– Танцевать охота. И скорости нюхать. Скорости – это круто.
Картина вырисовывалась грустная. Я решил не лезть дальше к ней в душу. Видимо, скелетов в ее шкафу хватало, а при наличии немалого количества собственных скелетов в пополнении их армии я совсем не нуждался.
– Пойдем в комнату.
