«Бери, не стесняйся, колбаска – это белок, он силы придает, а резать трупиков, знаешь, какая сила нужна! Бывает, пилой так намашешься, потом две недели руки дрожат. На вот покушай!», – сволочь, животное! – потрясение, которое испытал Андрей, было настолько сильным, что ему стоило нечеловеческих усилий заставить себя прийти в анатомичку еще раз. А веселому хирургу он отомстил, пару раз разбавив его чай собранной в туалете мочой. – А не будет над студентами издеваться!
***
Андрей вынырнул из воспоминаний и обнаружил, что пробыл в ступоре целых десять минут – непозволительно долго, принимая во внимание, что он всё еще в трусах и носках, а уже нужно бежать!
– Ах ты ж, грусть моя, печаль! – он быстро натянул джинсы, рубашку и свитер, – по случаю вторника смокинг с бабочкой оставим дома! Эй, мажордом, поди сюда, Ванька! К завтрему чтоб все было вычищено, и прикупи немного пудры – графиня Оболенская давеча изволила пригласить меня откушать, так что карету запряжешь восьмеркой – да не меринов, а ахалтекинцами! А мы пойдем трудиться с божьей помощью!
– Где мои ключи? – Андрей судорожно обшаривал взглядом прихожую, пытаясь вспомнить, куда он их кинул. У него была особенная привычка по пришествии домой с работы бросать их подальше – с глаз долой, из сердца вон. Так он протестовал против несправедливого устройства мироздания, и оно отвечало ему той же монетой каждое утро. – Всё, зуб даю, с сегодняшнего вечера буду класть их в куртку, заодно и потренирую силу воли!
Словно в ответ на его обещание мироздание смилостивилось – Андрей хлопнул себя по карману джинсов:
– Ура, вот же они! Нашлись еще быстрее, чем я предполагал
Он быстро выкатился из квартиры, гремя ботинками через пять ступенек.
– Вот вам, соседи-подонки, спите, небось, до десяти, а люди пашут, деньги зарабатывают! Жаль, что у меня каблуки не подкованы, грохоту бы было!
Воображение вмиг нарисовало картину:
Ремонт обуви.
Тучный мастер кавказской наружности смотрит исподлобья:
– Тэбе чего, дарагой?
– Подковку!
– Одын, два, говори, да, слюшай!
– Два подковка на каждый ботинок!
– Э, чэго дразнышься? По-рюсски гаварыт нэ умеешь?
– Умею! Подковы есть?
– Да у мэня двадцат подков, какой тэбе?
– Титановые, и чтоб гремели, как стадо коней, а то соседи не поймут! Выбегут и будут спрашивать: «Почему так молча ходишь, не уважаешь, да, дорогой?»
– Андрей пинком распахнул подъездную дверь, – опять, сволочи, домофон сломали, и куда только смотрит парламент? Обязательно напишу кляузу на самый верх, вот только разбогатею – и сражу же непременно!
Андрей рысью понесся вдоль дома к автобусной остановке. Там гудела толпа.
– Какое препротивнейшее зрелище, графиня Оболенская будет не восторге! – Андрей протиснулся в самый центр толпы и встал, – впрочем, можно не торопиться с визитом, если ей нужно – пусть сама и приезжает! А что, смокинг с бабочкой вычищены, апартаменты сияют, время принимать гостей!
Андрей зябко поежился и поднял воротник. С неба сыпало чем-то мерзким, толпа колыхалась, как живой организм, вытягивая шею и грязно ругаясь, когда очередная набитая гражданами маршрутка проносилась мимо. Но вот наконец подошел автобус номер 276 до метро «Новогиреево». Повинуясь инстинкту, пассажиры атаковали его передние двери с яростью доисторических тираннозавров. Впереди Андрея вклинился какой-то дед, который, размахивая толстенной дубовой клюкой, громогласно пообещал убить водителя, если тот немедленно не пропустит его в салон и не предоставит положенное ему по закону место, как ветерану войны.
На вид деду было лет шестьдесят, водила презрительно посмотрел на него и отказался. Дед немедленно взъярился и стукнул клюкой в лобовое стекло, водила выскочил, выдернул из-под сиденья увесистый гаечный ключ и набросился на деда. Безобразная свара тут же привлекла внимание всех пассажиров. Пользуясь моментом, Андрей перепрыгнул через турникет и, хваля себя за находчивость и расторопность, прошел в конец салона. – Пусть платит папа Карло, у него есть золотой ключик, а мне за вредность даже молока не дают! А стоило бы, учитывая общественно-полезную значимость моего нелегкого труда!
– Еще бы местечко, так нет, старухи все оккупировали! А как же, спрашивается: «Молодым везде у нас дорога!»? Как всегда, лозунги отдельно, а жизнь отдельно? – Андрей встал возле окошка и прилип лбом к холодному стеклу. – Чем отличается настоящий доктор от шарлатана? – вспомнил он слова старого заслуженного профессора, который когда-то читал им лекции по фармакологии, – а тем, что у настоящего доктора всегда холодная голова и всегда при себе пара ободряющих шуток для больного циррозом печени, поскольку ну чем его еще приободрить, как не пошлыми анекдотами про студенток-медичек!
***
– А я похож на доктора? – Андрею вдруг захотелось лизнуть стекло языком. Снаружи было холодно, а в автобусе жарко, поэтому на стеклах изнутри образовался конденсат – очень аппетитный. Андрей быстро обернулся, удостоверился, что на него никто не смотрит, а потом быстро слизал с десяток капель.
– В любом случае, похож или не похож – вопрос философский, а вот то, что я обладаю всеми признаками доктора – факт налицо: голову только что охладил, и анекдотов в запасе пруд пруди! Но когда же мы тронемся?
– Эй там, спереди! – Андрей возвысил голос, – кто скажет, побоище уже закончилось или нет?
– Еще нет! – немедленно отозвался какой-то мужик на противоположном конце салона, – но наши побеждают! Так что скоро поедем!
– Ну, слава богу! – Андрей взглянул на часы, – едрён-батон, а время-то совсем в обрез! Нет, явно день не задался с самого утра! Да и бог с ним, главное, проскочить мимо главврача – не хочется за опоздание по шапке получать! А то он еще от вчерашнего не отошел!
Главврач имел ФИО Зелинский Остап Ибрагимович, и понятно, что вся больница называла его Бендером. Вчера Бендер пригласил Андрея в кабинет и устроил ему выволочку совершенно из-за мелочи, на которую нормальный человек даже не обратил бы внимания. Андрей делал виноватый вид, смущенно пыхтел, кряхтел и пытался оправдаться, но Бендер и слушать ничего не хотел. Он метал молнии, как Юпитер-громовержец, и иногда казалось, что одна из них обязательно шарахнет Андрею между глаз. Но пронесло!
– Интересно, и чего он на меня так взъелся? Подумаешь, не заполнил дежурную «Форму номер четыре»! Кому она нужна, если ее все равно никто не смотрит и не читает!
«Форма номер четыре» появилась в больнице не так давно. Ее придумал сам главврач – для повышения, как он говорил, эффективности труда. – Наверное, от нечего делать! – таково было всеобщее мнение.
– Бендер определенно сошел у ума! – шипел в курилке штатный бухгалтер Берлага.
– Совершенно с Вами согласен! – вторил ему МНС Балаганов, которому непосредственно было поручено следить за ее заполнением. Он целыми днями приставал то к одному врачу, то к другому с надоедливым вопросом: «Как там поживает наша Форма?», а когда его посылали, жутко обижался и немедленно стучал Бендеру. Вот так произошло и вчера. После того, как выяснилось, что Андрей не собирается заполнять пресловутую бумажку, Бендер рассвирепел. Он поставил строптивого сотрудника перед собой и битый час полоскал Андрею мозги, а под конец прочитал ему лекцию о пользе формальностей в организации трудового процесса.
– Вот перед нами «Форма номер четыре»! Что мы в ней обнаруживаем? Ровно десять простеньких вопросов, на которые нужно дать ответ!
Вопрос первый: «Кто, по вашему мнению, сегодня отлынивал от выполнения прямых обязанностей и почему? Если Вы не имеете своего мнения, просто поставьте прочерк»,
Вопрос второй: «Кто, по вашему мнению, сегодня преуспел в работе и почему? Если Вы не имеете своего мнения, просто поставьте прочерк»,
Вопрос третий: «Кто, по вашему мнению, сегодня мешал другим выполнять их прямые обязанности и почему? Если Вы не имеете своего мнения, просто поставьте прочерк»,
Вопрос четвертый: «Кто, по вашему мнению, сегодня помогал другим выполнять их прямые обязанности и почему? Если Вы не имеете своего мнения, просто поставьте прочерк»,
Вопрос пятый: «Кто, по вашему мнению, сегодня вял и не проявляет усердия и почему? Если Вы не имеете своего мнения, просто поставьте прочерк»,
Вопрос шестой: «Кто, по вашему мнению, сегодня бодр и горит на работе и почему? Если Вы не имеете своего мнения, просто поставьте прочерк»,
Вопрос седьмой: «Кто, по вашему мнению, сегодня виноват в снижении производственных показателей и почему? Если Вы не имеете своего мнения, просто поставьте прочерк»,
Вопрос восьмой: «Кто, по вашему мнению, сегодня перевыполнил план и увлекал товарищей за собой и почему? Если Вы не имеете своего мнения, просто поставьте прочерк»,
