Я ещё не понимала, к чему клонит моё начальство. Честно говоря, ожидала, что мужчины пройдут в директорский кабинет, и Андрей попросит сварить кофе. Но события, похоже, стали развиваться по иному сценарию. В качестве секретарши шеф не стал бы представлять меня клиенту, да и про юридический факультет Андрей кому попало не рассказывает. Вспоминает, когда хочет поднять мой престиж в чьих-то глазах.
– Присаживайтесь. – Озирский придвинул поближе моё кожаное кресло на колёсиках. – Оксана – сюда, Илья Маркович – на диван. А я, с вашего позволения, верхом на стул – мне так удобнее.
Андрей подмигнул, и я поняла, что он собирается дать мне по делу Брайнина какое-то поручение. Для этого я и должна была присутствовать при их разговоре.
– Ну, про Илью Марковича я тебе говорил…
– Да, конечно. – Я почему-то смутилась ещё больше и села в кресло.
– Мы побеседуем в приёмной. – Шеф взъерошил надо лбом влажные волосы и поймал настороженный взгляд Брайнина. – Охрана на проходной. В офисе, кроме нас троих, никого нет, так что спокойно можем беседовать. В моём кабинете темно, а здесь ещё и лучше дышится, ко всему прочему. Вентиляторы не работают, кондиционеры – тоже…
Я только сейчас сообразила, почему так душно. Почувствовала, что струйки пота ползут по телу, одежда противно липнет к коже, а волосы намокли так, словно я недавно искупалась.
– Оксана, дело для тебя нашлось, – продолжал шеф, закуривая.
Брайнин, недолго думая, последовал его примеру. Но мне почему-то не хотелось сейчас курить.
– Слушай внимательно. В сумерках информация усваивается лучше, благо ничто не отвлекает. По дороге сюда мы с Ильёй обменялись мнениями, и я классифицировал его дело как интересное, хоть и не требующее спецподготовки сотрудников. На первом этапе достаточно одного человека. – Андрей, разглядывая свою сигарету, немного помучил меня. В конце концов, изрёк: – Думаю, что ты – наилучшая кандидатура для выполнения заказа господина Брайнина. Илья, у меня создалось впечатление, что вам требуется помощь не только юриста, но и психолога. Причём психолог этот должен быть в состоянии постичь именно женскую душу. Речь идёт о вашей двоюродной сестре, попавшей в исключительно сложное положение. Вашей кузине сколько лет?
– В декабре будет двадцать восемь. – Брайнин потихоньку рассматривал меня, я – его, и этот наш взаимный интерес откровенно веселил Андрея.
Вообще-то Брайнин был незаурядной личностью, и деньги у него явно водились. Я поняла это не только потому, что в наше агентство неимущие не обращались. Очень уж понравился мне летний костюм Ильи – прекрасно сшитый, с жемчужным оттенком. Туфли он надел такие же белые, на подошве, будто сделанной из соломы. На коленях Брайнин держал кейс с кодовым замком. Великолепный ансамбль завершали наручные часы в прозрачном корпусе, сквозь который просматривался весь механизм.
Цитрусовый одеколон, дорогие сигареты, изысканные манеры – одним словом, проблем с таким клиентом не будет, и шеф это понимает. Скорее всего, у него пусть небольшой, но бизнес, и парень знает цену трудовой копейке. Но вот случилась беда с двоюродной сестрой, пришлось обратиться в частную фирму по деликатному делу. Что ж, и это не столь редко происходит. Похоже, что Брайнин действует по поручению третьего лица, потому что кузина сидит в тюрьме и вряд ли сама могла отправить его в Питер.
Итак, уже интересно, хотя я практически ничего ещё не знаю. Кузина Брайнина попала в пиковое положение, нуждается в помощи психолога, и брат решил ей помочь…
Я откинула за спину влажные локоны цвета красного дерева, закинула ногу на ногу, повернулась к Илье так, чтобы он видел мои мерцающие зелёные глаза. Я знала, что произвожу на мужчин неизгладимое впечатление, если действительно этого хочу. Точёная фигура, персиковая кожа, модельный рост – что ещё нужно будущему юристу и деловой женщине, которой не исполнилось двадцати двух лет?..
Одного не понимаю – почему Брайнин решил искать помощь именно в Питере. Неужели на столичные конторы у него нет надежды? Возможно, Илье или его сестре угрожают, и работа с питерским агентством поэтому кажется более безопасной? А какова именно моя роль в этом деле? «Имей терпение, Ксюша, скоро всё узнаешь!» – думала я, внимательно разглядывая цветные ремешки своих босоножек и мечтая о бокале ледяной минеральной воды.
– Оксана моложе вашей сестры на шесть лет. Думаю, это не так уж много.
Озирский зажёг одну сигарету от другой, и я с тоской подумала, что лютые мучения, материальные затраты и потерянное время были напрасны. Шведские пластыри и жевательные резинки не помогли, шеф снова стал курить по две пачки в день, как раньше.
– Она изучает право, а не психологию – пока. Хотя, думаю, второе образование Оксана будет получать именно по этой дисциплине. В любом случае она поймёт и прочувствует ваше горе, ваш страх и вашу надежду. Сейчас я налью всем нам воды со льдом. Минутку.
Андрей пожалел меня и решил сам обслужить гостя. Через несколько минут он возник в приёмной со специальным подносом, с которого не падала посуда, потому что стекло покрывал слой клея. Илья снял пиджак, бросил рядом с собой на диванчик, взял бокал воды и залпом выпил, получив несказанное удовольствие. Очень хотелось открыть окно, но делать это во время важных переговоров шеф запрещал по соображениям безопасности.
– Я и так много времени у вас отнял… – Брайнин очень нервничал, не мог справиться с зажигалкой и сигаретой, то и дело ронял их на ковролин. Потом сгрёб все предметы в горсть, спрятал в кейс и виновато улыбнулся. – Пожалуй, пора приступить к делу.
– Да, конечно. – Андрей говорил по обыкновению властно и в то же время слегка насмешливо. – Негосударственные силовые предприятия являются коммерческими, и потому вы, направляясь сюда, в первую очередь должны были подумать об оплате наших услуг, не так ли? Способов этих несколько, и мы позже определим, какой подойдёт именно вам. А сейчас расскажите, в чём дело, не торопясь и не волнуясь. По возможности, конечно. В добрый час!
Озирский кивнул Брайнину и крепко пожал под столом мою руку, благословляя меня на подвиг.
– Как вы знаете, я живу в Москве, работаю продавцом в «Кольчуге», на Варварке. Это известный магазин оружия. Чтобы лучше понять наши проблемы, нужно представлять себе, что представляет собой наша семья. Чем-то она похожа на всякую другую семью, но во многом является уникальной. Короче, мы все очень любим друг друга, как это ни удивительно. Переживаем, стараемся помочь, поддержать, успокоить. Так нас воспитывали старшие женщины рода – бабушка, мать, тётя. К сожалению, мой дед погиб на войне, а прочие мужчины не оправдывали этого высокого звания. Я стараюсь не быть таким…
Брайнин по нашим лицам видел, что его плохо понимают, слушают только из вежливости и ждут самого главного.
– Структура семьи такова: сейчас здравствует только младшее поколение. Сам я живу на Измайловском бульваре с женой Яной и восьмилетним сыном Дмитрием. До недавнего времени с нами проживала и моя мать, Злата Григорьевна Брайнина. В июне этого года она скончалась от инсульта. Кузина – дочь её старшей сестры, моей тёти Аиды Григорьевны. Её нет в живых с восемьдесят девятого. Всё страшно и вместе с тем банально – рак.
Илья на секунду задумался, шевеля губами, изо всех сил стараясь взять себя в руки.
– Ту сестру, о которой идёт речь, зовут Дина. Её старшая сестра Галина очень переживает из-за происходящего. Она хотела сопровождать меня в Питер, но не смогла оставить свою семью. Галина в полной мере унаследовала способность быть беззаветно преданной родным. И потому я надеюсь, что дух и традиции не угаснут, и мы не предадим память своих матерей. Мало, наверное, найдётся на свете родных сестёр, которые так обожали бы друг друга, как Аида и Злата. Точно так же обстояло дело и у Галины и Диной, несмотря на тринадцатилетнюю разницу в возрасте. После ареста Дины Галя почти помешалась. Не знает, что можно сделать для младшей сестры, чем ей помочь. Решила обратиться в частное детективное агентство. Поехала на Каширку, в ваш московский офис, а сюда выбраться не получилось. У Галины есть муж и дочь. К тому же дачный сезон; выходные загружены, да и будни тоже. Галя работает, преподаёт, и потому разрывается на части. Правда, сейчас каникулы, но, сами знаете, грядки – дело святое. Мы посоветовались и решили, что в Питер поеду я и всё расскажу.
Брайнин допил остатки воды с уже растаявшим льдом. Озирский, бесшумно встав, принёс ему новый стакан. На улице темнело, но электричество ещё так и не дали.
– Всё происходило на моих глазах, мы с сёстрами практически не расставались. Несмотря на то, что все имели детей, состояли в браке, жили одной семьей и до ближайшего времени секретов друг от друга не имели. Зато потом их появилось более чем достаточно. И мы не смогли самостоятельно решить возникшие вопросы.
