Я почувствовал, как на грудь навалился огромный ледяной ком. Вот тебе и клин! Все решилось само собой. Что теперь – может, запить с горя? Так ведь не умею я бухать, то есть не люблю. Никогда не понимал, как можно утопить горе в вине. Лично мне совсем не становится весело. Скорее наоборот – скучно и тоскливо. Я всегда завидовал людям, которые, напиваясь до беспамятства, могут от души веселиться, а наутро, просыпаясь с больной головой, считают, что отлично отдохнули. У меня алкоголь в больших количествах вызывает либо снотворный, либо рвотный эффект, и голова, конечно, болит. Вот и все. Единственный плюс: алкоголь, на мой взгляд, это прекрасный катализатор коммуникационных процессов, хотя его свойства депрессанта (именно так он на меня влияет после определенной дозы) с лихвой покрывают этот плюс.
Пока Оля еще не начала сводить с ума парижан и гостей мировой столицы любви, я решил, что этим надо успеть воспользоваться. В те две недели, оставшиеся перед ее отъездом, я готов был бегать к ней хоть каждый день, но бесконечные рабочие совещания, поездка к врачу с Кирюшей, подготовка к важному проекту привели к материализации всего двух таких встреч. Зато каких! Каждый раз, выходя от Оли, я понимал, что с ней действительно никому не сравниться, прямо как в песне. Чтобы не усугублять внутренний надлом, я стер ее из своего плейлиста – скоро придется утешаться With or Without You[19].
Очень кстати пришло время ставить машину на какую-то регулярную процедуру – катание на метро действует на меня успокаивающе по разным причинам: меняется обстановка, я могу развлечь себя people watching[20] и просто окунуться в бурлящий человеческий водоворот в час пик. Поднимаясь на эскалаторе, на рекламном лайт-боксе я прочитал интересную фразу: «Крушение иллюзий деморализует только тех, кто им поддался». Там было написано еще много всего, но эта фраза моментально снесла мне голову. Я провел целый день, размышляя над ее значением. А как я отношусь к иллюзиям? И главное, как действует на меня их крушение? Взять, например, Олю. Ведь я с самого начала знал, что отношения с ней – иллюзия от начала до конца.
Так бывает, что, очутившись во сне в слишком невероятных, чтобы быть правдой, обстоятельствах (однажды я нашел на улице огромный пакет, набитый стофунтовыми банкнотами, а в другой раз без очевидных на то причин занялся сексом с женой своего друга), понимаешь: серая жизнь не может преподносить подобные подарки, а значит, это сон. Это понимание не мешает продолжать этим сном наслаждаться, к тому же на следующий день остается прекрасное настроение – правда, с легким привкусом горечи, ведь наяву это вряд ли случится. Хотя какая разница? Как я сейчас могу доказать себе, что это было наяву? Ведь, кроме меня и Оли, никто это подтвердить не может! Хотя как Оля может подтвердить мои ощущения? Что она чувствовала, останется загадкой (может, она просто слишком правдоподобно симулирует «аналог»). Получается, этой иллюзии я не поддался, но к Оле меня толкнуло именно ощущение деморализации.
Я ведь поддался иллюзии, что семейная жизнь – тихая гавань, приносящая радость и счастье. Только присмотревшись поближе, понял, что это – грузовой порт, и моя роль заключается совсем не в том, чтобы любоваться индустриальным пейзажем. И крушение этой иллюзии действительно меня деморализовало.
Кроме деморализации от еще одной иллюзии: все девушки на досуге подрабатывают инструкторами лечебной физкультуры, – я обратил внимание на другой забавный факт: я стал проецировать свое восприятие Ани на всех окружающих меня лиц женского пола. Я уже дошел до того, что, взглянув на девушку, я думаю не о том, какая она в постели, а о том, какой геморрой с ней можно поиметь: вот эта красивая, но холодная стерва, а эта – бревно в постели, та вечно сидит перед телевизором, а вот эта ни о чем, кроме шмоток, думать не хочет, к тому же постоянно висит на телефоне, ведя бессмысленные и беспощадные диалоги с подругами. Да уж, вынесла мне Аня мозг по полной. Интересно, а все-таки есть нормальные милые девушки? С моим отношением к ним – вряд ли! Может, об этом стоит написать? Нет, наверное, даже с моим неромантическим настроем это перебор. Поэтому я решил поделиться мыслями на другую тему.
ne_romantick
The art of people watching.
Конечно, самое интересное в этом увлекательном процессе – натыкаться на реально странные пары. Когда в паре оба одинаково красивы, стильны, влюблены и так далее, то ничего, кроме сочувствия, такая пара не вызывает. Становится жаль, что пройдет немного времени, и эти люди перейдут в фазу разгорающегося конфликта, затем открытой конфронтации, временного перемирия в постели, а затем примутся изощренно обманывать друг друга в поисках лучшей доли.
В случае с парой одинаково нелепых участников тоже все понятно: они будут все время делать вид, что все хорошо, – деваться ведь им совершенно некуда. Только в объятия таких же, как они.
Куда интереснее рассматривать пары, которые и парами язык не поворачивается назвать, – когда сходятся два совершенно разнокалиберных персонажа и в смысле внешности, и в смысле всего остального. Тогда хоть присутствует некая интрига: как же так вышло?
Мне не так интересно рассматривать пару, в которой мужчина вылитый гоблин, а его спутница ангел небесный, в большинстве случаев тут все понятно – деньги. Гораздо занимательнее наблюдать за другими парами, где место гоблина занято девушкой, а ее бойфренд (ненавижу выражение «молодой человек», мне кажется, что более нелепой формулировки невозможно себе представить) выглядит как эльфийский принц. Такая комбинация, как ни странно, встречается чаще всего.
Не менее поражают фантастически непривлекательные девушки с маленькими детьми. Ладно, если просто идет непривлекательная девушка, я ведь не знаю, есть ли у нее бойфренд или она попросту спит с кем-то. Но наличие ребенка говорит о том, что с ней, безусловно, хоть однажды (в 99,9 процентов случаев, я оставляю 0,1 процента на искусственное зачатие, хотя этого процента слишком много для нашей страны) кто-то занимался сексом.
Как минимум возникает вопрос: КАК? Если в принципе как секс-объект она не более привлекательна, чем учебник по высшей математике, газетный ларек или трехлитровая банка.
Но есть в этом интрига, открывается бескрайний простор для фантазии.
А ведь, наверное, если моя драгоценная супруга орет на меня при людях, то же самое обо мне думают другие. Как же я могу такое терпеть, – и, главное, зачем?
За обедом я решил снова поговорить с Геной:
– Гена, а вот как тебе удается с проститутками эмоционально не вовлекаться? Ты ведь постоянно к одной ходишь?
– Ты меня пугаешь, – с озабоченным видом наклонился ко мне Гена. – Ты что это, из салона на кого-то запал?
– Нет, ну я чисто гипотетически!
– Вот только не надо! – скривив недоверчивую гримасу, проворчал Гена. – Знаю я это «гипотетически»! Говори, сколько раз к ней ходил?
– Пять, – уныло пробормотал я.
– Правда? – все так же недоверчиво переспросил он.
– Ну не помню, – вздохнул я. – Может, десять, может, больше.
– А у других был в промежутках?
– Пару раз был, – кивнул я, – не понравилось.
Про метод выбивания клина клином я решил не распространяться – беседа ушла бы в другую плоскость.
– Еще вопрос: ты с ней целовался?
Я молча кивнул.
– Все ясно! – обреченно вздохнул Гена. – Говорил же тебе, ходи к разным! Это я могу, мне-то параллельно! Вот тебе на! И думаешь, что влюбился?
– Не знаю, – пожал я плечами.
– Зато я знаю! Именно так и думаешь! Короче, давай так: ты ведь аналитик?
Я кивнул:
– В том числе, а что?
– Значит, будем анализировать! Вот попробуй внимательно рассмотреть свои чувства, разложить их по полочкам, а еще лучше записать. А потом, исходя из этих осознанных чувств, напиши рядом, чего ты хочешь.
– Как это?
– Просто ручкой! Пишешь, например: «Я хочу трахать…» Как там ее зовут? Оля? Значит, так и пишешь: «Я хочу трахать Олю».
– Зачем это писать?
– Затем, – многозначительно поднял брови Гена, – что, кроме этого, написать ты ничего не сможешь. Понял?
Я помотал головой, при этом, конечно, прекрасно понимая, что он имеет в виду. Ведь и правда, мне и в голову не приходило, чтобы мы с Олей жили долго и счастливо, а она еще вдобавок нарожала бы мне кучу детей.
– Ну, например, – наконец обнаружил я более или менее осмысленную идею, – я хочу поехать с Олей на острова! На Бали или на Мальдивы, например!
– А зачем?
– Оторваться с ней там по полной!
– Так поезжай! Кто тебе мешает? Оторвись!
– А она-то поедет? – удивился я.
– Не знаю, но если не совсем дура – не поедет!
– А зачем ты тогда говоришь «поезжай»?
– Затем, чтоб ты понял, что ничего, кроме как трахать ее, у тебя не получится, а главное, ты сам этого не хочешь! И к любви это никакого отношения не имеет! Вот и все!
