Лимерики
На Амуре поставлен Хабаровск,
Вырос город из старых хибарок,
Мимо города ходит кета,
В серебре с головы до хвоста,
Не для всех сейчас этот приварок.
За Байкалом есть город Чита
Из деревни «чи та, чи не та»,
Край суровых степей
И кандальных цепей,
Как и раньше для всех сирота.
Вот Даурия, дальше Отпор,
Словно где-то ударил топор,
Всюду доты и пушки в чехлах,
Варят мясо монголы в котлах
И заглох у машины мотор.
Забайкальск как дыра на границе двух стран,
Нескончаем идет челноков караван,
Все хотят себе масло и хлеб,
Здесь Китай продает ширпотреб,
И опутал людей легких денег дурман.
Город Омск был столицей России,
Но князья город тот подкосили,
Академгородок не у них
И «чугунка» живет у других,
Зато храмов всех больше в Сибири.
Говорили всегда – златоглава Москва,
Но пошла по Руси очень злая молва,
Что все деньги бросают они на лужки,
И пасутся на них и министры, князьки,
Надо в гости идти, засучив рукава.
Сонетом в поле завывая,
Несешь поэту ты хулу,
Быть может, дева молодая,
Стоишь тихонечко в углу,
Себя по имени не зная.
В осеннем небе гром поет,
Как музыка гремят его раскаты.
Я вышел на утес, как дирижер,
Там ливень за моей спиной,
А впереди пятно – Валгалла.
На этом свете, словно посторонний,
То крепко сплю, то резко просыпаюсь,
Я человека измеряю в глубину,
Целую, нежно провожу рукой,
Она, как Бог, и я не удивляюсь.
На перепутье я – не Бог, не человек,
Людские мне не чужды беды,
Мой памятник останется в земле.
Сотрет всем память Времени поток,
И милые друзья уходят безвозвратно.
Не сидится тихонечко дома
Председателю Центризбиркома,
В Интернете открыл дневничок,
Имя выбрал простое – Стрючок,
Будто он для всех старый знакомый.
Не сидится тихонечко дома
И работникам Центризбиркома,
Тоже взяли себе дневнички
И сидят, набирают очки,
Ждут команды из Центризбиркома.
А начальник с работы и дома
Хвалит деятельность Центризбиркома,
Либеральным он был демократом,
Дали пост – стал по выборам хватом,
И имеет четыре диплома.
А сейчас его мучают думы,
Чтоб ЕдРе быть единственной в Думе,
Или быстро погонят с работы,
Не оценят работы в субботу,
Не нужны им в Москве тугодумы.
Посмотрите, сидит словно школьник,
Пишет коммы с своей колокольни,
Знает полностью Путина план,
Прямо так вот читал его сам,
И стал плана того он невольник.
Одному коммерсанту в Пекине
Продали слона в магазине.
И палочки, как два бревна,
Чтоб рисом кормить слона,
Но слон-то был из резины.
Одному коммерсанту в Пекине
Лапшу принесли в корзине,
И блюдо японское «суши»,
И палочку черной туши
Себя рисовать на камине.
Одному коммерсанту в Пекине
Учиться пришлось дисциплине,
Не бить по плечу партнера,
Не браться за руль у шофера,
Жить так, как живут на чужбине.
Одному коммерсанту в Пекине
Жениться пришлось на княгине.
Жила она в эмиграции,
Давала уроки грации,
Мечтала всегда о мужчине.
Одному коммерсанту в Пекине
Подарен был пес далматинец,
Щенок такой маленький,
И носик был аленький,
Пошло все под хвост этой псине.
Одному коммерсанту в Пекине
Учить всех пришлось матерщине,
Куда посылать на прогулку,
Куда поставить шкатулку,
И что сломалось в машине.
Один коммерсант в Пекине
Грибы продавал в магазине,
Маслята, лисички, опята,
Соленые грузди в ушатах,
И даже сморчки на витрине.
Роднят всех людей стихи,
Что с мира снимают грехи,
Мотивы весеннего сада,
Энергия женского взгляда,
И люди на свете совсем не плохи.
Один дирижер из Ниццы
Воды захотел напиться,
И пил минеральную воду,
И к ней добавлял он соду,
И все из-за острой пиццы.
Один дирижер из Ниццы
Хотел на певице жениться,
Вчера утром рано
Певицы услышал сопрано
И быстро уехал из Ниццы.
Один дирижер из Ниццы
Смотрел, как летают птицы,
Как в море плывут корабли,
Над ними летят журавли.
Эх, лучше нет птицы – синицы!
Один дирижер из Ниццы
Купил для вязанья спицы.
Жену, что играла на арфе,
Просил связать ему шарф.
Она же связала ему рукавицы.
Один дирижер из Ниццы
Для дочки своей баловницы
Купил колдовскую метлу
И дома поставил в углу,
Как все дирижеры из Ниццы.
Один дирижер из Ниццы
В театр поутру стал ломиться.
Смотрите, уже семь часов,
И нет никаких голосов,
Когда же у нас репетиции?
Я сегодня пришел тихо в храм
И я Господу славу воздам,
Пред святыми покаюсь в грехах
И дары не оставлю в руках,
Но пойду, ждет у двери мадам.
Как не раскрыта тайна шахмат,
Так не изучен русский мат,
И в результате ста теорий
Стоит в глуши лабораторий
Бутылка водки, сала шмат.
Если в гости пришла скукота,
Возьми и погладь на диване кота,
Поставь по бегу рекорд,
Возьми на гитаре аккорд
И спой, если будет охота.
Если тебя победили без боя,
Грязью облили свои же цари,
Будешь искать для себя ты героя,
В полдень включая везде фонари.
Вот он пришел, неизвестный и скромный,
Просто для шутки, приемыш в семье,
Был удивлен этим мир наш огромный,
Кто-то тихонько сказал: е-е-е…
Был поначалу семье очень предан,
Ставил на тех, кто служил в кагэбэ,
Дал убежать тем, кто родину предал,
Взял себе кран на заветной трубе.
Сразу и цены на нефть подскочили,
Деньги мешками валились в стабфонд,
Вроде страна расправлять стала крылья,
Вот вам российский Джеймс Бонд.
Питером стали пугать несогласных,
Нефтекомпании, Зимний дворец,
Белые ночи, фонтаны прекрасны,
Только и сказкам приходит конец.
Лето за летом прошла восьмилетка,
Все по закону, спасибо, привет,
Партия «мишек» в красивых жилетках
Хочет, чтоб правил еще он сто лет
Хоть президентом, хоть лидером наций
Или царем всех российских краев,
Выборы станут простой коронацией,
Песней влюбленных в него соловьев.
Вези тихонько, друг-извозчик
Как разъезжались с бала гости,
Возникла в доме толчея,
Мелькнул на шапке хитрый хвостик,
Его узнаю только я.
Мне нанесли здесь оскорбленье,
А я поехал вдруг домой,
И мыслю я про отомщенье,
Махая мысленно рукой.
Скажу форейтору – Обратно
Во весь опор, старик, скачи!
К нему приеду я внезапно,
Он встанет, я скажу – Молчи!
Твои повадки мне известны,
Я не люблю мелодий шпор,
Мой секундант товарищ честный,
На том закончим разговор.
И завтра утром, на рассвете,
Мой пистолет к стрельбе готов,
Мы попрощаемся на месте,
Лицом ты встанешь на восток,
И первым солнцу улыбнешься,
И осенишь себя крестом,
И громом в небе пронесется
Мой выстрел вверх. Ну, а потом
Лежу с простреленною грудью,
В глазах моих немой укор,
Не трогай, доктор, эту пулю,
Во мне горит большой костер.
Подайте шапку, хитрый хвостик
Напомнит, может, обо мне,
Вези тихонько, друг-извозчик,
Плохи дороги по весне.
Вот оденусь в костюм я Адама,
Телом вышел, скажу я, неплох,
Жаль, но мне не положена Мама,
Так сказал мой Создатель и Бог.
Я пройдусь перед вами с листочком,
С тем, что с фиги небрежно сорвал,
Вы прикроете глазки платочком,
Но вам Змей по-албански сказал:
Модерируй его побыстрее
В трех местах или в двух,
Больше так он себе не посмеет
Разводить своих в сторону рук.
«Не надо в дорогу клубнику…»
Не надо в дорогу клубнику
Пригоршнями полными есть,
Не надо ночами блондинку
За водкой гонять часов в шесть.
Сначала поймать Баргузина,
Про омуля сказ завести,
И хватит здоровой дивчине
Бутылочек пять принести.
А как же, мы скажем, клубника?
Мне, кажется, всем удалась,
В деревне мальчишки, девчонки
Покушали ягоды всласть.
«Нам кажется – счастье за морем…»
