Пусть знакомый доктор с тобой пошутит. Пусть у тебя похолодеет под ложечкой, пусть тебе небо покажется с овчинку, и ночку-другую ты посмотришь в темноте в потолок. Вот тогда ты взглянешь на смысл своей жизни с другой стороны. С этой другой стороны он оказывается такой хороший и большой, что аж плакать хочется.
§ 37. Однако есть еще неприятная ситуация, которую я бы назвал «синдром достигнутой цели».
Жизнь рядового человека чаще всего складывается так. В подростково-юношеском возрасте он думает о смысле жизни. С этими думами он взрослеет, отслуживает армию, кончает институт (или обходится без этого), начинает свою трудовую биографию, женится, рожает детей, обзаводится жильем, мебель, машина, быт, рост по службе, да как-то уже не до смысла жизни, повзрослел; и вот лет в тридцать у него уже все более или менее налажено. Или в сорок – дети подросли, возни с ними куда меньше, квалификацию повысил, должность уже пристойная, да и заработок побольше. И тут на него с новой силой обрушивается сознание того, что жизнь бессмысленна! Вот зачем, по большому счету, нужно все то, что он сделал и делает? А главное – зачем продолжать это все делать?..
Возникает такое размышление: все, что он в жизни «должен был» сделать, он уже сделал. Что теперь? И зачем, к чему, ради чего жить?..
В молодости и первой зрелости было проще: ясные конкретные желания, ясные конкретные цели, и все как-то шло путем. Можно было не очень задумываться, да и уставал, да и вообще как-то все веселее было: жизнь налаживалась, то-другое делалось, приобреталось, строилось, мелкие жизненные мечты исполнялись. И вдруг обнаружилась пустота.
Кстати о том, что конкретные привязки успешно забирают на себя ту энергию ощущений и размышлений, которая иначе идет на привязки абстрактные и в сущности неразрешимые.
Мы имеем ослабление напряжения. И «внутренний вред» этого ослабления.
Кстати об «английском сплине» – «байронической болезни». Подростково-юношеский возраст проведен в суровой закрытой школе. Налаживание всех внешних условий взрослой жизни совершенно в соответствии с жестко определенными традициями. Регламентация всех сторон жизни оставляет много времени и сил без применения, ибо жизнь британского аристократа старых добрых времен была очень размеренна и без напряга: этот клуб, этот портвейн, эта охота на лисиц, эта прославленная английская точность времени во всем, а в сущности делать нечего, механизм жизни тикает сам с исправностью швейцарских часов. Легко, просто, и не хрен делать. Вот вам английская хандра. А вот если труба призовет – колонизаторы, путешественники, мореплаватели, солдаты – были отменные.
Что делать?
Терпеть. Ждать. Утрясется. А ты что хотел – прожить жизнь не мучаясь? Так не бывает, парень. Считай свои мучения по смыслу жизни платой за достижение цели, которой сам хотел и добивался.
А также ищи всяческий смысл в том, что у тебя есть и что ты уже сделал.
А также учти, что твоя неудовлетворенность отсутствием смысла жизни означает: тебе потребна новая цель, возвращение напряжения, усилия по достижению. Шагай дальше, бери круче к ветру.
«В чем смысл этого всего?» означает: я способен на большее! Так тебе что, плохо, что ты способен на большее? Хорошо-то хорошо, да не знаешь, на что именно, и обстоятельства не позволяют, да? Мучайся, думай, ищи, борись – вот твой удел и вот твой крест, так неси его и не ной.
§ 38. «Синдром победы» – так можно назвать частную разновидность синдрома достигнутой цели. Это чувство опустошенности внутри себя и бессмысленности происходящего снаружи себя, это то же отсутствие смысла жизни, которое хорошо знакомо вернувшимся с войны солдатам. Причем война не обязательно должна закончиться победой – она может быть проиграна, но для тебя лично достаточно того, что ты честно воевал и вернулся с войны живым, т. е. сугубо личная цель как бы и достигнута.
На войне все было очень трудно, опасно, – и просто: все ясно, конкретно. Жизнь – смерть. Труд – отдых. Опасность – безопасность. Свои – чужие. Пусть даже командир сволочь, приказ идиотский, работа зверская, но постоянная опасность смерти на передовой по прошествии краткого времени так придавливает психику, что на абстрактные поиски смысла жизни никаких сил и желаний уже не остается.
И вернувшийся солдат – человек в цвете молодой энергии – не может найти в мирной жизни себя, своего места, достойных ценностей, которые его устраивают, т. е. нравятся и забирают достаточно много психической энергии. Он смотрит по сторонам: и это тот мир, о котором мы в окопах мечтали, за который ребята жизни клали?! Где награда, где счастье, где справедливость, почему вечно процветают ловко устроившиеся сволочи, в чем же смысл этого всего?..
И он пьет. Ширяется. Дебоширит. Идет в бандиты. Хочет вернуться в армию – к той жизни, где всё проще, честнее, труднее. Но если ничего этого и не делает – все равно война остается главным в его жизни, он ее вспоминает до смерти, ничего более крупного и значительного у него уже не было.
Что мы имеем? Резкое падение напряжения. Резкое снятие категорически необходимой цели (выстоять, победить, выжить). Высвобожденная энергия не находит точки привязки, которая дала бы возможность совершать такие же значительные действия, испытывать такие же сильные ощущения, как раньше.
Хоп – сунь его на новую войну. В первые часы и дни он будет почти счастлив: вот она, страшная и трудная, но настоящая и ясная жизнь! Через пару месяцев он снова возмечтает о мире и гражданке: какой я был идиот, что не оценил комфорт, безопасность, свободу, все прелести нормальной жизни!
И так далее. Ибо человеку всегда надо не то, что у него есть.
Смысл жизни – это название (или следствие, или аспект, все равно) разрыва, несоответствия между ощущениями своих возможностей и осознанием своего положения.
Поиск смысла жизни – это стремление через осознание мира обрести такие ценности, которые могут дать ощущения и напряжения на уровне максимальных, на уровне тех, что ты имел на войне.
Но ничто в мирной жизни тебе этого не даст. Даже работа полицейского, спасателя, пожарного – «плоха» тем, что ее, в конце концов, в любой день можно добровольно бросить, эти опасности и напряжения искусственны тем, что от них в любой момент можно, в сущности, отказаться.
Есть рецепт, доктор? Нет рецептов. Страдай, паши, цепляйся за большие и опасные дела.
Примечательно, что из крутых солдат, профессиональных головорезов, выходили подчас известные священники, монахи, праведники, – энергия и страсть обретали точку привязки в религиозном идеале.
§ 39. Аналогичное отсутствие смысла жизни обнаруживает часто профессиональный спортсмен по завершении спортивной карьеры. Все трудности и проблемы перед ним стоят те же самые.
Что интереснее и типичнее, чаще, – отсутствием смысла жизни нередко страдает человек, который страстно любил, страдал, добивался любви – и вот наконец добился, женился, и зажил мирно и счастливо. (То, что происходит после концовки любовных романов со счастливой свадьбой, ага: старая шутка.) Так все хорошо, так все замечательно, – так отчего же через какое-то время приходит мировая тоска, мысль о самоубийстве, желание встрять в какую-нибудь авантюру и т. п.?
Как только на его голову обрушится измена жены (слегка наскучившей), разорение (презирал деньги), революция (презирал это государство), тяжелая болезнь (не видел смысла в своей жизни) – всё, чему он «особого» смысла не придавал, не находил, не видел и страдал из-за отсутствия упомянутого смысла – мгновенно займет его помыслы и чувства настолько, что на «смысл жизни вообще» ему резко станет плевать, не до того.
Что же это значит?!
Это значит, что человеку потребны конкретные трудности, конкретные страдания, конкретные переживания, конкретные желания чего-то. Если удовлетворить все конкретное, что можно себе представить – настанет та самая вечно известная и многократно испытанная скука. Силы есть, а приложить не к чему (не знает, к чему). Вечная неудовлетворенность принимает абстрактный характер.
Поиск смысла жизни – абстракция неудовлетворенности.
Тебе нужен смысл жизни? Конкретизируй свою жизнь, тащи себя за шиворот к трудностям и через них, все и образуется мало-помалу.
Строго говоря, практически все трудности жизни человек ведь сам себе и устраивает. «Для проживания» ему ведь очень мало надо.
§ 40. Многие-многие люди нередко и всю жизнь слегка мечтают бросить все к черту и в идеале поселиться на необитаемом острове, просто жить там, наслаждаться бытием, природой, не знать всей дребедени, происходящей в «большой жизни», не знать ее суетности и треволнений, купаться, плоды собирать… как хорошо.
Глупые психиатры и всякие психоневропатологи говорят, что это невротическая реакция на жизнь, это недостойно человека, человек должен созидать, жить в обществе, приносить пользу и всякая такая гуманистическая мутотень. Вот он и так живет и созидает, а только все это ему нередко противно, неохота, а вот на необитаемом острове так было бы хорошо… бросить все к черту и просто жить, дышать, отключиться от бессмысленного напряга окружающего гадства и труда.
