Свят нахмурился.
– Ты можешь прямо сейчас собраться и со мной уйти.
– А могу я пару дней ещё тут побыть? Галина Семёновна же в курсе.
– Пару дней не получится. Выписать тебя смогу только я. Если лежать, то всю неделю. Пока я не вернусь.
Свят кивнул:
– Давай.
– Будешь лежать неделю?
– Буду.
– Ну ладно…
***
Святослав Калмыков никогда не слышал о человеке по имени Андрей Пашутин.
А между тем, этот человек, дожив до шестнадцатилетнего возраста, очень неожиданно подкорректировал жизненный план Святослава.
В тот день, когда Андрюхе Пашутину исполнилось шестнадцать, он купил в магазине бутылку водки и выпил половину в ближайшем подъезде прямо из горлышка. Остатки он вылил в большой пластиковый стакан из под колы. С крышкой и соломинкой торчащей прямо из этой крышки. И пошёл по городу. Втягивая постепенно леденеющую водку сквозь соломинку в гортань. Он дошёл до конечной остановки троллейбуса, развернулся и пошёл обратно. Остановился отлить и увидел, как белобрысый мужик оставил машину заведённой (чтоб не остыла на морозе), а сам забежал в какое-то учреждение. Вроде ЖЭКа.
Андрюха допил водку одним большим глотком. Он сел в машину, разогнался и возле городского стaдиона сбил женщину. Женщине было сорок лет. Документы были при ней. Поэтому её родные уже через сорок минут знали, что она лежит в реанимации. В коме.
На работе об этом узнали утром. Срочно отозвали из отпуска сменщицу – Светлану Николаевну Волошину. Благо, та гостила в соседней области у однокурсницы. Через день она уже шла по коридору с папкой в руках.
Доктор Сахно был на конференции. Галина Семёновна в коме. Но Светлана Николаевна не особо переживала. В помощь ей обещали дать на неделю доктора из областного центра. «Так что справимся», – думала она. В принципе всё шло нормально. Но один из новеньких – Калмыков – отказался сегодня пить лекарства. Спрашивал, где Галина Семёновна. Чтоб его не расстраивать, сказали, что она на свадьбе.
– Это в среду-то? – напряжённо спросил пациент.
– В среду, – сказали ему, – пейте лекарства.
В его карте был весьма внушительный список препаратов. Весьма серьёзных препаратов.
Свят сам уже слабо помнил, что они там с доктором Сахно, смеясь, вписывали в его ненастоящую карту. Он вдруг вспомнил, что диагноз они придумали после полутора бутылок коньяка. Он вспомнил перечень прописанных ему медикаментов. Свят понял, что ему не смешно.
Доктор Бахилов только зашёл в здание лечебницы, только поздоровался с персоналом, только-только снял тёплое пальто и шапку. Он собирался выпить чаю. В дверь постучали.
– Да! – сказал он.
– С вами хочет поговорить один из пациентов… – медсестра всунула себя из коридора по плечи. – Говорит срочно.
– Вот прям срочно?! – доктор посмотрел на электрический чайник в углу. «Обои ужас», – подумал он. Сказал медсестре:
– Давайте, через полчасика.
Светлана Николаевна кивнула. Сунула себя в щель двери обратно. Щёлкнула язычком замка.
Доктор Бахилов достал из своей сумки кружку, пачку чая. Набрал воды в белый литровый электрочайник с Phillips на борту, в углу кабинета была небольшая эмалированная раковина с размеренно капающим краном. Доктор нажал на кнопку. Чайник заурчал.
Спустя десять минут он выпил чёрного чаю с сахаром. Нашёл пепельницу на подоконнике. Выкурил половину сигареты. Снял трубку внутреннего телефона, сказал в неё:
– Пациента, который хотел говорить со мной, пригласите, пожалуйста. И бумаги его принесите тоже. Спасибо.
Доктор Бахилов сел за стол.
Менее чем через пять минут Свят сидел прямо напротив доктора.
– Так как, говорите, зовут главного редактора? – спросил Андрей Бахилов, выслушав длиннющую тираду пациента.
– Ади Кейль! – ответил тот.– Aдольф!
– Не Гитлер? Точно? – спросил доктор с тем же выражением.
Свят два раза хлопнул ресницами.
– Что? – спросил напряжённо.
– Я говорю, не кажется ли вам история про журналиста, проникшего в психиатрическую клинику, чтобы взять интервью у психа, притворившегося писателем, не совсем правдоподобной. Вас не за такие же истории Влaдислав Влaдимирович во вторую палату определил?
– Да у него в сейфе же моё удостоверение и диски! – нервно сказал Свят, ткнув пальцем в серый железный шкаф с треугольной скважиной под хитрый ключ.
– Что за диски? – спросил доктор, дружелюбно глядя на Свята поверх очков.
– Мы на них информацию сливали… фото и с диктофона…
– У вас с собой здесь, в больнице, фотоаппарат и диктофон? – оживился доктор.
– Да! – возбуждённо сказал Свят.
– А можно взглянуть? – доктор Бахилов снял очки и положил их в нагрудный карман. Свят понял, что волшебные стёкла очков очень сильно смягчают серый лёд глаз человека в белом халате. Без очков взгляд доктора Бахилова не выглядел участливым. Свят взялся одной рукой за голову.
– У меня его ночью украли, – сказал он.
– Фотоаппарат или диктофон? – доктор в третий раз с начала беседы посмотрел в карту больного.
– Оба, – сказал Свят тихо.
Доктор молча смотрел в бумаги.
Свят хотел что-то сказать. Даже открыл рот. И тут человек в белом халате поднял свои серые ледышки и приморозил к ним зрачки Свята. Так, с открытым ртом, он выслушал следующее:
– Здесь, в вашей карте, рукой доктора Сахно написано, что вследствие сильной черепно-мозговой травмы, полученной год назад, у вас развился органический шизоморфный психоз с эпизодами спутанности сознания. Я очень хорошо знаю подчерк доктора Сахно. И самого доктора Сахно, если уж на то пошло. Я на сто процентов уверен, что Влaдислав Влaдимирович смеха рaди не станет выписывать такие лекарства, как Галапиридол, Циклодол, Аминазин и Сибазон. И всё это подтверждено в журнале Галины Семеновны. В нём сказано, что все прописанные медикаменты вам выдавались. И что вы их все принимали в течение недели без проблем. Можете внятно объяснить, почему вы не желаете принимать их сейчас? Без журналистов и диктофонов?
– Где Галина Семёновна? – нервно спросил пациент.
Через пять минут двое санитаров волокли его по коридору. Святослав Калмыков хватал воздух ртом после удара в солнечное сплетение.
У доктора Бахилова вчера после полуночи прорвало трубу, и он полночи ползал на коленях, собирая воду своим банным полотенцем. Утром он узнал, что вместо обычного трудового дня в двух остановках трамвая от собственного дома ему предстоит ехать в Сватово. За полсотни километров от города. Через сорок минут после того, как он переступил порог клиники, на него с кулаками набросился пациент, желавший перед этим с доктором говорить. Причём, срочно. У доктора Бахилова в это утро в организме было очень мало позитива.
Он приказал сделать больному, вообразившему себя журналистом, быструю нейролиптизацию. Калмыкову каждые полчаса вводили кубик Клопиксол-Акуфаза для купировки психоза. И через сутки он был овощем. Новые соседи по новой палате равнодушно наблюдали все сопутствующие «Клопиксолу по схеме» побочные эффекты: мышечные судороги, закатывающиеся глаза, скованность и глубокую апатию.
Соседями по палате у Свята теперь были Сварщик и Глухонемой Илья.
Илья лежал по психушкам с самого детства.
А про Сварщика рассказывали, что он до этого был военным, а потом научился по учебнику для ПТУ и собрал себе самодельный аппарат для электросварки. И научился им варить. Говорят, он купил «Камаз» ворованных электродов и стал практиковаться недалеко от заброшенной общаги железобетонного завода. Говорят, он так увлёкся, что полностью «переварил» всю систему отопления в пятиэтажном здании, отремонтировал мини-котельную и стал в общежитии жить. Говорят, что в Сватово он пролежит ещё пару месяцев, а потом его всё-таки выпустят…
Свят обнаружил себя через неопределённое количество дней в незнакомой комнате.
Незнакомая немолодая женщина сидела возле кровати. На кровати лежал сам Свят. В руках у женщины дымилась пиала с бульоном.
– Влaдик! – сказала она, увидев, что Свят открыл глаза.
Шаги в коридоре.
Лежащий в кровати увидел большой постер на стене. Шестеро перемазанных мазутом недобрых молодых людей на фоне гигантского механизма. Большая надпись «МОЗГАNET».
«Ой-ёй-ёй», – вяло подумал Свят.
В комнату вошёл человек. Что-то в нём, в его облике, недостовало. Не хватало какой-то детали. Без неё человек не казался цельным. Потом Свят понял: белый халат.
Без него доктор Сахно целых десять секунд казался Святу незнакомцем. Теперь уже знакомцем, он открыл рот и, покачав головой, произнёс:
– Вот ты впух. Вот впух, а…
Доктор Бахилов держал кинувшегося на него пациента на «схеме» всю неделю. Пока с конференции не вернулся доктор Сахно. Единственный, кто мог выписать Святослава Калмыкова из больницы.
