– Я звонил тебе целый день, но тебя не было. Мне некуда было деться, и я совершенно замерз.
Он произносил слова с легким прибалтийским акцентом и обращался ко мне искренне и дружелюбно, как к старой знакомой, что для меня было абсолютно необъяснимо. Пока я пыталась собраться с мыслями, незнакомец успел снять с себя куртку, шапочку… и оказался альбиносом. Нет, глаза у него были не розовые, а светло-серые, но вся остальная растительность на лице: ресницы, брови, волосы – цвета первого снега. В довершение всего, эта снежная поросль на его голове мелко по-негритянски курчавилась. На меня это почему-то произвело настолько сильное впечатление, что на некоторое время я потеряла не только дар речи, но и возможность двигаться. Просто стояла перед ним и изображала какой-то природный сталагмит в Риткиной пещере чудес. Пришельца, впрочем, моя каталептическая неподвижность совершенно не смутила. Он деловито прошел в комнату и сел на диван.
– Устал, – пояснил он. Потом некоторое время смотрел на меня, ожидая каких-то звуков в ответ, но быстро понял, что ему придется солировать – Ты меня не узнала? Я, наверное, очень красный от холода? – его по-прежнему немного трясло, и мне показалось, что кончится для него это воспалением легких. – А я тебя сразу узнал. Ты в жизни еще красивей, чем на фотографии.
Может, он бредит? Или у меня что-то не в порядке с головой? Откуда этот альбинос меня знает? И почему он меня называет Ритой? Кто он? Но главное, что мне с ним делать? Он выглядел вполне нормальным, но я не психиатр.
– Послушайте, – постаралась я говорить тихо и спокойно, как в боевиках разговаривали полицейские с маньяками и самоубийцами. – Я – не Рита. И я Вас не знаю.
Мой незваный гость на минуту застыл, улыбка медленно исчезла с его лица.
– Ничего не понимаю. Ты же сама меня вызвала!
Его удивление и огорчение тронули меня. Кроме того, пришельца следовало срочно отогреть. Иначе он обязательно заболеет, и не трудно догадаться, кто будет за ним ухаживать Поэтому я предложила:
– Давайте, выпьем чаю и поговорим.
Чай из пакетика и остатки моего завтрака – все, что я могла предложить неожиданному гостю. Холодильник у Риты был стерилен, как операционная. Неожиданный гость немного согрелся, перестал дрожать, его лицо раскраснелось.
– А теперь рассказывайте, откуда вам знакомо мое лицо, почему вы называете меня Ритой. В общем, все по-порядку. Я иногда все забываю, – я старалась говорить спокойно и дружелюбно, чтобы не спровоцировать никакой неадекватной реакции. Но он посмотрел на меня и вдруг рассмеялся. Его светлые глаза вспыхнули насмешливыми искрами.
– Вы знаете, меня еще никогда не принимали за сумасшедшего. Это даже забавно. Но я постараюсь доказать, что у меня с головой все в норме, – он опустил руку в полотняную сумку, и я на секунду испугалась. Но он вынул всего лишь лист бумаги и протянул мне.
Это была фотография. Моя. Достаточно удачная. Снимок, скорее всего, был сделан недавно, так как на мне был гольф, который я купила только месяц назад. Я сидела за своим рабочим компьютером и насмешливо улыбалась в камеру. Неужели – это Риткины шутки? Или таким образом моя подруга решила осуществить свою давнюю мечту снова выдать меня замуж. И это в то время, когда ее собственный развод в процессе? Не может быть!
– Как к вам попала эта фотография?
– Вы мне ее выслали по е-mail. И вызвали меня сюда.
– Я?!!
– Во всяком случае, та девушка, с которой мы общаемся уже год. Понимаете, я программист-администратор в одной компании. Мои ночные дежурства – сплошная скука. Поэтому я их провожу, в основном, в чате. Так мы познакомились с Ритой. И это, как я теперь понимаю, были не вы, – он с сожалением посмотрел на меня и продолжил. – Вначале наши разговоры были, действительно, легкомысленной болтовней. Затем мы стали друзьями, и наши беседы стали более содержательными. У нас было много общего. Позже мы стали откровенными.
– Вы нашли родственную душу.
– Глупо звучит. Правда? В двадцать девять лет завести роман в сети. Но я начал ждать наших ночных свиданий. В последнее время Рита была очень грустной. Рассказывала о жестокости мужа.
Понятно. Теперь я начинаю узнавать свою подругу. Моей жилетки ей оказалось недостаточно. Но зачем она вызвала его к себе? А мою фотографию зачем послала?
– Последнее письмо было просто криком о помощи. И она впервые прислала свое фото.
Я отпросился с работы, купил билет. И вот сижу в незнакомой мне квартире, с незнакомой девушкой и чувствую себя полным идиотом.
Ай да Рита! Сначала она свалила на меня заботу о цветочках, потом о ягодке Славике, а теперь…что за фрукт? И что мне делать?
– Кстати, меня зовут Гинтерас Васарис. И я из Каунаса.
– Полина Агрест. Гинтерас, я не знаю, почему Рита выслала Вам мою фотографию. Я всего лишь ее сотрудница. Адрес, кстати, она указала свой. Но ее в городе нет. А меня вы застали случайно. Я просто прихожу поливать цветы.
– А муж?
– Он живет отдельно. Они, действительно, разводятся. Так что, в основном, Рита Вам не лгала.
– Она стесняется своей внешности? – осторожно спросил он.
Я засмеялась. Ритка, у которой глаза, как у газели, а ноги растут от ушей?
– Нет. Она гораздо красивей меня. Так что вам стоит подождать ее. Может, у нее есть вполне разумное объяснение ее поступков.
– Мне трудно будет отделить девушку, с которой я познакомился в Интернете, от вашей внешности.
– Вам придется к этому привыкнуть. Вы остановились в гостинице? – вернула я собеседника к делам насущным.
– Нет. Я думал, что Рита меня где-нибудь… пристроит.
Может и пристроит, если выживет после того, что я с ней сделаю, когда она вернется. Но пока эта почетная обязанность ложилась на мои плечи. И надо признаться, опыта в пристраивании у меня не было.
– Послушайте, Я Вам верю. Но оставить Вас в чужой квартире не могу. Давайте поступим так. Сегодня вы переночуете у меня.
– С удовольствием! – он посмотрел на меня с энтузиазмом, и на лице у него вспыхнула белозубая улыбка человека, который в детстве носил брекеты. По всей вероятности, ему все еще трудно было отделить свою возлюбленную от моего внешнего вида. Поэтому для пресечения всяких нелепых измышлений я продолжила:
– Заодно моя бабушка Вас по-человечески накормит. А завтра мы поищем, куда вас можно пристроить.
Мысль о наличие в моей квартире еще и бабушки немного пригасила его воображение, поэтому он просто кивнул в знак согласия.
Я продолжила прерванный приходом Гинтераса поход в ванную и на этот раз добралась до своей цели без помех. Настежь распахнув двери, я влетела внутрь и… замерла. В ванной тихо лежал Славик! Глаза его были закрыты, а лицо неестественно бледно. Его тело ниже шеи скрывала какая-то темно-бардовая жидкость с отвратительным запахом. Кровь?!!
Мне казалось, что я закричала. Но из горла почему-то вырвался только какой-то жалкий сдавленный писк. Однако у моего нового знакомого был прекрасный слух. Он моментально прибыл на место происшествия.
– Ого! Какое интересное получается у меня путешествие! – он вошел в ванную, внимательно осмотрел Славика и пощупал какую-то точку у него на горле. – Все.
– Что, все? – просипела я.
– Он уже холодный. Кто это?
– Славик. Риткин муж.
– Ты думаешь, он сам?
– А кому он нужен? Он вчера уже пытался это сделать. Дурак.
Совершенно неожиданно для себя я говорила спокойно, хотя мне хотелось кричать и плакать от ужаса. Наверное, меня сдерживало присутствие чужого человека. Гинтерас тоже никаких признаков нервного срыва не показывал. Его светло-розовое лицо немного побледнело, светлые глаза под белыми пушистыми ресницами смотрели очень по-мужски, твердо и спокойно.
– Звони в скорую.
– Зачем? Он же мертвый?
– Ты его сама в морг повезешь?
Слово «морг» отозвалось в моем организме тошнотой и легким головокружением. Я глубоко вдохнула и поспешила звонить в скорую и в милицию.
– … Вы не знаете, где именно сейчас находится Ваша подруга?
Я молча покачала головой на очередной вопрос. Пытка вопросами продолжалась уже более часа. Пожилой усталый следователь слушал наши невразумительные ответы и смотрел на нас с Гинтерасом как на нечто среднее между маньяками-убийцами и клоунами-неудачниками. Наконец, ему надоело. Он сердито попросил наши паспорта, невнятно выругался, увидев иностранный паспорт Гинтераса, и попросил моего товарища по несчастью пройти с ним. Мой пропуск (я не имею привычки ежедневно носить с собой паспорт) вернулся ко мне с просьбой не уезжать из города, пока судмедэкспертиза не подтвердит самоубийство. Гинтерас виновато посмотрел на меня, пожал плечами, и они с милиционером двинулись к двери.
– Эй! Куда вы его ведете?
– В дежурную часть. Не волнуйтесь. Только проверим его паспорт и отпустим.
Замечательная поездка получалась у моего нового знакомого. Первая ночь в нашем городке он проведет в каталажке с лучшими гидами нашего города. Но ничем помочь не могла. Я сунула ему в руки свою визитку с телефонными номерами.
