Кто бы Максиму сказал, что так бывает – не поверил бы. Знал – несовместимое не совмещается, а тут, выходит, сильно ошибался и Варя тому подтверждение. Она вся была опровержением общепринятого и известного, взятого за аксиому. И сама стала аксиомой для него. Только в одно мужчина так и не мог поверить – что это не сон, что такое досталось ему, что Варя с ним.
И как бы еще удержать? Как бы влюбить? «Нравится» его уже точно не устраивало.
Варя задичилась под его взглядом – то ли пытливым, будто в душу проникнуть хочет, самые тайные сокровенные чувства узнать, то ли сомневающимся – а кто ты? нужна ли?
Девушка уставилась ему в грудь и молчала, боясь движением или словом подтолкнуть в худшую сторону. И больно стало – неужели опять попуталась? вновь приняла сказку за быль? И кого винить что дура пробитая – все еще и верить и любить хочется, только уже не наступая на старые грабли. А так, видно, правда, не бывает.
Варя не понимала Максима, боялась верить и хотела одновременно. Он казался ей ловушкой, но слишком желанной, чтоб взять и вырваться из нее. Когда это началось? Не вспомнить, не понять. Макс как-то слишком быстро начал затмевать не то весь мир – прошлое, что не давало ей самой нормально жить. Как он мог это сделать, если она сама год пыталась и не получалось?
Нет, дело не в нем – в ней, ― отодвинулась: просто глупое сердце, оказывается, мало получило. Еще пинков подавай.
Макс хмуро покосился на нее, чувствуя себя косным и угрюмым, совершенно ей неинтересным. Естественно – клоун из него никакой, развлекать совсем не умеет, как молодежь меж собой общается – понятия не имеет. С другой стороны, он на роль паяца и не подписывался.
Официанта подозвал, расплатился, и помог Варе одеться.
– Может в театр или в кино сходим? ― спросил уже возле машины: ни туда, ни туда не хотел, но вроде надо, раз решил молодую девчонку приручить.
– Нет, не хочу, ― ее вымотал обед.
– Устала? ― заметил ее бледность и вялость.
– Да, ― отвернулась к окну.
– Извини, я утомил. Завтра будешь спать весь день, никуда не поедем, ― осторожно сжал ей руку, и завел мотор. Так и ехал девушку за руку держа. Дома таблетки выпоил, убедился, что спать легла и забродил по кухне с сигаретой.
Сейчас Варя еще больна, слаба, поэтому особо не восстает, но выздоровеет и что будет? Пошлет его к чертовой матери. Как этого избежать? А хочет ли он, чтобы она была рядом постоянно? Сейчас – да, а что будет завтра? Она не Сусанна, нельзя играть, подло.
И замер у окна, понимая, что ответ однозначен – да – нужна. И не для того чтобы в постели погрела, не только для того.
Поздравляю, ты вляпался в малолетку, ― криво усмехнулся своему отражению в стекле, и посерьезнел. Что делать дальше, вопрос далеко не праздный. Положа руку на сердце, он, как человек и мужчина, банален со всех стороны – нужен ей такой? Неразговорчивый, не красавец, не супер герой и не крез – что ее может привлечь в нем? И какие шансы имеет?
Опыт! Он имеет опыт. А значит – мудрость. А значит шанс.
Смелков потер подбородок, раздумывая и, набрал номер Скифарина – чтобы не было, а сдаваться он не собирается.
– Добрый день, Виктор Николаевич – Максим Смелков.
– Да, да, я узнал. Звонил Варе сегодня, а она трубку не взяла.
– Она спит сейчас, устала. Но с ней все нормально, не беспокойтесь. Мне бы увидеться с вами, Виктор Николаевич.
– Нууу… Я сейчас в центре.
– Отлично – могу подъехать прямо сейчас. Я тоже недалеко от центра.
– Да-а, но – о… у меня прием до трех.
– Приеду к трем. Говорите куда.
– Ээээ… «Астромед», на Марата.
– Я понял где. В три буду ждать вас на улице.
– Да, да. Хорошо.
– Спасибо, ― отключил связь и подмигнул Максу, что уселся у его ног. Склонился, потрепал друга: Немного забыли о тебе, да? Прости, парень, дела, видишь какие? Как тебе Варя?
Макс лизнул хозяина в нос и задрал морду к потолку. Мужчина тихо рассмеялся.
– Вот и мне – ууу, ― признался шепотом. ― Присмотри за ней, я отъеду ненадолго, хорошо?
«Немец» вздохнул: ага, чего ж, вариантов все едино других нет. И потрусил к дверям спальни, разлегся, положив голову на лапы.
Мужчина подхватил куртку и, махнув ему рукой, вышел.
Ждать пришлось прилично. Скифарин появился лишь в четвертом часу, неуверенно кивнул мужчине, подал ладонь для приветствия.
– Долго ждете?
– Нет, ― закурил. ― Может в машину?
– Нуу…― склонил голову на бок, повел плечами. ― Хорошо.
Сели в салон и Макс не стал тянуть:
– Виктор Николаевич, у меня будет несколько вопросов к вам и предложение.
– Нуу, слушаю, ― он явно был не в своей тарелке – немного смущен, немного озабочен и явно ждал неприятностей. А с чего? Или сам по себе такой – ни рыба, ни мясо, как в народе говорят?
– Кто такой Влад Скифарин?
Мужчина удивленно и настороженно уставился на Максима.
– А выы… к чему?
– Варя постоянно о нем вспоминает.
– Они дружили.
– Только дружили?
Скифарин начал теребить перчатки и обнял сильнее портфель, словно он был спасательным кругом для него, утопающего.
– А, я понял – вы видели паспорт.
– Угу, ― откинул сигаретку в окно и уставился на мужчину. ― Он брат Вари? ― спросил в лоб. У Виктора лицо вытянулось и в глазах словно печаль разлили.
– Н-да, ― выдохнул. ― У них разница в два года. Я ушел от матери Веры, когда девочке не было двух лет. Родился сын… это моя история, моя личная жизнь.
– Но Варя сказала, что…
Скифарин поджал губы, отворачиваясь:
– Не понимаю, какое это имеет значение? Влад с рождения был слаб психикой. Нам просто приходилось постоянно держать его под контролем психиатров. Его эскапады… ― и смолк. Минута, заговорил тише, но уже без возмущения. ― Вам, наверное, покажется, что я плохой отец. Но я делал что мог.
– Варя сказала – он повесился.
– Он вскрыл вены. Разбил окно в палате и вскрыл себе вены. Попытки суицида у него случались очень часто. Он родился с асфиксией, и думаю, это и сказалось в дальнейшим на психике. Все время думал, что его ущемляют, не понимают, что его ненавидят. Разговаривал сам с собой, выдумывал, мог запросто ударить и меня и мать и учителя. А дальше – больше. Вопрос встал – либо в тюрьму, либо в больницу. Вот и прятали его, надеялись еще на что-то, а тут с Варей беда случилась. И я… я виноват перед ней. Мы почти не виделись. Мама Вари женщина резкая… в общем, получалось созваниваться, когда подросла, видеться, но не часто.
Максим потер колесо руля – все стало предельно ясно, и в принципе, для него не новость – нечто подобное и подозревал.
– Ваша жена, потеряв сына, не хотела видеть вашу дочь, и вам пришлось снимать квартиру. Так?
– Н-да. Нет, Тася хорошо относится к Варе, все понимает. Но… да, ей очень трудно. У нас с ней был только Владислав. После, у меня осталась Варя, а у нее никого. К тому же мне приходится постоянно быть рядом с дочерью, что тоже… ну вы понимаете.
– Понимаю. Варя знала, что Влад ее брат?
– Нет. И он не знал. Вовремя я им не сказал, а потом не хотелось дополнительных травм детям. К чему вы все это, Максим? Зачем ворошить больное? Вас это вовсе не касается.
– Ошибаетесь, ― уставился на Скифарина. Помолчал и выдал. ― Я настроен серьезно по отношению к вашей дочери.
Виктор нахмурился, не понимая.
– Мне нужна ваша помощь. Вернее не так – мы можем помочь друг другу. Вам сейчас нужно больше внимания уделить жене, а мне нужно, чтобы Варя была рядом, чтобы привыкла ко мне.
– Выыы… понимаете, о чем говорите?
– Вполне. Я бы хотел, чтобы Варя, ― а что дальше? Как это произнести?
Смелков отвернулся и с минуту смотрел в окно, молчал, собираясь с мыслями, прислушиваясь к сомнениям.
– Я почти вдвое старше Вари, и отдаю себе отчет в том, что, наверное, ей нужен мужчина моложе, возможно иного склада характера. Но не хочу упускать шанса. Возможно со мной ей не будет весело, но что будет спокойно и она будет защищена – это я могу гарантировать.
– Выы… хотите сделать ей предложение? Максим, вы понимаете, что… ― Скифарина развернуло к собеседнику.
– Я все понимаю, ― уставился в упор. ― И знаю. Я прошу вас сдать квартиру, больше не снимать. А Варе сообщите, что вам отказали в аренде. Соберите ее вещи и я их заберу. Она будет жить у меня, постепенно привыкнет. Я смогу присматривать за ней и поверьте, не дам ничего сделать с собой, не допущу неприятностей.
– А если она не захочет?
– Тогда я сниму ей квартиру сам.
Скифарин качнул головой:
– Мне нужно подумать, поговорить с дочерью.
– Виктор Николаевич, Варя почти ребенок. Она девушка и не должна решать, для этого есть мужчины.
– Варя очень сложная…
– Да ничего она не сложная! ― вспылил и стих. ― Просто о ней нужно позаботиться. И не вам. У вас с ней натянутые отношения, я это заметил еще при первой встрече с Варей. Не мое дело – почему и как. Но факт что при таком раскладе плохо и ей и вам. Так к чему мучить друг друга, придумывать сложности? Я готов взять ответственность за Варю на себя. От вас мне нужно лишь одно – откажитесь от аренды и сообщите дочери, что дальше снимать не можете. Все остальное – мои проблемы.
