– Лад, когда Димка поправится, вы уедете? – Ладе показалось, что Сергей не столько вопрос задал, сколько озвучил свое решение.
– Посмотрим, – ответила она, хотя на девяносто девять процентов решила вернуться домой, где Димку хорошо знает участковый врач Ирина Ивановна, где всего в часе езды живут мама и всемогущий дядя Толя Комар, где опытная тетя Лиза – дважды бабушка! – всегда даст совет по воспитанию малыша и где, наконец, нет ни метелей, ни снегопадов! За редким исключением, когда зима вдруг может взбеситься и показать, на что она способна даже в Ленинграде.
– Посмотрим, – повторила Лада, засыпая на краю кровати, положив руку на голову Димки, с нежностью поглаживая его влажные спутанные волосенки.
Из болезни они вылезали долго. Две недели Димку интенсивно лечили, а потом еще две недели Лада пичкала его травками и витаминами. И только когда госпитальный доктор Айболит назвал ее «перестраховщицей», Лада успокоилась. Все-таки этому Айболиту виднее.
Зима в Заполярье была в разгаре, хотя до Нового года еще месяц ожидания. В магазинах было скучно и тоскливо, одни макароны в ассортименте, которые перестали быть гарниром: вследствие отсутствия мяса рожки и ракушки стали самостоятельным блюдом. Зато в местных магазинах было завались пельменей в пачках. Правда, в отличие от ленинградских, заполярные «уши» были с рыбной начинкой.
И еще проблем не было с морепродуктами, а именно – с креветками. Мелкие розовые рачки стоили копейки, и покупали их килограммами. Запас вывешивали за окно в сетке – с такой морозной зимой холодильник без надобности! Отсыпаешь в кастрюльку, сколько нужно, этих ледяных водоплавающих, чуть-чуть отвариваешь в кипятке, и можно обедать. Креветки, как семечки, ешь и не остановиться. Как-то Лада услышала в магазине разговор двух мужиков:
– Ты прикинь: вчера собрались с ребятами выпить, купили литрушку и мешок этих гадов! – Мужик кивнул на витрину, заваленную замороженными креветками. – Сварили ведро, сели пощелкать и про водку забыли!
Маленькие, в крепком хитиновом панцире, моллюски необыкновенно вкусны. Отрываешь голову и вытягиваешь из хвоста розовый в красных прожилках съедобный кусочек – полтора-два, редко – три сантиметра длиной.
«Что тут есть-то?» – подумала Лада, когда первый раз готовила себе такой обед. Но креветки, оказывается, очень хитрый продукт. Пока совершаешь ритуал по очищению, насыщаешься глазами, а потом еще и на зуб пробуешь и долго-долго пережевываешь. К тому же эти членистоногие очень сытные. Как говорится, дешево и сердито.
На этом список продуктов заканчивается. Крупы во внимание не берем. Они были, но надо быть синей птицей или белым голубем мира, чтобы питаться одними зернами.
Димку Лада кормила кашами и яблочным пюре, которого в магазинах, к счастью, было в достатке.
– Маленькому нужно мясо, – мягко посоветовал в одно из посещений выздоравливающего доктор Айболит и выразительно посмотрел на Ладу. – В Ленинград вам надо.
Все это подтолкнуло ее к решению.
– Сереж, ты очень обидишься, если мы уедем? – виновато спросила мужа Лада.
– Нет, что ты?! – встрепенулся рядовой Долинин, и Ладе показалось, что он как-то слишком поспешно и радостно встрепенулся. – Я же понимаю – надо!
И вздохнул. С облегчением.
Лада поймала себя на мысли – может, показалось ей?
Но все, что произошло дальше, лишь подтверждало ее мысли – не показалось.
За десять дней до Нового года Лада с Димкой уехали домой. А в начале марта Сергей прислал Ладе письмо, и в нем снова было: «Прости! Люблю другую! Домой не вернусь… Прости!»
– Горбатого могила исправит, – только и сказала о нем его собственная мать, а Лада погоревала и подала на развод, сделав для себя вывод: а нефиг было за ребенка замуж выходить! Не нагулялся братец кролик! И в ближайшее время еще точно не нагуляется.
Сергей Долинин и в самом деле не приехал домой после дембеля. Сначала поколесил по Крайнему Северу, но быстро устал от вечной мерзлоты. Потом рванул на юга, к однополчанину, но и теплый климат его не задержал надолго. По пути в новую авантюру под названием «Сибирская тайга» Сергей завернул к матери в Ленинград и, выслушав от нее все про кобеля, который «до гробовой доски будет по бабам бегать», отправился в гости к бывшей жене и сыну.
Встретили его там не просто холодно, а равнодушно-холодно. Лада не точила его, руки не заламывала, не расспрашивала с дрожью в голосе, как он собирается дальше жить. Это задело его за живое. Хотелось, чтобы она позвала его, и он бы, может быть, плюнул на Сибирь и перспективную работу в тайге и остался бы в семейном гнезде.
Он даже что-то такое про «семейное гнездо» озвучил, на что Лада усмехнулась так, как раньше никогда не делала, и холодно сказала, что гнезда теперь Серега вить если и будет, то уже не с ней.
Она за время Димкиной болезни повзрослела, и хоть ей еще хотелось как-то сохранить семью, она понимала, что любое перемирие – временно. До очередной Маши. Или Глаши. Или кто уж там встретится на жизненном пути ее Сереге.
«А была ли любовь?! – часто думала она. – И если была, то куда она делась? Куда уходят чувства, которые будоражили и заставляли летать?!»
Прошло совсем немного времени, и она поняла, что без мужа тоже есть жизнь. Есть жизнь без его писем, без его измен.
Когда Димке исполнилось пять лет, Лада неожиданно для себя поступила в педагогический. Мама с дядей Толей Комаром додавили.
– Лада, иди и получай образование! – настоятельно внушала дочери Изольда Алексеевна. – Это мужику можно не учиться. Не хочет бумажки перебирать с дипломом – может у станка стоять и без диплома! И вагоны разгружать – тоже ученая степень не нужна. А женщине образование просто необходимо. Вспомнишь меня не раз!
Лада совсем не знала, чего ей хочется в жизни. Точно не хотелось ничего медицинского: она боялась боли и крови. Никаких определенных стремлений у нее не было. Из хобби – женские рукоделия, которым обучаться в вузе не надо. Самое большое ее увлечение – Димка и воспитательный процесс. Все, что касается этого, Ладе было интересно. Она с любопытством наблюдала за тем, как сын растет и развивается. Он рано начал говорить. В четыре года знал все буквы и складывал из них слова. Играя, они научились до школы читать и писать. И Лада гордилась тем, что Димка растет таким умным. «Я хочу реализовать себя в ребенке!» – говорила она матери и отчиму, имея в виду то, что даст Димке все, чего не получила сама в детстве. И вкладывала в ребенка все, что можно. Эх, если бы в сутках было побольше часов! Тогда Димка, кроме гимнастики, танцев, лепки и рисования, занимался бы еще чем-нибудь.
Впрочем, все впереди! «Вот подрастет – отдам его изучать языки и самбо, а еще горные лыжи, хоккей и фигурное катание!» – думала Лада о будущем сына.
О себе она не думала совсем. Работать устроилась в детский сад, куда водила Димку, чтобы быть с ним рядом, и думала о том, что пора присматривать работу в школе, куда Димке скоро идти учиться.
Вот на этой почве и пришла идея получить педагогическое образование.
Сказать, что оно помогало ей воспитывать сына, Лада не могла. Она и так знала, что нужно ее ребенку, как найти к нему подход в сложной ситуации, как увлечь чем-то, заинтересовать надолго каким-то делом. И, готовясь к сессиям, Лада пролистывала горы пособий по педагогике, ловя себя на мысли: она правильно воспитывает своего ребенка.
И Димка радовал ее каждый день. Он рос мужчиной. Надо сумку с картошкой помогать поднести – он тут как тут! Обязанности по дому – убрать за собой постель, помыть посуду, подмести пол – это святое! А еще он никогда не сидел в метро – всегда уступал место какой-нибудь бабушке, а выходя из трамвая или автобуса, никогда не забывал сделать это первым и подать Ладе руку на выходе.
Она очень гордилась своим маленьким мужчиной и знала, что он сам поздоровается с бабушкой и дедом Толей, когда они шли к ним в гости, но при этом всегда напоминала ему об этом.
– Димка! Не забудь сказать «Здравствуйте!» – дергала Лада за руку малыша перед дверью родительской квартиры.
– Ма, ну что ты всегда говоришь: «Поздоровайся!» Я ведь сам это делаю!
– Ну, я напоминаю тебе, чтоб не забыл! – виновато оправдывалась Лада.
– Я хоть раз-то забыл? – Димка укоризненно смотрел на мать и на автоматике говорил в открывавшуюся дверь: – Баб, здравствуй! Дед, здравствуй!
Они все не могли нарадоваться на него, умилялись тому, какой вежливый и умный ребенок растет. И только одна мысль всем отравляла жизнь – армия. До нее хоть и далеко было, но все ломали голову, как будут решать эту проблему.
Димка был в шестом классе, когда Лада познакомилась с Глебом Стрелецким. Он работал тренером в спортивной школе – учил мальчишек и девчонок играть в волейбол. К нему Лада привела Димку, и Димка фактически выбрал Глеба.
Он ревновал его к ребятам в секции и чуть не рыдал, когда тренер уделял внимание другим. Мальчишка делал все для того, чтобы быть лучшим. Самым лучшим!
