С Людмилой Олифер
Пся крев! Нет, он, конечно, кивал, когда Елка настойчиво его отговаривала в выходные искать её. Ну, сказала, что едет в свой Полчин-Здруй, что до него от трассы около семи километров, но кто ж знал, что электричества по этой дороге нет.. «Юзек», – заглядывала Елка ему в глаза, держа за пуговичку на рубашке, – «ты только не ищи меня, хорошо? Через два дня ведь и так встретимся». Хорошо сказать, – «Не ищи». Труднее сделать, а уж потом ещё труднее найти объяснения – почему.
Выехал Юзек поздно, да и торопился не слишком. Расчёт как раз в том и состоял, чтобы не только увидеться, но и на ночёвку напроситься. Не прогонят же его в потёмках далеко и без конвоя. Ну а, где переночевать, там и удовольствие от ночёвки получить. Глаза Елки манили так многообещающе.
В сумерках силуэт идущего впереди Юзек заметил только за поворотом. Тоже парень, рослый, немного хромает. Что же, вдвоём идти веселей, и дорога всегда кажется за разговором куда короче.
– Эй, земляк, сам в Полчин-Здруй дорогу меряешь? – Юзек нагнал парня и пристроился рядом, приноравливаясь к рваному шагу попутчика.
– Ну, не на кладбище же! – отшутился тот.
– До полуночи дойдём?
– Какое «до полуночи», через час там. Сам-то, какими судьбами сюда?
– Дела любовные, дела сердечные, – пропел, пародируя известного тенора Юзек, кстати, давай знакомиться что ли? Юзеф.
– Феликс, – парень протянул руку, по-модному отведя локоть немного в сторону.
– О! Да ты, я смотрю, не прост.
Юзеф хлопнул парня по плечу. Тот, довольный, кивнул:
– Раз свои, так можно и по Крулёвскому. Кстати, наш дом третий по правому порядку. Если что – забредай до утра. Я там обычно. А то... может и Жубровки?
– Ну... разве что завтра, к обеду ближе: есть мысля ещё с местной кралей покувыркаться. Вроде как отказать не должна.
– И это тоже правильно! – поднял вверх указательный палец Феликс. – Если не мы их, так кто же? Да, только днём меня уже не будет. С утра дела.
– Ну, так не в последний раз тут, надеюсь.
– И то верно. А кого из наших осчастливит сегодня городской гость? – смешком спросил Феликс и Юзеф понял, что в Полчин-Здруй у него теперь есть друг, который смотрит на мир с той же самой высотки.
– Елка Закоблуковская, слыхал, может? – проронил Юзеф.
– Елка, значит... – голос Феликса почему-то уже не казался дружелюбным.
– А чего? – недоумённо повернул к нему голову Юзек.
– А ничего, – Феликс резко схватил парня за грудки и притянул к себе. Кулак недавнего приятеля вписался под дых и Юзек непроизвольно согнулся.
– Ты чего, а?
Ответа не последовало. Если конечно не считать удара другим кулаком в нос. Размазывая по лицу кровь, Юзек отшатнулся.
– Я... тогда пойду... – произнёс он как можно дружелюбнее. Придурков он предпочитал обходить километра за три, а буйных и за все пять. А что у недавнего доброжелательного попутчика «сорвало крышу», он уже не сомневался.
Пинок в бок отбросил Юзека в полынные заросли. Он упал, неловко подвернув ногу, и, на всякий случай, прикрыл голову руками. Но очередного удара не последовало. Недавний попутчик словно растворился.
Когда Юзеф приковылял к дому Елки, то удивление на миг заставило забыть и о сломанном носе и о распухшей кисти. Девушка, конечно, говорила, что живут они богато, но трёхэтажный особняк за высоченным забором заставил уважительно причмокнуть, а запах копчёных рёбрышек вызвал голодное урчание в животе. Парень потянулся к шнурку колокольчика возле роскошных, с вензелями, дверей под балконом, как вдруг сверху что-то зашуршало и на голову посыпались листья и ягоды увивавшего фасад лимонника. А потом раздался недовольный голос Елки:
– Да когда уже ты к праотцам, наконец, отправишься?! Сил больше нет на твою поганую рожу смотреть!
– Да я... это, – неуверенно пробубнил кто-то. – Я с тобой хотел...
– Уже слышала, чего ты хотел! Убирайся!
Громко хлопнуло окно, затрещали ветки, и человек рухнул прямо на каменные ступени крыльца. Всего один взгляд на неподвижное тело сказал студенту-медику всё: перелом левой ноги, серьёзная черепно-мозговая травма. Застывшие глаза только подтвердили вполне ожидаемый диагноз – летальный исход. Летальнее не бывает. Не то чтобы Юзеф сильно испугался, но следующий взгляд на только что погибшего парня родил непроизвольный возглас: «Феликс»?!
С минуту или две он ждал, пока кто-нибудь выйдет из дома. В конце концов, нужно же полицию вызывать, медиков... Юзеф решил, что станет увиливать и даст показания, мол, сам видел, как парень лез на стену, и как сорвался – тоже видел. Но и через пять минут никто так и не появился. Мало того, хозяева явно ложились спать – окна гасли одно за другим. «Может Елка просто не поняла, что он свалился», – подумал Юзеф и вновь подошёл к входной двери.
– Ну почему опять?! – раздалось из-за спины. Юзеф вздрогнул. Трупы ведь разговаривать не умеют. Он медленно повернулся и увидел, что Феликс руками пытается выпрямить сломанную ногу. Получалось плохо.
– Трудно ходить, если на место не приладить, – Феликс поднял совершенно невозмутимый взгляд. Крови ни на лице, ни на руках видно не было.
– Там просто две кости внутри, – сглотнул Юзеф. «Ну да, самое время вспомнить курс анатомии!» – Одна лежит медиально, а вторая – латерально. Надо немного развернуть относительно друг друга.
Феликс кивнул и через мгновение стоял на ногах.
– Кто это тебя так? – кивнул он на разбитую рожу Юзефа. Похоже, парень попросту забыл об их мимолётном, но таком жарком, знакомстве.
– Не важно, – отмахнулся Юзек. – Ты мне скажи лучше, ты-то как?...
– А что мне сделается! Не в первый раз же!
– Как не в первый?...
– Надо мне сюда, вот и хожу... – Феликс горько усмехнулся, потом привстал и, уже по знакомому прихрамывая, направился к дому Елки. – Только она редко сейчас дома бывает.
– Да плюнь, другую найдёшь,– испуганно промямлил Юзеф. Настойчивость парня впечатляла, но, с другой стороны, когда руки-ноги ломаются, а голова собирается из кусочков – это ненормально.
– Другая! Я к этой шёл. Ты понимаешь, к этой! – Романтики хотел, через балкон...
Он поплевал на руки, затем, грязно обругав плющ и высокий балкон, начал новое восхождение, словно других путей к сердцу красавицы в этом мире для него не существовало.
Мысль, что он разговаривает с покойником, душевного равновесия не добавляла, но Юзеку, несмотря на абсурдность ситуации, стало жалко этого парня.
Продравшись сквозь заросли малины к единственному светящемуся окну на первом этаже Юзеф постучал три раза, длинным и двумя короткими, как всегда стучал в Елкину комнату в общаге. Ответа не было. Он постучал ещё раз, а потом ещё.
– Кто? – занавеска отодвинулась и показалась Елка, уже в ночной
