«Мне бо еже жити – Христос, и еже умрети – приобретение есть»
Св. апостол Павел (Филип. 1, 21)
Гена Дубовой – человек-война, в котором самым непостижимым образом сочетается человеческая мягкость, может, наивность и самая что ни на есть крутая брутальность вояки. В сосуде его души – классический набор хлебнувшего войны абсолютно гражданского человека, ставшего военкором. Физика подтверждает такое перерождение на донбасской войне: контузия, ранения, обожженное лицо… Живые, пронзительные глаза, которые смотрят гораздо глубже, пытаясь изучить самое скрытое у собеседника.
Дубовой ментально врос в камуфляж и не расстается с фартовыми обрезанными перчатками, впитавшими пот, кровь и запах сгоревшего пороха. Да-да, это именно он, его трудно перепутать с кем-либо, он не затеряется в толпе ручных сменных репортеров, зачастивших в ЛДНР.
Итак, знакомьтесь – Геннадий Дубовой, хотя заочно с этим бойцом-военкором знакомы тысячи, десятки и сотни тысяч, если не миллионы. Благодаря его репортажам – простой солдатской правде в статьях, роликах и постах в соцсетях, – мы знаем о героях Славянска, Семеновки, Николаевки, Донецка, о кинжальных боях в разрушенных напрочь селах у подножия Саур-Могилы, о многом и многом другом. От Дубового мы получили живое слово и щемящие кадры войны во время первых боев на Донбассе, в тот момент, когда федеральные телеканала только пытались формировать «политику партии» по освещению новой войны…
Новеллы, статьи и очерки, собранные в этой книге – летопись героической обороны Донбасса. И не найти в них претензий на заумный анализ, есть только жизнь на поле боя. Из коротких мгновений боя состоит эта жизнь, строки не для гламурной тусовки мегаполисов, игроков миллионными облигациями и удачливых рантье. Книга Дубового – пособие для пассионариев, таких же как он, встающих в строй по зову сердца, идущих в атаку, преодолевая оцепенение и страх.
«Корреспондент» не стал изобретать велосипед, описывая войну. Именно поэтому здесь так много правды, только правды, истины, простых человеческих эмоций, что снайперски отражают сию часть человеческого бытия. Это клятва Дубового, если хотите, его персональный Крест во имя спасения бессмертной души, во имя спасения России.
Это большой секрет, но я все же открою его вам. Упорный, несговорчивый, резкий донельзя, до кулачного боя Дубовой – один из авторов Новороссии, которую поспешили похоронить махинаторы из высоких кабинетов. Но их усилия оказались тщетны: как можно лишить жизни то, что принадлежит Вечности, истории, России?
Скромняга Дубовой пошел дальше, волей-неволей став одним из проводников идеологии Новой России. На ее защиту, бросив тепло, уют и размеренность сытой гражданской жизни, устремились тысячи добровольцев из России и других стран. Дубовой встал в этот строй одним из первых, еще когда в Москве многие считали восстание Донбасса чужой затеей, ненужной игрой южнее «изюмского шляха», а в самом Донецке официанты-негры прислуживали изнеженной публике в ночных клубах.
…225 лет назад после серии побед Русского оружия, после яростных штыковых атак, штурма Измаила и основания Одессы родилась Новороссия. Русские воины под дождем ядер и пуль перекололи штыками янычар и потопили фелюги, напомнив оккупантам, чья это земля. Ныне наступил период новых испытаний и нового освобождения. Новороссия вечна, как органичная часть России, а Дубовой с позывным «Корреспондент» является предтечей ее освобождения. Это станет самой главной наградой для этого искреннего человека, которого так не любят военные и гражданские чиновники, которого укронацисты давно внесли в расстрельные списки.
За неистовую позицию, за неслыханное подвижничество Дубового не раз грозились убить. «Раскрученный» образ многих полевых командиров восставшего Донбасса – работа Дубового. На ней – знак качества. Точеная работа, за которую не стыдно.
На поле боя смерть была не просто рядом – каждое мгновение он ощущал ее присутствие, и потому привык. Самым непростым для «Корреспондента» было понять быстроту, с которой человек переходит из бренного состояния в иное. И он, как мог, постиг быстроту, каждый миг помня о смерти. Он вник в самое главное, что точно выразил доброволец Александр Жучковский: «Главный опыт, получаемый на войне прост: возникает не рассудочное, а непрестанно всем существом переживаемое чувство сокрушительной близости смерти и скоротечности жизни. То состояние всепроясняющей радости и абсолютной ценности каждого ускользающего мгновения, которое испытал Федор Достоевский у расстрельного столба, становится нормативным».
Дубовой не из тех, кто по «благословению» начальства устраивает тур-вояжи по переднему краю, красуясь на фоне подбитого танка, сгоревшего блиндажа или кратера развороченной кирпичной стены. Вы редко встретите его в видеороликах, потому что он собственноручно снимает своих героев, дорожа каждым их словом и кадром с ними, фиксируя крупицы кровавой войны.
Дубовой – единственный военкор Новороссии, многие из героев репортажей которого пали на поле боя «за други своя». Это особый знак работы Дубового, его реквием в честь павших, хроника героизма в боях под Донецком.
Сказать, что «Корреспондент» – сложная, мало с кем уживающаяся личность – значит, не сказать ничего. Гена и правда непрост до неимоверности, не желающий, да и не умеющий сглаживать противоречия и промолчать там, где многие отступят, потупив взор и взяв паузу. В первый день нашего знакомства новосибирские коллеги поинтересовались, что думает Дубовой о донецкой молодежи. Он ответил, как всегда круто, обличив тех, кто спрятался за спинами добровольцев, кто сбежал из города, к которому рвутся укронацисты, тех, для кого защита Отечества – пустой звук. Резкий Дубовой, как всегда, выложил чистую правду. Но ему можно – он военкор Новороссии № 1. А слава бунтаря, поверьте, никак не пугает «Корреспондента».
Кстати, совет. Знаете, как отличить настоящего военного корреспондента от профессиональных гастролеров в зону б/д? Для этого нужно посмотреть на Гену Дубового, который неуютно чувствует себя без личного оружия. Да, камера – всегда при нем, но с «веслом» ему куда спокойнее на сердце, как в старой афганской песне: «Мне милей братишка автомат».
«Корреспондент» посчитал дурацким мой вопрос про работу по специальности экономиста. Точно, разве это так важно на войне? Разве это имеет значение для тех, кого война, словами Киплинга, «за шиворот приволокла из канцелярии в судьбу»?
Дубовой – трубадур рыцарства Новороссии. Рыцарства в классическом (самом настоящем понимании) смысле, поскольку сотни других нынешних рыцарей-воинов не могут пройти испытание славой и интригами, утопая в струях льстивых PR-компаний. Посвящение же в рыцари самого Дубового прошло под залпы танковых орудий в Семеновке, а клинок меча на плече заменили лезвия минометных осколков. Судя по материалам Дубового, посвящение прошло органично. Именно о таком – настоящем – рыцарстве пишет Мария Покусаева:
«…И слушай меня: настоящий рыцарь
Это «бей-сука-ломай-круши».
Это не мальчик с печальным взором,
Лунными зайчиками в глазах.
Брось эти бабские разговоры,
Шёпоты томные «ох» и «ах»!
Рыцарь – кирасы кило на четыре,
Кольчужные длинные рукава.
Рыцарь – дороги, жратва в трактире,
Грязное тело и голова.
Рыцарь – пот конский и кровь людская,
Странные ценности прежних дней…»
Отличие воинов – и воинов Новороссии – от уютных доморощенных кабальеро в том, что «Рыцарь всегда безутешно молод: /Просто до старости не дожить».
Так что Дубовой – это, ребята, как ни крути, а маркер русскости – честный, открытый, не юлящий и не могущий молчать, когда уже, кажется, вопиют камни. Геннадий Дубовой – русский солдат опаленного Донбасса. Является ли он летописцем Новороссии? Безусловно, и в признании этого трудно не согласиться с добровольцем Дмитрием Жуковым.
…Отец Виктор и «Дым», Алексей Смирнов и «Гиви», Денис Пушилин и «Моторола», «Кедр» и Александр Жучковский, «Викинг» и «Балу», «Боцман» и «Кирпич», Игорь Стрелков и «Поэт», «Ислам» и Александр Пашков…
Герои этой книги Дубового – соль Русской земли, частица ее души. Это соратники и боевые побратимы Дубового.
Знаю, как тяжело Гена воспринял Минское «перемирие», которое каждый день собирает страшную жатву в виде человеческих жизней, которое умерщвляет детей, а защитники Донбасса ограничены в применении ответных средств в отношении оккупантов. Но работа Дубового – на будущее, на становление Новороссии и возвращение ее в лоно большого Русского мiра. И вне желания и устремлений иных, этот процесс неизбежен, поскольку на кону существование великой России.
А еще через Геннадия Дубового нам явлено очередное – какое по счету? – предостережение Всемилостивого Создателя. Ведь на донбасской войне происходит нечто сакральное: «Как золото в горниле испытывается, очищается от примесей, так и Господь испытывает нашу чистоту…Скорби посылаются для нашего очищения, избавления от греха. Когда будет казаться, что всё уже потеряно, враг неодолим и помощи Свыше нет, отчаяние тех, кто из тьмы безысходности покаянно воззовёт к Христу-Спасителю будет преображено в разумение и неколебимую веру. Остальные останутся вне, во тьме безбожного безумия, и это будет их выбор, у которого нет оправдания, ибо всем – и нашим воинам, и нашим врагам, и теплохладным обывателям – откроется истина этой войны».
