– Так вы говорите, Бим…– закончить фразу инструктор ему не дал: ведь хороший собаковод всегда оказывается и тонким психологом:
– Да! Именно так: строгость и дисциплина, но любовь и ласка – будет дружба и преданность; жестокость и наказания, да ещё – без похвалы, заслуженной собакой,– станет мрачным и злобным без удержу. Ну, хозяина, понятно, не тронет, – побоится, но для всех прочих станет – не дай Бог!
Юноша серьёзно и последовательно выполнял всё, что ему советовал не слишком образованный, но умный, знающий и добрый собаковод. Только пёс, где-то в глубине своей собачьей души, так и продолжал носить чувство вины. И это чувство, вдруг затронутая неизвестно чем боль совести, побуждало порой подраставшую собаку к порывам, в которых особенно ярко проявлялись любовь и нежность собаки к хозяину. Всё поведение собаки в такие моменты однозначно указывало Андрею, в чём именно дело. И он, памятуя советы инструктора, всегда отвечал собаке в эти моменты ответными знаками любви и преданности. Порой они затевали после этого довольно бурные игры, но Бим никогда, никогда при этом не пользовался зубами (а ведь собаки во время подобных игр всегда любят изображать свою якобы ярость и будто бы злость, беззлобно и совсем не больно покусывая играющих с ними людей). Бимка изобрёл другой приём: он, в своей показушной ярости, то ли как футболист, то ли – как бык, своим носом, принимался толкать и пинать хозяина. А ведь нос у собак – самое чувствительное место.
Размышляя о собачьей совести, Андрей пришёл ещё к одному интересному выводу: очень походило на то, что 3-й концерт А.Вивальди – такой ритмичный, быстрый и, вроде бы, бодрый, всё же написан в миноре. Бим, услышавший этот концерт на второй или третий день после „нападения“ на Андрея, опять впал в тоску. Но это была уже не просто тоска, а душераздирающий вой. На этот вой в дом Черкасовых постучался кто-то из соседей. Андрей хотел было объяснить, в чём дело, но вмешался дедушка. Он ласково, но непреклонно отодвинул юношу и велел ему вернуться в дом. Сам же о чём-то долгих пять или даже десять минут объяснялся с соседкой. Говорили они таким тихим голосом, что Андрей ничего услышать не мог. Да, он и не имел привычки подслушивать.
Только после этой беседы деда с соседкой Андрей получил возможность выйти во двор, приласкать, успокоить и ободрить собаку. Для себя же начинающий исследователь сделал вывод: очень похоже, что минорный лад способствует активации совести. По крайней мере – у собак. А концерт пока что пришлось исключить из программы скрипичных тренировок Андрея.
Затем, ближе к зиме, произошло ещё одно событие, которое закрепило Андрея во мнении, что в собачьей психике есть много общего с человеческой (а отсюда оставался лишь шаг до того, чтобы принять решение об использовании собак в качестве модели для изучения механизмов воздействия музыки – звуков и ритмов – на психику человека). Что же это был за случай?
Таких служебных собак, как овчарки, обычно не держат в квартире, где живут люди. Правда, находятся и такие чудаки, но думается, что такого рода сожительство не приносит пользы ни одной из сторон. В общем, с самых первых дней появления Бимки в доме Черкасовых Андрей с отцом изготовили для него добротную собачью будку – просторную и тёплую. Андрей, правда, вначале поспорил было с отцом, что будка выходит слишком большой. Но Василий Андреевич легко урезонил сына:
– Ты посмотри, сынок, как быстро он растёт. Или ты собираешься делать для Бимаря каждый месяц по новой будке?
С приходом занятий в школе Андрей уже не мог уделять Бимке столько времени, как вначале. Нет, тренировки пса, его должное воспитание – всё шло по графику. Но кормить собаку всё чаще приходилось Андрею Васильевичу старшему. Подраставший пёс, тем не менее, Хозяином считал юношу. Все же остальные в доме были для собаки не более, чем жильцами, друзьями или какими-то второстепенными родственниками Хозяина. Не удивительно, что чем больше времени Андрей проводил в других делах и учебных заботах, тем чаще и больше скучал по нему молодой пёс. Однажды он не выдержал разлуки и прибежал в школьный двор (навсегда осталось невыясненным, как он сумел найти дорогу). Там, в школьном дворе, Бим, пускай – без причин, но чуть не насмерть напугал пожилую учительницу химии. Вера Петровна замерла и побледнела, хотя подбежавший к ней пёс и не тронул её, не гавкнул, а лишь обнюхал, зато ткнулся носом и в портфель, и в ботинок учительницы. Та с опаской, всё время оглядываясь, поспешила войти в здание. Лишь здесь она перевела дух и осторожно выглянула наружу: напугавший её довольно рослый пёс сидел на крыльце, демонстративно повернувшись спиной к двери. Лишь движения ушей собаки показывали, что её внимание приковано к тому, что творится за неплотно прикрытой входной дверью школы.
Едва прозвенел звонок с урока, Вера Петровна вошла в класс, где учился Андрей Черкасов. Вошла и, ответив кивком головы на приветствие учеников, строгим голосом спросила:
– Андрей! Это не твоя собака безобразничает там во дворе?!
– Бимка? Но… он не может безобразничать! Это дисциплинированный и очень добрый пёс… Сейчас посмотрю в окно… Ну, конечно же – Бимка! – обрадовано завершил свои объяснения юноша.
– Так! Пожалуйста, немедленно отведи, собаку домой! – приказала химичка.
Так и случилось, что Бим теперь сидел во дворе на цепи, дожидаясь хозяина. Впрочем, цепь была довольно длинной. Поэтому собака свободно перемещалась по всему двору. Андрея смущало одно обстоятельство: а не станет ли Бимка злобным, как… как цепной пёс. Своим сомнением юноша поделился инструктором на ближайшей же тренировке пса.
– Твой Бимка – злобным цепным псом?! Да, никогда! – развеял его сомнения опытный собаковод, казавшийся Андрею таким старым. Инструктор продолжил:
– Понимаешь, как я вижу, другого выхода нет. Если ты прикажешь ему „место“, – он так и будет сидеть, пока ты не снимешь запрет. Если прикажешь „сидеть“ – вообще не шелохнётся. А сколько часов ему так ждать… Нет, это всё не годится! Потом, когда мы завершим воспитание, ты сможешь ему растолковать, чтоб не выходил со двора. Но и тут есть одно „но“ – пёс-то молодой, живой, подвижный; терпения, как у всей молодёжи, ещё надолго не хватает. И если нарушит твой запрет – что же, наказывать за это? Но мы же условились, что с этим псом ладить надо только любовью и лаской… Нет! Не годится на запретах его держать! Сейчас – пока не годится!
Во двор к Черкасовым нередко заходили соседи. Бывало, что и с детьми. Весёлый, умный и игривый щёнок-подросток вызывал у ребят интерес и желание познакомиться поближе. Для Бимки же всякий, кто вошёл во двор и был приветливо встречен Хозяином или его Жильцами,– друг. А с друзьями – почему бы и не познакомиться. Словом, бывало, что соседские ребята осмеливались самостоятельно заходить во двор Черкасовых, чтобы поиграть с собакой…
Однажды, когда дедушка был в отъезде, мама и папа – на работе, в школьном дворе, уже покрытом снегом, вновь появился Бим. Только, на этот раз, за ним волочилась, легонько металлически звеня, длинная цепь. По счастью, случилось это во время „большой перемены“. Так что Андрей сразу же урезонил Бимку и, поискав, куда бы прицепить карабин, болтавшийся на конце цепи, ничего подходящего не нашёл. Тогда он просто приказал:
– Бим! Домой!
Собака послушалась и побежала по направлению к дому. Однако вечером (занятия у Андрея проходили во вторую смену) первым, кого встретил за школьной калиткой юноша, был Бим. Теперь он больше уже не заходил в школьный двор, а бегал взад и вперёд в ожидании Хозяина. Что делать?! Подхватив карабин и намотав бòльшую часть цепи себе на варежку, Андрей повёл пса домой. Лишь один раз ему потребовалось скомандовать: „Рядом!“. Всю не такую уж короткую дорогу собака ни разу не нарушила дисциплины. Лишь изредка, навострив высоко стоявшие уши, поворачивала свою улыбавшуюся морду в сторону Хозяина.
Вначале юноша подумал, что это соседские дети спустили молодую овчарку с цепи. Но снег во дворе был чист – лишь цепочка собачьих следов дважды пересекала двор. А у вращающегося кольца, вбитого посреди двора, того кольца, к которому цеплялся обычный пружинный („альпинистский“) карабин было устроено довольно странное сооружение из обломков кирпичей и камней разного размера. Темнело, хотелось есть, да, и заниматься было надо. В общем, Андрей недолго смотрел на эту груду камней, а просто разбросал её, прицепил карабин на место и прошёл в дом.
На следующий день, ближе к обеду, когда все необходимые дела и обязанности были выполнены, Андрей из окна кухни увидел, что его любимец собирает по двору камни. Причём, берёт в пасть не всякий из попавшихся на пути. Собирает камни и переносит их к месту крепления карабина. Собрав какое-то количество этих камней, Бимка стал подталкивать их под то место, где в карабине была устроена пружинная защёлка. Затем пёс подбежал к дому, обернул цепь вокруг балясины перил крыльца и стал плавно продвигаться к месту крепления кольца. Цепь натянулась, карабин дёрнулся и… лёг на пирамидку, построенную собакой из камней. Ещё чуть – и цепь оказалась бы свободной! Андрей, весь обратившись во внимание, наблюдал за действиями собаки.
