И без суда и следствия садят в Гуантаному, в Гаагу или "оптимизируют", если выражаться научно. Только надо какому анониму счёты с кем свести, как он стучит в органы надзора за противодействиями марсенгалипанфонизатии. Власти либо сразу тех, на кого настучали, садят в тюрьму как террористов либо велят каяться. А мировое сообщество горячо поддерживает в этом наши власти. Так что, коли не знаете, что это такое, лучше сразу покайтесь во всех виноватостях. Не знаете, за что каяться? За то и кайтесь, что не знаете. У нас нынче повинность такая: бороться за марсенгалипанфонизатию во всём мире и каяться перед всем миром.
Александр Проханов В ГОСТЯХ У НАСРУЛЛЫ
Заметки о ливанском конфликте
И, промелькнув у оконной рамы, Бросил нам вслед пытливый взгляд Нищий старик, - конечно, тот самый, Что умер в Бейруте год назад.
НИКОЛАЙ ГУМИЛЕВ
Я НАХОДИЛСЯ в Дамаске, где встречался с близким мне человеком, лидером «Хамас», Халедом Машалем.
Там я услышал о беспорядках в Бейруте, увидел несколько устрашающих кадров «Си-Эн-Эн», и решил побывать в Ливане, куда увлекал меня вихрь очередного ближневосточного конфликта, - схватка Америки с силами исламского сопротивления, сражение героев «Хезбаллы» с лютым Израилем.
Ближний участок границы, разделяющей Сирию и Ливан, был уже перекрыт. Краткий, двухчасовой маршрут из одной столицы в другую стал невозможен. На машине я отправился на север Сирии, к Средиземному морю, где беспрепятственно пересек контрольно-пропускной пункт. Вдоль линии моря стал спускаться к югу, минуя приморские города и селения, возникавшие, как белоснежные видения, среди зеленых гор, окруженных морской лазурью. У меня было время вспомнить хронику бесконечных ливанских конфликтов, которые напоминают трещину в земной коре. Кромки искрят и дымятся, наружу изливается избыток огня и магмы, сочатся яды и газы, происходит непрерывное трясение земли. Войны, большие и малые, как извержения в долине вулканов, составляют сущность ливанской жизни, в которой, если прислушаться, слышна симфония мировой катастрофы, прелюдия апокалипсиса.
Ливан - это стык Европы и Азии, столкновение культур и религий, путь, по которому в обе стороны двигались войска и торговцы, пророки и дервиши. Схлестывались энергии двух миров, сплавляя вероучения, перемешивая народы, закрепляя противоречия древнего мира, средних веков и нынешней, раскаленной истории, в которой борьба за Гроб Господний и пламенная исламская проповедь таинственным образом сочетаются с войной за главное богатство Ближнего Востока - арабскую нефть. Когда-то Сирия и Ливан были одним государством. Французы, покидая свою колонию, разделили страну. Как англичане, уходя из Ирака, отсекли от него Кувейт. Как, разрезая Россию, ельцинисты отделили от нее Украину, Северный Казахстан, Белоруссию. Была нанесена глубинная травма, которую невозможно забыть.
Сирия всегда присутствовала в Ливане как определяющий политический фактор. После очередной, разрушительной гражданской войны в Ливане, когда схлестнулись партии, религиозные общины, военные группировки, и Бейрут, великолепный цветущий город, был превращен в дымящиеся руины, сирийские войска, с одобрения мирового сообщества, вошли в Ливан. Остудили пыл противоречий, обеспечивали долгие годы стабильность и равновесие сил.
И ВОТ Я В БЕЙРУТЕ. Работают рестораны и банки.
Кишат толпой улицы. Шумно, нарядно несутся автомобили. Из салонов доносится страстная арабская музыка. Очаровательные молодые женщины, иные в хиджабах, другие в легкомысленных весенних нарядах, создают ощущение приморского знойного города. И вдруг на перекрестке - пятнистый короб бронетранспортера. Военный, засучив рукава, держится за рукоять пулемета. На другом перекрестке - опорный пункт из мешков с песком, в амбразуру выглядывает раструб пулемета. Армия вышла из казарм, вывела технику в зоны города, где стыкуются районы, населенные соперничающими группировками. Пулеметы молчат, на лицах военных нет агрессивности. Толпа не замечает их, окружая камуфлированную сталь.
Ливанская армия традиционно не вступает в конфликт. И реляции западных агентств о столкновении войск с «Хезбаллой» - часть информационной войны, создающей в мировом общественном мнении ощущение кровопролитной гражданской бойни.
Ливанское общество - пестрая мозаика, где каждый ломтик смальты подогнан к соседнему в результате бесчисленных столкновений и переговоров, согласований и торгов, длящихся десятилетиями.
Казалось бы, мозаика собрана, гармония достигнута. Но внезапный взрыв разбрызгивает фрагменты, и они, после хаоса, собираются в новый орнамент, создают новый рисунок политики.
Православные христиане. Марониты - потомки католиков - крестоносцев. Представители армянской церкви. Друзы - секта исмаилитов, верящих в переселение душ. Мусульмане - шииты.
Мусульмане - сунниты. Палестинские беженцы. Все эти группы вооружены, контролируют различные районы Ливана, ту или иную зону Бейрута.
Присутствуют в сложной конфигурации власти, где иерархия первых лиц представлена лидерами всех группировок. Малейшее нарушение баланса, смещение центров сил вызывают кризис, стрельбу, сползание к гражданской войне. Сирийская армия удерживала эту мозаику в твердой оправе. Смиряла хаос. Осторожно взращивала местную ливанскую армию, собирая ее из представителей всех ливанских общин, не позволяя армии вмешиваться в тлеющий непрерывно конфликт. Конфликт, свидетелем которого я оказался в Бейруте.
КВАРТАЛ БЕЙРУТА, контролируемый «Хезбаллой».
Пятится грузовик, наполненный гравием, глиной, ворохом арматуры. Вываливает содержимое кузова на проезжую часть, блокируя улицу на случай вторжения в район враждебных сил. Поток автомобилей захлебывается. Пробки, сигналы, скопление накаленных моторов. Функционер «Хезбаллы» направляет поток в узкий проезд, который, в случае опасности, заваливается камнями и гравием, образуя баррикаду. Мальчишки из соседнего квартала подкатывают контейнеры с мусором, ликуя, опрокидывают на дорогу, заваливая гнилью, объедками, цветными упаковками. Смрад, гниющая жижа. Дорогой «Мерседес» объезжает отбросы, оставляя на дороге липкие полосы. Мальчишки свистят ему вслед.
Группировки Ливана, образуя неустойчивые союзы, подпадали под влияние мировых соперников, которые рвались на Ближний Восток, на запах углеводородов. Постепенно сложилось два блока.
Один, состоящий из друзов, маронитов, ортодоксальных христиан и суннитов, контролируется Америкой, Израилем и Евросоюзом.
Другой - шииты «Хезбаллы», палестинцы - оказались под растущим влиянием Ирана, за которым неявно присутствует Китай, ненавязчиво вырисовывается Россия. «Большие соперники» подталкивают группировки к конфликтам, стремятся изменить равновесие каждый в свою пользу.
Сирийская армия не давала ломаться хрупкой прихотливой фигуре гражданского мира, пресекала резкие сдвиги границ. И это раздражало Америку.
ПОСРЕДИ УЛИЦЫ зловонно и чадно горят две покрышки. Жирный дым летит над крышами, ест глаза, першит горло. Один баллон сгорел дотла, оставив после себя хрупкую сетчатку раскаленного стального корда. Еще одну стертую покрышку два мускулистых молодца выкатывают на проезжую часть, обливают бензином, стараясь поджечь. Это огни сопротивления. Устрашающее пламя баррикады.
Огненный знак, отмечающий границу района, которую не следует переступать неприятелю.
Именно такие «огни устрашения» прилежно снимали операторы американского телевидения, выдавая их за пожары Бейрута. Пожары действительно пылали в городе два года назад, когда израильские бомбы взрывались в жилых кварталах, а израильские ракеты вонзались в бейрутские эстакады и мосты.
Иду мимо ядовито-зловонных баллонов, чувствуя жар горящей резины.
Американцы, стремясь добиться господства в Ливане, сделали все для выдавливания сирийских войск. Сирия была внесена в список стран, составляющих «ось зла». Ей угрожали бомбардировками и вторжением, как это было сделано в Ираке. Американцы, владеющие технологией всевозможных бархатных революций, запустили процесс, получивший название «кедровой революции». Кедр - национальное дерево Ливана.
Агентами США был убит популярный в Сирии политик Рафик Харири. Сирию обвинили в убийстве. Толпы вышли на улицы Бейрута, требуя вывода сирийских войск. Президент Сирии Башар Асад приказал сирийским частям покинуть Ливан, и войска оставили страну, создав вакуум власти. Эту власть захватило созданное на волне забастовок проамериканское правительство, присту- пившее к вытеснению из власти шиитской «Хезбаллы».
ПЕРЕМЕЩАЮСЬ по городу. Где-то потрескивают автоматные очереди. Жители города равнодушны к стрельбе, толпа густая, обилие машин. Огромная, беломраморная, с заостренными минаретами мечеть.
