1929–1931 годы.
— 79
* * *
Андрей Иванович плюнул в чашку с водой. Вода сразу почернела.
Андрей Иванович сощурил глаза и пристально посмотрел в чашку.
Вода была очень черна. У Андрея Ивановича забилось сердце. В это время проснулась собака Андрея Ивановича. Андрей Иванович подо шел к окну и задумался. Вдруг что-то большое и темное пронеслось мимо Андрея Ивановича и вылетело в окно. Это вылетела собака Ан дрея Ивановича и понеслась, как ворона, на крышу противоположно го дома. Андрей Иванович сел на корточки и завыл. В комнату вбе жал товарищ Попугаев:
— Что с вами? Вы больны? — спросил товарищ Попугаев.
Андрей Иванович молчал и тер лицо руками.
Товарищ Попугаев заглянул в чашку, стоявшую на столе.
— Что это тут у Вас налито? — спросил он Андрея Ивановича.
— Не знаю, — сказал Андрей Иванович.
Попугаев мгновенно исчез. Собака опять влетела в окно, легла на свое прежнее место и заснула.
Андрей Иванович подошел к столу и вылил из чашки почерневшую воду. И на душе у Андрея Ивановича стало светло.
21 августа 1934 года.
СМЕРТЬ ДИКОГО ВОИНА
Часы стучат,
Часы стучат,
Летит над миром пыль.
В городах поют,
В городах поют.
В пустынях звенит песок.
Поперек реки,
Поперек реки
Летит копье свистя.
Дикарь упал,
Дикарь упал
И спит, амулетом блестя.
Как легкий пар,
Как легкий пар,
Летит его душа.
И в солнца шар,
И в солнца шар
Вонзается косами шурша.
Четыреста войнов,
Четыреста войнов
Мигая небу грозят.
Супруга убитого,
Супруга убитого
В реке на коленях ползет.
Супруга убитого,
Супруга убитого
Отламывает камня кусок.
И прячет убитого,
И прячет убитого
Под ломаный камень, в песок.
Четыреста воинов,
Четыреста воинов
Четыреста суток молчат.
Четыреста суток,
Четыреста суток,
Над мертвым часы не стучат.
27 июля 1938 года.
— 81
ИСТОРИЯ СДЫГР АППР
Андрей Семенович: Здравствуй, Петя.
Петр Павлович: Здравствуй, здравствуй. Guten Morgen, куда не сет?
Андрей Семенович протянул руку Петру Павловичу, а Петр Павло вич схватили руку Андрея Семеновича и так ее дернули, что Андрей
Семенович остался без руки и с испугу кинулся бежать. Петр Пав лович бежали за Андреем Семеновичем и кричали: "Я тебе, мерзавцу,
руку оторвал, а вот, обожди, догоню, так и голову оторву!"
Андрей Семенович неожиданно сделал прыжок и перескочил кана ву, а Петр Павлович не сумели перепрыгнуть канавы и остались по сию сторону.
Андрей Семенович: Что? Не догнал?
Петр Павлович: А это вот видел? (И показали руку Андрея Семе новича.)
Андрей Семенович: Это моя рука!
Петр Павлович: Да-с, рука ваша! Чем махать будете?
Андрей Семенович: Платочком.
Петр Павлович: Хорош, нечего сказать! Одну руку в карман су нул, а головы почесать нечем.
Андрей Семенович: Петя! Давай так: я тебе чего-нибудь дам, а ты мне мою руку отдай.
Петр Павлович: Нет, я руки тебе не отдам. Лучше и не проси. А вот, хочешь, пойдем к профессору Тартарелину, он тебя вылечит.
Андрей Семенович прыгнул от радости и пошел к профессору Тар тарелину.
Андрей Семенович: Многоуважаемый профессор, вылечите мою пра вую руку. Ее оторвал мой приятель Петр Павлович и обратно не от дает.
Петр Павлович стояли в прихожей профессора и демонически хо хотали. Под мышкой у них была рука Андрея Семеновича, которую они держали презрительно, наподобие портфеля.
Осмотрев плечо Андрея Семеновича, профессор закурил трубку — папиросу и вымолвил: "Это крупная сшадина."
Андрей Семенович: Простите, как вы сказали?
Профессор: Сшадина.
Андрей Семенович: Ссадина?
Профессор: Да, да, да. Шатина. Ша-тин-на!
Андрей Семенович: Хороша ссадина, когда и руки-то нет.
Из прихожей послышался смех.
Профессор: Ой! Кто там шмиется?
Андрей Семенович: Это так просто. Вы не обращайте внимания.
Профессор: Хо! Ш удовольсвием. Хотите, что-нибудь почитаем?
Андрей Семенович: А вы меня полечите?
Профессор: Да, да, да. Почитаем, а потом я вас полечу.
Садитесь (Оба садятся).
Профессор: Хотите, я вам прочту свою науку?
Андрей Семенович: Пожалуйста! Очень интересно.
Профессор: Только я изложил ее в стихах.
Андрей Семенович: Это страшно интересно!
Профессор: Вот, хе-хе, я вам прочту отсуда досюда. Тут вот о внутренних органах, а тут уже о суставах.
Петр Павлович: (входя в комнату)
Сдыгр аппр устр устр
Я несу чужую руку
Сдыгр аппр устр устр
Где профессор Тартарелин?
Где приемные часы?
Если эти побрякушки
С двумя гирями до полу
Эти часики старушки
Пролетели параболу
Сдыгр аппр устр устр
Ход часов нарушен мною
Им в замену карабистр
На подставке сдыгр аппр
С бесконечную рукою
Приспособленной как стрелы
От минуты до другою
В путь несется погорелый
А под белым циферблатом
Блин мотает устр устр
И закутанный халатом
Восседает Карабистр
Он премные секунды
Смотрит в двигатель размерен
Чтобы время не гуляло
Где профессор Тартарелин?
— 83
Одного милиционера звали Володя, а другого Сережа. Володя сх ватил Сережу под руку, а Сережа схватил Андрея Семеновича за ру кав и они все втроем побежали.
— Глядите, три институтки бегут! — кричали им вслед извозчики.
Один даже хватил Сережу кнутом по заднице.
— Постой! На обратном пути ты мне штраф заплатишь! — крикнул
Сережа, не выпуская из рук Андрея Семеновича.
Добежав до дома профессора, все трое сказали:
— Тпрр! и Остановились.
— По лестнице, в третий этаж! — скомандовал Андрей Семенович.
— Hoch! — Крикнули милиционеры и кинулись по леснице. Момен тально высадив плечом дверь, они ворвались в кабинет профессора
Тартарелина.
Профессор Тартарелин сидел на полу, а жена профессора стояла перед ним на коленях и пришивала профессору ухо розовой шелковой ниточкой. Профессор держал в руках ножницы и вырезал платье на животе своей жены. Когда показался голый женин живот, профессор потер его ладонью и посмотрел в него как в зеркало.
— Куда шьешь? Разве не видишь, что одно ухо выше другого по лучилось? — сказал сердито профессор.
Жена отпорола ухо и стала пришивать его заново.
Голый женский живот, как видно, развеселил профессора. Усы его ощетинились, а глазки заулыбались.
— Катенька, — сказал профессор, брось пришивать ухо где-то сбоку, пришей мне его лучше к щеке.
Катенька, жена профессора Тартарелина, терпеливо отпорола ухо во второй раз и принялась пришивать его к щеке профессора.
— Ой, как щекотно! Ха-ха-ха! Как щекотно! — смеялся профессор.
Но, вдруг, увидя стоящих на пороге милиционеров, замолчал и сде лал серьезное лицо.
Милиционер Сережа: Где здесь пострадавший?
Милиционер Володя: Кому здесь ухо откусили?
Профессор: (поднимаясь на ноги). Господа! Я человек, изуча ющий науку вот уже, слава богу,56 лет, ни в какие другие дела не вмешиваюсь. Если вы думаете, что мне откусили ухо, то вы жестоко ошибаетесь. Как видите, у меня оба уха целы. Одно, правда, на ще ке, но такова моя воля.
Милиционер Сережа: Действительно, верно, оба уха налицо.
Милиционер Володя: У моего двоюродного брата, так брови росли под носом.
Милиционер Сережа: Не брови, а просто усы.
Карабистр: Фасфалакат.
Профессор: Приемные часы окончены.
Жена профессора: Пора спать.
Андрей Семенович (входя): Половина двенадцатого.
Милиционеры хором: Спокойной ночи.
Эхо: Спите сладко.
Профессор ложится на пол, остальные тоже ложатся и засыпают.
Сон:
Тихо плещет Океан
Скалы грозные ду-ду
Тихо светит Океан
Человек поет в дуду
Тихо по морю бегут
Страха белые слоны
Рыбы скользкие поют
Звезды падают с луны
Домик слабенький стоит
Двери настежь распахнул
Печи теплые сулит
В доме дремлет караул
А на крыше спит старуха
На носу ее кривом
Тихим ветром плещет ухо
Дуют волосы кругом
А на дереве кукушка
Сквозь очки глядит на север
Не гляди моя кукушка
Не гляди всю ночь на север
Там лишь ветер карабистр
Время в цифрах бережет
Там лишь ястреб сдыгр устр
Себе добычу стережет
— 85
* * *
Человек устроен из трех частей,
из трех частей,
из трех частей.
Хеу-ля-ля,
дрюм-дрюм-ту-ту!
Из трех частей человек!
Борода и глаз, и пятнадцать рук,
и пятнадцать рук,
и пятнадцать рук.
Хеу-ля-ля,
