— Есть, Новожилова, кроме эмоций, еще и официальная сторона, понимаешь, какое дело, — это у него любимая присказка, — раз поступил сигнал, мы обязаны отреагировать, иначе нас не поймут, — он поднял палец вверх, давая понять, где не поймут. — Здесь лучше перегнуть, чем недогнуть. А ваши отношения, Новожилова, очень подозрительны… И если ты недокажешь, что между вами ничего не было, то не можешь рассчитывать на мою поддержку.
Лиля вскочила:
— Страшно мне нужна твоя поддержка! Чертов перестраховщик!
— Но-но, ты не очень-то! — вскинул голову Леон. — Хочешь, чтобы мы еще потребовали ответа, что ты делала во время фашистской оккупации?
Лиля выскочила от Вартанова, трясясь от оскорбления: «Чинуша проклятый! Ну, я тебя на перевыборном собрании выведу на чистую воду…».
Она ринулась искать Тараса и обнаружила его в учебных мастерских — приземистом, мрачноватом здании во дворе института. Приоткрыв дверь, увидела Горбанева возле станка, сделала энергичный знак рукой, чтобы подошел.
— Мне сообщили, что у тебя есть жена! — выпалила она, уверенная, что Тарас, услышав такое, расхохочется и тем все опровергнет.
Но он уже знал об анонимке. Лицо Тараса было серовато-белым, и в глаза Лиле он старался не смотреть.
— Я тебе потом все объясню… потом, — пробормотал Горбанев и вдруг, нелепо пригнув голову, словно ожидая, что на нее что-то обрушится, быстро пошел прочь. Он все ускорял шаг, будто боялся, что кто-то его догонит.
«Вот это герой-разведчик», — с горьким недоумением подумала Лиля.
Из мастерской вышел Вася, вытирая руки ветошью, поглядел на уходящего Горбанева.
— Здравствуй, Лиля…
— Привет, — бодрясь, ответила Новожилова, хотя ясно было, что она очень расстроена.
Вася Петухов посмотрел с сочувствием, глаза его были печальными, и в них застыл вопрос: «Чем же Горбанев лучше меня?»
— Я верю тебе, — преданно произнес он.
«Неужели Вартанов и ему уже сказал?» — с отчаянием подумала Лиля.
* * *
Воспитывался Тарас в детском доме, а на войну пошел добровольцем.
Когда фронт стоял в большой донской станице, сержант Горбанев познакомился с учительницей младших классов Елизаветой Белых, лет на десять старше его. Во время оккупации она угарно кутила с немцами, а после освобождения — с кем попало.
Трудно сказать, что привлекало в Елизавете мужчин. В недобрых глазах ее было что-то птичье. Тугие икры тонких ног, широкий костистый таз, казалось бы, не должны были вызывать вожделения. Но в ней безошибочно угадывались порочность и доступность.
Ко времени знакомства с Тарасом Белых решила, что хватит приключений, пора подумать о семье и уехать отсюда — слишком хорошо ее здесь знали. Она сразу определила, что Тарас неопытен. Поэтому однажды, подпоив его, оставила у себя ночевать.
Вскоре часть Горбанева перебросили в другую станицу, и однажды он, случайно встретив там деда Архипа, соседа Елизаветы, узнал от него, что Белых беременна, всем говорит — от сержанта, но никто ей не верит — многие у нее перебывали. «Эх, парень, не давай себя обдурить», — предостерег из мужской солидарности дед.
Ну, насчет многих Тарас усомнился, легче всего наговорить на одинокую женщину.
Ему предстояло идти в опасный рейд по тылам немцев, настолько опасный, что Горбаневу казалось маловероятным возвратиться живым. И вот в том состоянии, когда с фронта пишут последнее письмо, не называя его так и вкладывая в него всю любовь к жизни, Тарас отправил Елизавете теплое послание.
Трудное задание было выполнено, Горбанева наградили, а вскоре пришло письмо от Белых: «Ты, конечно, меня не любишь, — писала она, — но прошу тебя, как человека благородного: оформи брак. Будем считать его фиктивным, но чтобы ребенок родился законным, а потом мы сразу же разведемся, и я никогда никаких претензий к тебе предъявлять не стану»:
Она и сама толком не знала, от кого ребенок, а подруге, — внучке деда Архипа, подвыпив, презрительно сказала о Тарасе: «Этот олух царя небесного тем более не разберется…»
Горбанев получил в части отпуск, на три дня «по семейным обстоятельствам» и отправился в станицу. У Белых осталась ее фамилия, а в воинской книжке Горбанева появилась отметка загса.
Позже Тарас написал Елизавете, что надо бы оформить развод, но ответ получил неожиданный и категоричный: «И не думай! Будешь как миленький воспитывать свою дочку!»
После госпиталя и откомиссования Горбанев некоторое время работал штукатуром, о странной же своей женитьбе никому никогда не говорил, да и штамп у него в паспорте отсутствовал.
Неизвестно как, но Белых узнала о поступлении Тараса в институт, приехала в Ростов, под видом его сестры разведала, что у него «есть девушка», даже нашла ее портрет на доске Почета и прямым ходом отправилась На квартиру Новожиловых. Там она застала одну Клавдию Евгеньевну и привела ее в ужас рассказами о подлом коварстве Горбанева, о том, как Лиля бессовестно разбивает семью.
Когда Лиля, после разговора с Вартановым, пришла домой, мать встретила ее с отчаянием:
— Этот Горбанев — мерзкий обманщик, распутник, проходимец! У нас было его жена… Я дала ей слово, что ты прекратишь встречи с ее мужем…
Это сообщение оглушило Лилю. Да неужели нельзя верить людям?! Почему Тарас не сказал ей правду? Нет, здесь что-то не так. А как странно он повел себя, когда услышал ее вопрос!
Еще в шестом классе, посмотрев пьесу Шиллера «Коварство и любовь», где многие беды произошли от того, что молодые герои не смогли вовремя поговорить, Лиля дала себе зарок в подобных случаях все прояснять. Поэтому и сейчас решила, не откладывая, снова встретиться с Тарасом.
На следующий день после лекции. Лиля подстерегла его в вестибюле, возле доски объявлений, и потребовала:
— Иди за мной!
Он покорно пошел. Лиля села на скамейку в сквере через дорогу, сдвинула со лба темный высокий берет.
— Рассказывай.
И тут он ей все рассказал. Они долго сидели молча.
— Если ты меня бросишь, — не поднимая головы, тихо сказал Тарас, — мне конец.
Лиля посмотрела испуганно. На лице Тараса были обреченность и отчаяние.
Конечно, ничего похожего на то, что она чувствовала в свое время к Максиму Ивановичу, у Лили к Тарасу не было, но он попал в беду, в такое время его нельзя оставить, это было бы предательством.
Лиля вспомнила разговор с Вартановым, и гнев снова захлестнул ее. Разве не вольна она в своих поступках? Не может сама во всем разобраться?
И Лиля твердо сказала:
— Я тебя ни за что не брошу.
Это решение пришло сейчас неожиданно для нее самой. Да-да, нет силы, которая заставит ее отказаться от Тараса. Пусть их вместе топчут, они все вынесут. Понадобится — она, как декабристка, пойдет за Тарасом на край света, на любые лишения. Если прежде у Лили и мелькала мысль, что уж очень они разные, Тарас равнодушен к искусству, литературе, грубоват, примитивен, то теперь она с негодованием отшвыривала даже намек на подобные мысли — не оставит она Тараса в беде! Ни за что! Тем более что он так любит ее…
* * *
Горбанев написал заявление о разводе, и они вместе отнесли его в суд. Вслед за этим наступила тревожная полоса затишья, словно все о них забыли. Вартанов никому не рассказал о поведении Новожиловой в комитете комсомола, видно, боясь оглаской уронить свой престиж. На партбюро Горбанева пожурили за легкомыслие, непоследовательность и тоже успокоились, узнав, что он подал заявление.
Весной, в отпуск, Клавдия Евгеньевна уехала с Владимиром Сергеевичем к двоюродной сестре в Нальчик, и Лиля с Тарасом продолжали вместе готовиться к экзаменационной сессии.
Однажды, уже под вечер, кто-то громко постучал в дверь квартиры Новожиловых. На пороге появилась незнакомая Лиле женщина.
Тарас, сидевший на диване, вскочил и выбежал, как обезумевший.
Женщина спокойно уставилась на Лилю круглыми, злыми глазами, словно изучая. Затем так же спокойно вышла на лестницу и, оставив открытой дверь в коридор, начала истошно голосить на весь дом:
— Подлюка! Тварь! Разбиваешь семью!
Прибежала Марфа, тетя Настя с Дусей, другие соседи.
— Подлая! Я тебя из института вытурю!
Внезапно умолкнув, она медленно опустилась по лестнице и вышла на улицу.
«Ну, кажется, проучила как след, — думала Елизавета с удовольствием. — А Горбанев, не иначе, побежал на свою квартиру».
Она уже знала дом на окраине Ростова, где жил Тарас у старой вдовы. Рассказ Елизаветы о том, какой он подлец, на вдову ожидаемого впечатления не произвел:
— Нет, он хороший человек… тихий, спокойный… не пьет, не ругается…
— Умеет божьей коровкой прикинуться!
Собственно, Тарас ей не очень-то нужен. Но он скоро станет инженером, будет получать большие деньги. Она возьмет этого благородного за жабры… Счастья, видите ли, захотел…
