Профессор Граувс рассказал, что лет двадцать тому назад близ Фив была открыта гробница фараона Тутанхамона, жившего почти две с половиной тысячи лет тому назад. Гробница была полна древних сокровищ. Но английский археолог лорд Карнорвон, проникший в гробницу фараона Тутанхамона, через несколько недель скоропостижно умер от воспаления легких. Спустя некоторое время умер и его сводный брат, побывавший в гробнице фараона.
Еще два египтолога, посетившие роковую гробницу, тоже скончались от непонятной и неизлечимой болезни легких…
Профессор Граувс согласен с мнением итальянского физиолога Бульдарини, который утверждает, что египетским жрецам, вероятно, были известны радиоактивные элементы. Перед тем, как навечно замуровать гробницу, жрецы оставляли там соли урана и радиоактивный порошок. В течение тысячелетий эти вещества представляли собой грозную опасность для всякого, кто проникал в гробницу: они убивали мгновенно. Не потому ли распространились легенды, что боги наказывают смертью нечестивцев, дерзнувших позариться на сокровища древних… Позже, когда действие радиоактивных веществ ослабло, посещение гробницы приводило к медленному, но все же неизбежному смертному исходу. Надо думать, что это и послужило причиной таинственной смерти нескольких египтологов, открывших сокровища гробницы фараона Тутанхамона… Все они погибли от лучевой болезни.
Хотя профессор Граувс высказывался предположительно, Бена Стивенса расстроили рассказы профессора… Уж если умирают ученые от посещения гробниц, что же станется с ними после того, как они побывают в атомных пещерах профессора Вернера Гейзенберга!.. Раздумья Бена прервал полковник Пеш, который постоянно торопил экспедицию.
— Пора, пора, господа, — говорил он своим хрипловатым баском. — Сегодня нам нужно сделать еще хотя бы десяток-другой миль.
— Но впереди немцы, — попробовал возразить профессор Граувс.
— Ничего, мы их поторопим! — отшутился Пеш.
После короткого отдыха в живописном курортном местечке участники экспедиции сели в машины и тронулись в путь. До этого они ехали вдоль реки по восточному берегу Рейна. Теперь им следовало повернуть влево и перевалить через горы Шварцвальда, чтобы пробиться к Хехингену.
Полковнику Пешу не пришлось торопить немцев. Они отступали исправно и довольно быстро в том же направлении, куда двигалась «Миссия Алсос», — германские войска отходили в направлении Альпийского редута.
Маленького Бена включили в экспедицию как расторопного, хорошо зарекомендовавшего себя разведчика, к тому же в совершенстве знающего немецкий язык. В штатской одежде он легко выдавал себя за немца.
Когда Аллен Даллес напутствовал Беннета Стивенса, он особенно обращал его внимание на поиски нужных людей. Прежде всего это должен быть профессор Вернер фон Гейзенберг, затем его сотрудник Отто Ган, занятый расщеплением атома; конечно, надо искать Вернера фон Брауна — изобретателя ракетного оружия «фау»; доктора Рудольфа Германа, автора проекта Межпланетных станций, ну и других немецких ученых. Их следует немедленно захватить и отправить в Соединенные Штаты…
«Миссия Алсос» только завершала длительную борьбу за атомные секреты. В этой борьбе участвовали разведки многих воюющих стран. Еще в начале сорок первого года «маленький грек» — адмирал Канарис поручил своим агентам доставить в Германию норвежского физика Лифтронстеда и датских профессоров Нильса Бора и Андре де Хеваши. Их доставили в Берлин, как говорили, под вежливым арестом. Вскоре они начали работать в Германии. Профессор Бор, обеспокоенный размахом атомных исследований в германских лабораториях, намеревался бежать в Англию. Но, связавшись с Лондоном, датский ученый получил иные директивы. Консультант британского премьера Черчилля по научным вопросам мистер Черуэлл упросил Бора остаться на месте и следить за развитием атомных исследований в Германии. Через Канариса сообщения ученого переправлялись в Лондон.
Осенью сорок второго года норвежские ученые передали в Лондон новую тревожную весть — немцы приступили к добыче тяжелой воды, необходимой в производстве атомной энергии. В горах Норвегии работает специальный завод, который ежедневно дает несколько литров тяжелой воды.
Авиационный налет англо-американской авиации на завод тяжелой воды в Норвегии не дал ощутимых результатов. Немцы продолжали добывать тяжелую воду. В район завода сбросили несколько групп лыжников-парашютистов. Но только одной группе парашютистов удалось проникнуть в завод и заложить взрывчатку под электролитические ванны. Завод вышел из строя на много месяцев.
Говорили, что советским военнопленным удалось осуществить диверсию на каком-то военном подземном заводе. Производство атомного оружия снова было отложено. По всем предположениям, Гитлер мог получить атомную бомбу не раньше октября 1945 года.
Но сейчас был только апрель, и каждый новый день приближал крах фашистской Германии. Маленький Бен, которому волей-неволей приходилось теперь думать об атомных проблемах, приходил к выводу, что именно русские солдаты вышибли из рук Гитлера атомную бомбу.
Но в Соединенных Штатах тоже ускоренным темпом шли работы над созданием «Тьюб Элизабет», — атомной бомбы. В личном штабе президента Рузвельта все документы, касающиеся «Манхеттен дистрикт прожект» — производства атомного оружия, печатались на бумаге оранжевого цвета. Постепенно этот цвет стал символом оперативности и сокровенной тайны. На документы оранжевого цвета отвечали немедленно, и по «оранжевым» вопросам принимали меры вне всякой очереди.
Впрочем, все эти государственные «оранжевые» тайны не были известны разведчику Беннету Стивенсу. Он располагал своими доверенными ему тайнами, которые он умел хранить.
В Хехингене, куда колонна «виллисов» примчалась значительно раньше передовых американских отрядов, полковник Пеш и профессор Граувс немедленно отправились в лабораторию. Но Гейзенберга обнаружить не удалось.
Всюду были видны следы поспешного бегства — разбросанные бумаги, опрокинутая аппаратура, валяющиеся детали каких-то сложных установок… Профессор Граувс задумчиво разглядывал банку с серовато-белым веществом. Торий… Снова торий, как и в Париже…
Гитлеровцы, отступая из французской столицы, увезли с собой все запасы тория. Они распространили версию, будто торий необходим для парфюмерной промышленности, требуется для приготовления зубной пасты, придает зубам блеск…
Профессор Лесли Граувс, научный руководитель «Миссии Алсос», сделал вид, что поверил выдумке немцев. Даже написал об этом что-то в газете. Пусть будет так… На самом-то деле торий используют на завершающем этапе создания атомного оружия. И вот в лаборатории — снова торий… Может быть, у немцев уже есть атомная бомба… Может быть, они бросят ее в последние дни войны…
Итак, лаборатории Хехингена были покинуты. Не обнаружили никого и в пещерах близ замка Вильгельма Второго. Здесь стоял урановый котел и другая аппаратура для экспериментального производства секретного оружия. Оборудование, которое представляло ценность, профессор приказал погрузить в машины. Пещеру взорвали…
Теперь следовало отправиться в Целле под Ганновером, там тоже есть атомная лаборатория. В Целле работают скандинавские ученые; может быть, их удастся перехватить раньше, чем сделают это англичане…
Колонна «виллисов» экспедиции «Хамбог» под охраной бронеавтомобилей покатила по немецким дорогам на север.
3
Война заканчивалась, и следовало подумать, что делать дальше. А думать так не хотелось!.. Кет Грен было совершенно все безразлично… Тут снова и появился Маленький Бен, влюбленный в нее американец. Кет согласилась на его предложение. В Штаты так в Штаты — не все ли равно…
Бен Стивенс нашел Кет в Бад-Зальцуфлен, в курортном немецком городке, где разместился штаб английской дивизии. Очутившись на фронте, Беннет постоянно следил за интересовавшей его дивизией: в дивизии служила Кет, а Маленький Бен по-прежнему был робко влюблен в нее — тихо и безнадежно…
В Бад-Зальцуфлен Стивенс приехал из Целле, где «Миссии Алсос» удалось найти германских атомщиков. Их содержали пока под негласным домашним арестом. Скорее, это был даже не арест, но охрана от англичан. Британская разведка тоже охотилась за немецкими физиками.
Полковник Пеш предупредил Бена — не исключена возможность, что ему придется срочно отправиться в Штаты. Кто-то должен сопровождать немцев через океан, лучше всего это сделать Стивенсу — он знает язык, у него есть опыт.
Но Маленький Бен прежде всего подумал о Кет: уехать — значит потерять ее окончательно, лишиться даже надежды… Он упросил полковника разрешить ему ненадолго съездить в Бад-Зальцуфлен. Это недалеко, за сутки он обернется…
