Тося заплакала, рукавом вытерла слезы.
— Хомицкая, — у Клавы Ивановны у самой на глазах стояли слезы, — успокойся. Успокойся, я тебе говорю, или садись на место и дай другим говорить.
Аня Котляр подняла руку, сама встала с места и требовала слова. Катерина Чеперуха сделала то же самое и трясла рукой в воздухе, чтобы обратить на себя главное внимание.
Мадам Малая две-три секунды смотрела на одну, на другую, наконец, выбрала:
— Котляр, говори.
Лизочка Граник, сказала Аня, уже не девочка, а девушка, ей шестнадцатый год, через несколько месяцев она получит паспорт. Поскольку освободится квартира, в которой она родилась, когда были живы папа и мама, квартиру надо переписать на ее имя, а Тося Хомицкая как опекунша, которая заменила ей родителей, может, если надо, выступить как юридическое лицо. А что касается Ляли Орловой, которая имеет законное право на улучшение жилищных условий, рядом с квартирами Бирюка и Чеперухи вполне можно выделить кусок площади, чтобы построить комнату с удобствами, метров двадцать—двадцать пять, где найдется место для туалета и небольшой кухни.
— Котляр, — сказала Клава Ивановна, — когда выступаешь с предложением, надо думать головой. Поскольку Тося Хомицкая является опекуншей, горсовет, хоть бейся головой об стенку, не даст отдельного ордера на Лизу Граник. Да, Лизочка — круглая сирота, выросла у нас во дворе, но в Одессе в каждом доме есть свои сироты. Ты предлагаешь: давай перепишем на них квартиры, где двадцать лет назад жили ихние папы и мамы, бабушки и дедушки. Если хочешь, попробуй сама, походи в райжилотдел, в горжилотдел и расскажешь нам, что из этого получилось. Нам будет интересно послушать. А теперь, Катерина Чеперуха, тебе слово: ты хотела что-то сказать.
— А вы уже все сказали, — ответила Катерина. — Я могу только повторить: квартиру, которая освободится от Бирюков, надо отдать Орловой. Здесь горсовет должен будет согласиться.
— Горсовет, — громко сказала мадам Малая, — сам знает, что он должен. Там сидят люди не глупее нас с тобой. Другое дело: можно подсказать. Если горсовет захочет отдать квартиру Бирюков нашей Ляле Орловой, будем считать, что нам сильно повезло. А пока надо думать, как иметь полную гарантию на комнату с уборной и кухней для Ляли на третьем этаже, где Бирюк и Зиновий Чеперуха собираются строить свои хоромы. Какие будут предложения? Дина Варгафтик, я вижу, тебе не терпится. Говори.
От имени двора, предложила Дина, надо написать в горсовет, чтобы дали разрешение строить квартиру для Ляли Орловой, которая не только имеет право, но вполне заслужила.
Аня Котляр первая поддержала предложение Дины Варгафтик, но при этом сделала оговорку, что здесь может получиться палка о двух концах. Если просить горсовет, чтобы разрешили строить комнату и кухню для Орловой, то тем самым двор отказывается от квартиры, которая освободится после Бирюков.
— Котляр, — сказала мадам Малая, — в твоих рассуждениях есть зерно, от которого с нашей стороны было бы неправильно просто отмахнуться. Не будем даром терять время: кто хочет высказаться? Катерина Чеперуха, ты хочешь. Говори.
Прежде всего, заявила Катерина, не надо мешать все карты и путать божий дар с яичницей. По строительству двух квартир горисполком принял решение и полностью утвердил проект. Переделывать проект и просить, чтоб горсовет утвердил другой, которого еще нет и никто не видел, значит, опять даром терять время, тянуть кота за хвост. А насчет квартиры Бирюка, которая освободится, не надо ждать до последнего момента, а надо заблаговременно подать все документы на Лялю Орлову, чтобы она была первым и единственным претендентом, которого поддержала общественность и все соседи двора, а майор Бирюк, Герой Советского Союза, поддержал своим авторитетом. И можно быть уверенным, успех гарантирован на все сто процентов.
Последние слова насчет стопроцентной гарантии успеха, который ждет Орлову, Катерина произнесла с подъемом, как здравицу, и, глядя в сторону Ляли, громко захлопала. Андрей Петрович первый поддержал аплодисменты и тут же попросил председателя собрания предоставить ему слово.
— Слово, — объявила мадам Малая, — имеет товарищ Бирюк. Говори.
— Уважаемый товарищ председатель, — обратился Андрей Петрович, — дорогие соседи! Только что мы все слышали речь женщины, которая живет с нами в одном дворе. Пока она говорила, не могу объяснить почему, мелькала у меня на уме Клара Цеткин, как она заставляла слушать свою речь весь рейхстаг, в Берлине еще сегодня живы рабочие, которые помнят Клару. У нас в Одессе есть переулок Клары Цеткин.
Иона Чеперуха вспомнил, что переулок назывался раньше Лютеранский, там находилась кирка, немецкая церковь с башней, которая многие годы после революции понемногу разваливалась, но все равно еще хорошо держится, потому что немецкие каменщики и мастера строили ее для себя, а немцы, какие они ни есть, строить умеют.
— Чеперуха, — одернула мадам Малая, — потом будешь рассказывать свои байки, а сейчас сам слушай и другим не мешай. Бирюк, продолжай.
— Так вот, Катерина Антиповна, — продолжал Бирюк, — должен признаться, что стопроцентной гарантии для Орловой, Идалии Антоновны, в вашем варианте не вижу. По этой причине считаю уместным при строительстве квартир для семьи Бирюка и семьи Зиновия Чеперухи зарезервировать двадцать—тридцать квадратных метров, чтобы потом не пришлось ломать и переделывать.
— Зиновий, — обратилась Клава Ивановна, — мы слышали здесь два предложения: одно — от Бирюка, другое — от Катерины Чеперухи. Какое предложение ты готов поддержать? Объяви, чтобы все могли хорошо слышать.
На минуту или около того во дворе сделалось тихо, как будто все дали зарок не проронить ни звука.
— Я поддерживаю целиком и полностью, — громко сказал Зиновий, — предложение товарища Бирюка.
— Шая, — деланно, с истерической ноткой в голосе, засмеялась Катерина, — ты еще Фиму Граника вспомни, как кусок форпоста отдали, а теперь еще Лизочке теремок сладим!
— Орлова, — обратилась Клава Ивановна, — ты просила слова. Двор слушает тебя.
На самом деле Ляля не просила слова: она только собиралась с мыслями, но Клава Ивановна, видно, прочитала по глазам и решила не ждать.
— Я не знаю, как начать, — сказала Ляля. — Жизнь сложилась так, что у меня не было своей семьи. Но я никогда не чувствовала себя одинокой. Я всегда была с вами, вы всегда были со мной. Покойный Дегтярь заменил мне старшего друга, наша Клава Ивановна сделалась мне за столько лет ближе и роднее, чем родные по крови. В последние два с половиной года все так переменилось. Сначала непонятно было, как мы будем жить без Сталина. Теперь, — развела руками Ляля, — можно оглянуться без страха назад и никому не приходит в голову, что надо бояться, когда смотришь вперед, в наше завтра или послезавтра. В газетах сообщили, что в феврале состоится XX съезд партии. Я надеюсь, нет, — поправилась Ляля, — я уверена, что комната с кухней, со своим туалетом, которую я ждала столько лет, отворит свою дверь, и я смогу войти как законная хозяйка. Спасибо Андрею Петровичу, который добился, чтобы нашему двору вернули площадь, которая столько лет была в чужих руках. Не надо бояться перемен: надо хотеть перемен, потому что наша жизнь, жизнь человека, жизнь советских людей — это перемены.
На последние слова двор ответил общими аплодисментами, Клава Ивановна обвела взглядом, сказала, нет ни одного воздержавшегося, и добавила: она съела с Орловой пуд соли, но оказалось, все равно недостаточно, чтобы узнать, что наша Ляля Орлова, кроме того что передовик производства у себя на фабрике и член актива у нас во дворе, еще и подкованный философ, который прошел хорошую школу у покойного Дегтяря, так что он может спокойно лежать и не бояться, что забыли или забудут его уроки.
Андрей Петрович взял слово, чтобы сказать насчет перемен в нашей жизни, которые происходят у всех на глазах, но детали иногда проходят мимо внимания. Чтобы детали не проходили мимо внимания, он ставит в известность всех жильцов и соседей, что двор включен в титульный список горсовета по ускоренной программе газификации.
Во дворе поднялся гул, какой бывает, когда ждут, как обещано, маленькой новости, а на самом деле новость оказывается не только большой, но и полностью для всех неожиданной.
— Бирюк, — обратилась мадам Малая, — уточни нам, о какой газификации идет речь: будут привозить во двор баллоны с газом или планируют провести магистральную линию с газового завода, который на Пересыпи?
В будущем году, ответил Бирюк, все квартиры во дворе будут обеспечены газовыми плитами. Укладка труб для подачи газа потребует некоторого времени, но с установкой газовых плит будет обеспечена доставка баллонов, так что газ войдет в наш повседневный быт до завершения работ, связанных с магистральной линией газопровода.
