Константин Ваншенкин - Москвичи

Петров и Куликов тоже поехали. Поселок сильно расстроился, ничего нельзя было узнать. Правда, школа, где стоял тогда штаб, сохранилась, и теперь в этой школе, в зале, они и провели свое заседание. Немногие из тех, кто был здесь когда-то, со слезами на глазах вспомнили себя и своих товарищей.

В местном кафе на организованно собранные пятерки был заранее подготовлен банкет, и вскоре они уже веселые сидели за сдвинутыми пластиковыми столиками и пели песни.

Й напротив Петрова сидел Рогов.

– Ты что, Леня, – спросил Петров, слегка захмелев, – никак, сторонишься меня?

Тот глянул в глаза и тоже спросил!

– Зла на меня не держишь?

– Нет. За что?

– За тот день, когда ранило тебя. Петров помолчал, раздумывая:

– Нет.

– Ты хорошо все помнишь? – зашептал Рогов.

– Все помню. А что?

– Ничего. Я бегу, а ты стоишь, качаешься, шинель расстегнута, и говоришь мне: «Помоги, Леня», а я говорю: «Не могу!», а ты мне вслед: «Леня, ведь ты же москвич». Так всю жизнь этот твой голос в ушах и стоит. А я правда не мог. Ты видел, что делалось. Меня комбат в штаб полка послал. Ты уж, земляк, меня прости…

– А ведь я этого совершенно не знал, – говорил Петров, потрясенный его рассказом, – ведь я этого, Леня, совершенно не запомнил.

До сих пор ему казалось, что он помнил все.

1970