Несколько десятков сильных, но неслышных гребков рулевым веслом, и лодка тихо уткнулась носом в край ледяного поля. Отец взял в руки гарпун и палку-колотушку, мягко прыгнул на льдину и понёсся к нерпам что есть силы. Нерпы увидели опасность и в панике, наталкиваясь друг на друга, поползли к воде. Те, кто лежал ближе к краю льда, успели уйти в воду. Но четыре нерпы остались на льду. Пятую, остервенело вырывающуюся, хромоногий держал на гарпуне. Потом подтянул её к себе и добил колотушкой.
Нерпы не уместились в лодке. И двух пришлось тащить за лодкой на ремне.
В стойбище старики угощались первой весенней добычей, славили тех, кто дал людям пищу. О сыне хромоногого говорили, что его первая охота обещает ему удачу на многие годы. И тут же мальчика назвали кормильцем.
Удача не покидала охотников до конца весенней охоты.
Мальчик щедро разносил по то-рафам мясо и сало от своей добычи. И, конечно, не забыл и нартовых псов. От хорошей пищи Тынграй быстро пошёл в рост. К началу лета он стал высоким, сильным псом.
Несмотря на большой рост, Тынграй был лёгок и подвижен.
К этому времени у пса сложился характер. Это был угрюмый и величавый кобель. Он ко всему окружающему относился спокойно. Других кобелей он не замечал. И когда те не желали уступить добром, пускал в ход свои острые клыки. Он никогда не лаял без необходимости. Жители стойбища так и не слышали его голоса. Он и рычал-то всегда негромко. В этом не было нужды: достаточно его взгляда, чтобы псы поднимали хвосты.
Хромоногого Тынграй не любил. Во всяком случае, он не выказывал радости при встрече с ним, хотя и выполнял требования хозяина.
Мальчика же Тынграй всегда встречал радостным поскуливанием. Разрешал трепать себя за уши, охотно играл в борьбу, позволяя положить себя на лопатки.
О Тынграе давно судачили старики. Но по-настоящему заговорили о нём осенью, когда открылся сезон охоты.
Мальчик напросился в тайгу. И хромоногий с сыном ушли на промысел ещё до появления пороши. Взяли с собой Тынграя.
Пришли охотники в сопки, срубили балаган и на следующее утро пошли ставить силки. Ставили ловушки у ключей, на местах, где должны быть переходы соболей.
Тынграй, пока охотники выбирали удобные места, носился рядом, принюхивался к невидимым следам.
Мальчик с любопытством смотрел, как Тынграй по только ему известным приметам находил, где прошёл зверь. А Тынграй бегал по кустам, по колодинам, долго распутывал следы у нагромождений мёртвых деревьев. И вот охотники впервые услышали его голос. Он был звонкий и азартный. Пёс пронёсся мимо охотников, не видя их. Помчался вверх по склону сопки и, будто натолкнулся на стену, остановился и залаял отрывисто, призывно.
Мальчик прибежал на лай и увидел: на вершине толстой и высокой лиственницы сидел тёмный зверёк — соболь. Мальчик восторженно смотрел на зверя и ждал отца. Хромоногий не спеша подошёл, как-то отрешённо взглянул наверх и молча подался в сторону. У хромоногого не было никакого оружия, чтобы достать зверька. Мальчик понуро поплёлся за отцом. Тынграй же обиженно осёкся и недоуменно взглянул на людей. Он долго не хотел отходить от дерева. И когда наконец понял, что этот зверёк не интересует его хозяев, тоже подался следом за ними.
Тынграй трусил сзади. Но вот он остановился, отрывисто потянул носом и вдруг помчался по распадку. Хромоногий понял: Тынграй поймал след. Пёс нетерпеливо повизгивал, значит — след тёплый.
Хромоногий, неловко припадая на кривую ногу, побежал за собакой. Мальчик тоже припустил. Он тут же обогнал отца и побежал впереди.
И увидели охотники: из куста, к которому подбежал пёс, выскочил соболь.
Тынграй стрелой погнался за соболем и, когда тому оставалось до ломов всего несколько прыжков, на лету подхватил его. Возбуждённый, он остервенело тискал добычу зубами, пока не подбежали запыхавшиеся охотники. Тынграй неохотно отдал свою добычу.
С этого дня Тынграй стал охотиться на соболей. Он научился неслышно подкрадываться к кормящемуся зверьку. Иногда, завидев соболя, долгими минутами лежал в кустах, выбирая удобный миг, чтобы зверь отошёл подальше от валежин или высоких деревьев. Умный пёс прекрасно знал свою скорость. Изучив, как быстро бежит соболь, Тынграй нападал так, чтобы соболь не успевал вскочить на ближайшее дерево. Иногда пёс в высоком прыжке снимал зверя, когда тот уже взлетал на нижний сук.
Охота в ту осень началась удачно. Хромоногий уже строил планы новой поездки к торговым людям. И жалел, что отдал купцу замечательных нартовых кобелей. Теперь семья будет сыта, и хромоногому, как уважающему себя мужчине, следовало бы иметь полную упряжку.
Но не суждено было хромоногому иметь полную упряжку. Перед самым снегопадом отец и сын преследовали соболя и ушли вверх по глухому распадку. Тынграй залаял неожиданно яростно и злобно. Хромоногий, опытный таёжник, сразу определил, что пёс не на соболя напал. Олень? Нет, оленя собаки берут уверенно. Злость приходит, когда они не уверены в своих силах. А по лаю видно — пёс не схватился со зверем. Наверно, медведь. А у охотника только нож. Надо бы уйти. Тынграю надоест облаивать, и он догонит хозяев по следу. Но тут какая-то смутная сила толкнула хромоногого вперед на голос. Может быть, он вспомнил последнюю голодную зиму. Голод сильнее, чем страх перед самым лютым зверем… У хромоногого нож, надёжный охотничий нож… в медведе мясо… на всю зиму хватит.
Какая-то необыкновенная сила толкнула охотника. Наверно, это было отчаяние.
Медведь сидел у входа в берлогу и отмахивался от наседавшего пса. Видно, зверь уже залёг на зиму, но пёс разбудил.
Хромоногий выхватил нож и с диким криком, ослеплённый отчаянной смелостью, бросился на громадного зверя. И было бы совсем худо охотнику, если бы Тынграй не вгрызся в загривок медведю.
Хромоногий сунул в пасть зверю левую руку по плечо, а правой ножом нанёс несколько быстрых ударов в грудь. Медведь навалился на охотника.
Хромоногий с трудом оттолкнул от себя ещё рычащего зверя, но не смог подняться — медведь предсмертным ударом сломал ему вторую, здоровую ногу.
Всю зиму пролежал охотник в постели. Нога хоть и срослась, но плохо.
Так и не поохотились хромоногий и его сын. Все охотники стойбища добыли соболя, а семья хромоногого снова осталась без добычи.
В начале весны жители стойбища праздновали удачную зимнюю охоту. Было большое веселье. В стойбище приехали гости из отдалённых мест. Несколько дней продолжался праздник. Мужчины соревновались в борьбе, в стрельбе из лука, в поднятии тяжести, в прыжках. И когда начались соревнования в гонках на собачьих упряжках, собрались и млад, и стар. Упряжек было как никогда много.
Хромоногий не участвовал в гонках. Но о Тынграе были наслышаны далеко за пределами побережья. И вот в один из вечеров к хромоногому пришёл молодой гонщик. Сказал, что он из рода Такрвонгун. Человек из рода Такрвонгун даёт в обмен на Тынграя шкуру чёрного соболя и полтуши таухурша-лахтака.
Семья хромоногого уже голодала, и человек из рода Такрвонгун без труда договорился.
На другой день весть о победе человека из рода Такрвонгун облетела всё стойбище. Все говорили о вожаке упряжки — Тынграе. Говорили о его силе, нестомчивости, азарте в беге.
Так и уехал человек из рода Такрвонгун в своё стойбище со славой победителя. Он жил в двух днях езды к северу по восточному побережью Ых-мифа.
Сын хромоногого долго горевал. Но нечего делать — нельзя перечить отцу.
Прошло несколько дней после того, как гости разъехались по своим селениям. И однажды вечером сын хромоногого, играя у своего то-рафа, увидел Тынграя. Он лежал на своём обычном месте у конуры. Мальчик обрадовался, подбежал к собаке и стал играть с нею. Потом вошёл в то-раф и рассказал отцу. Отец велел сыну привязать Тынграя.
Через два дня у то-рафа хромоногого остановилась упряжка. Это приехал человек из рода Такрвонгун. Оказывается, Тынграй перегрыз привязь и убежал. И чтобы такое больше не повторялось, хромоногий сильно избил Тынграя. На следующее утро человек из рода Такрвонгун увёз пса. И мальчик видел: Тынграй долго упирался, рвался назад. Но ему одному не осилить целую упряжку.
Тынграй попал к новому хозяину, молодому, удачливому и сильному.
Новый хозяин хорошо кормил собак. И Тынграй вскоре превратился в матёрого пса. Человек из рода Такрвонгун был рыбак и охотник на морского зверя. В тайгу же он ездил разве только за дровами. Потому новый хозяин не ходил с собаками на охоту. Тынграя он держал только для соревнований. Откормленный и сильный, Тынграй мало бывал в упряжке. Он стал ещё более угрюмым. Даже злость появилась в нём. Теперь он чаще пускал клыки в ход, бил других кобелей без причины. И чтобы Тынграй не покалечил упряжку, новый хозяин держал его отдельно на цепи.
Через год человек из рода Такрвонгун женился. И за невесту отдал богатый юскинд — выкуп. Тестю очень понравился Тынграй, и он забрал пса. Тынграя увезли ещё дальше на север в селение Пильтун. В том селении от Тынграя ощенились несколько сук. И тамошние каюры стали подбирать упряжки из кобелей — потомков Тынграя.
