Киреев провел по ребру бумеранга ладонью и отдал Ипполиту.
— Как прошел конгресс? — У Киреева утомленные глаза.
Ипполит достал сигареты «Кинг». Роскошная пачка с золотым ободком. В пачке двенадцать сигарет. Длинных и тонких, как соломинки для коктейля.
— С чего начать? — произнес Ипполит и бросил пачку на стол.
— Начни с начала, — посоветовал Эдуард. Он сидел спиной к Кирееву. Демонстративно.
Вадим взял перфокарты и направился к выходу. Надо успеть перехватить счетную машину.
Следом вышел Савицкий.
— Извините, Вадим Павлович. У меня большая просьба. — Савицкий держал толстую общую тетрадь. — Меня очень интересует ваше мнение… Тут немного. Небольшая часть работы…
Вадим подумал: какой странный этот Савицкий. Сколько они работают вместе и почти ничего не знают о нем. Откуда у него шрам? Никто в отделе так и не решался спросить.
— …о ядре Галактики, — продолжал Савицкий. — Только я очень прошу — строго между нами… Я б не хотел, чтобы знали посторонние.
— Посторонние?
— В отделе достаточно посторонних. Для меня. Да и для вас, Дима.
Непонятно улыбается Савицкий — или просто этот шрам?
— Но если у вас нет желания, то пожалуйста, — добавил Савицкий.
— Нет-нет, отчего же? — произнес Вадим. — Но, если не ошибаюсь, ядро — это ваша официальная тема. При чем тут конспирация?
— Здесь я углубляю исследование более частного вопроса…
Вадим, не скрывая, посмотрел на часы. Еще немного — и машину могут занять.
— Пойду. Послушаю, что рассказывает Горшенин, — спохватился Савицкий.
Вадим сделал несколько шагов, когда Савицкий его вновь окликнул:
— А знаете, удивительно… В Австралии совершенно нет хищников. Представляете? Единственный экземпляр — дикая собака динго. И все!
— Откуда у вас такие сведения? — спросил Вадим.
— Из газет, — на этот раз Савицкий явно улыбался.
— Загадочная вы личность. Сколько мы работаем вместе, а я и понятия не имею, куда вы исчезаете после пяти, — Вадим нетерпеливо переминался.
— Домой. К семье. У меня три девочки. Три дочери. Вера, Надежда, Любовь. Как в святцах…
Последние слова Савицкий уже произнес в пустом коридоре.
3
До начала сеанса оставалось минут пять. Вадим вглядывался в тех, кто подходил к кинотеатру.
— Мы нечасто бываем одни, — проговорила Ирина, она так же нетерпеливо оглядывала прохожих. — А ты знаешь, ка́к я его люблю.
— Мне кажется, он этого не замечает, — ответил Вадим.
— Ну его к черту. Играет роль защитника твоих интересов. Причем слишком шумно…
Вадим не дослушал и шагнул к телефонной будке.
Он видел, как рядом с Ириной остановилась девушка в дождевике и что-то спросила. Вероятно, лишний билет. Отличная погода, а она в дождевике… В аппарате резко отсеклось, и Вадим услышал голос Ипполита: «Прости… Но у меня ужасно болит голова. Продай билет. Извини, понимаешь…»
Вадим повесил трубку, покинул будку и оторвал третий билет’. Девушка протянула ему полтинник, победно оглядывая менее удачливых соперников.
— У него болит голова, — проговорил Вадим.
— Что ж, хорошо, значит, голова есть, — ответила Ирина.
— Тридцать часов в воздухе, — оправдывал его Вадим.
Ирина усмехнулась. Она отлично знала Ипполита. С детства…
…В глубине вестибюля, у контролера, появилась фигурка в прозрачном плаще. У Вадима мелькнула мысль, что девушка будет сидеть рядом. Он взял Ирину под руку и предъявил билеты.
Незадолго до конца фильма Ирина посмотрела на часы. Стрелка светилась и показывала «10». Ирина нащупала руку Вадима, пожала ее и, чуть пригнувшись, двинулась к красному фотографическому сигналу «Выход».
Недовольно пробуждался свет в боковых плафонах. Все ярче и ярче. Вадим шагнул вслед за девушкой. Если он сейчас не заговорит, то будет поздно. До выхода осталось пять стульев.
— Как вам понравился фильм? — произнес Вадим.
Девушка не расслышала. Или сделала вид, что не расслышала. Ну и ладно. Сейчас он сядет в автобус. Надо будет просмотреть работу Савицкого.
— Вам понравился фильм? — настойчиво повторил Вадим. Девушка кивнула не оборачиваясь. Это приободрило Вадима, да теперь и отступать неловко. Но он никак не мог придумать подходящей фразы. Остроумной и в то же время достаточно глубокой, словом, той, что нужна была сейчас, в данный момент…
Они уже вышли на улицу, а Вадим все молчал.
Судя по всему, сейчас девушка побежит к остановке троллейбуса.
Вадим дотронулся до холодного плаща.
— Разве я не расплатилась с вами?! — девушка оглядела Вадима.
— Да… Но мне хочется вас проводить, — произнес Вадим.
— А где та, с кем вы пришли в кино? — усмехнулась девушка.
— Ирина?! У нее с одиннадцати наблюдения. Надо успеть в павильон. — Вадим почувствовал облегчение. Кажется, знакомство состоится. — Она астроном…
— А вы?
— Я не совсем. Я радиоастроном. Вы в дождевике, а сегодня ясное небо.
Девушка не ответила, но замедлила шаг. Вадим заметил это по тому, как их стали обгонять.
Они перешли улицу и спустились к реке.
Девушка села на скамейку и обхватила руками колени. Вадим посмотрел на часы…
— Вы торопитесь? — перехватила она взгляд Вадима.
— Пока нет. Последний автобус уходит через час. Посидим.
Девушка оправила платье тонкими пальцами, чуть припухлыми в суставах.
Скамейка была глубокая и неудобная. Девушка запахнула подол плаща и поправила волосы. Вадим уловил слабый нежный запах духов.
— А вы учитесь, работаете? — спросил Вадим.
— Зачем вам?
— Так, — пробормотал Вадим.
Ему вдруг стало скучно и неловко за все, что происходит. Какое-то нелепое и ненужное знакомство. Ни к чему, наверно. Ему захотелось встать и уйти. А в автобусе пристроиться на заднем сиденье, в углу, и просмотреть наконец работу Савицкого… Как он сказал? «В Австралии совершенно нет хищников».
— Знаете, а в Австралии… в магазине продают бумеранги.
— Зачем?
— Сувениры.
Девушка искоса взглянула на Вадима.
— Я учусь в институте и работаю. Товароведом. Вместо практики, — неожиданно произнесла девушка. — Значит, это ваше хозяйство там, за городом, на холмах? Огромные плетеные тарелки.
— Наше. Это радиотелескопы, — ответил Вадим и добавил — А я живу в общежитии при обсерватории.
Зачем он это сказал? Хотелось чем-то приблизить ее к себе — мол, ничего особенного нет в том, что я занимаюсь непонятным для вас делом, мы, в общем-то, мало чем отличаемся друг от друга…
Девушка это поняла и улыбнулась:
— А я вот живу в новом доме. И даже есть телефон, 5–32–64.
— Запомним! — шутливо произнес Вадим.
Ветерок растворил слабый запах ее волос горьковатым запахом прелых листьев. Деревья, казалось, уползали вверх, еще немного — и они оторвутся от земли и повиснут на своих макушках…
— Знаете, у меня в эти дни хорошее настроение… Многие годы я изучал ионосферу Венеры. Это тема не новая, однако у меня свой метод подтверждения гипотезы, что Венера имеет довольно глубокую ионосферу.
«Видно, решила, что я пижоню», — подумал Вадим и смутился.
— Поэтому у вас хорошее настроение? — перебила девушка.
— Все очень запутано. Например, недавно была опубликована статья, в которой довольно доброжелательно отзываются о моей работе. Хотя автор статьи придерживается противоположной точки зрения. А для этого, поверьте, надо быть мужественным человеком.
— Ну вот видите, как у вас все хорошо.
— Не совсем, — вздохнул Вадим. — Я сейчас наблюдаю на старом заброшенном инструменте. Поэтому я во многом не уверен.
— Почему же так?
— Моя работа не в плане. И мне трудно втиснуться в график нашего основного инструмента…
— Да. Сложно все, — посочувствовала девушка.
Как вас зовут? Вадим? А меня Вероника.
— Есть такое созвездие. Волосы Вероники. Северное созвездие без ярких звезд.
— Вот и я неяркая, — серьезно произнесла девушка.
К скамейке подошел мужчина в кепи. Мятый пиджак свисал с тощих его плеч, широченные штанины брюк едва доходили до щиколотки, обнажая грязные дырявые носки. Мужчина секунду постоял, рассматривая молодых людей маленькими глазами.
— Денег бы дали. Домой доехать… А?
Вадим торопливо полез в карман.
— Отошли бы, а то как из бочки, — Вероника отвернулась.
— А ты не нюхай. Не цветок. Не нарцисс вроде — обиженно произнес мужчина, настороженно следя за Вадимом.
— Вижу, не нарцисс, — рассердилась Вероника и добавила, обращаясь к Вадиму: — Хватит ему. «Домой доехать».
Мужчина замахал руками и торопливо забормотал:
— А тебе-то что?! Небось не твой кошелек, а уже приказываешь.
