Выслушав его, Татьяна задумчиво произнесла:
— Ужасно. У нее беда, а человек, самый близкий… и поверил в клевету, — и вскинула глаза на Акима Морева. — Я верю, она вас любит, и любит бескорыстно, иначе давным-давно вселилась бы в вашу пустующую квартиру. — И снова опустила глаза. — Поезжайте к ней сегодня же, непременно.
Аким Морев тут же вообразил себя в машине, которая напрямую, по равнинной степи, залитой огнищем пламенеющих тюльпанов, несется к саманушке, где живет Елена. В самом деле, как все это просто, и зачем он сам усложняет! Вот сейчас обнимет милое существо, и… Аким Морев рассмеялся:
— Не могу: сегодня на бюро обкома положено разрешить вопрос о строительстве жилищ для рабочих гидроузла. А кроме того, Татьяна Яковлевна, у нас в городе, особенно в деревне, такое идет, что я должен все время быть в обкоме — у «большого стола», как сказала Елена Петровна. И еще: приеду — увидят злыдни и пустят новую клевету. У меня и враги есть!
Николай Кораблев улыбнулся только губами.
— Я слышал восточную сказку. Скучно стало человеку, и обратился он к богу: «Боженька, мне скучно». Бог подумал и дал ему жену. Прожил человек с женой медовый месяц, потом еще два-три и опять взмолился: «Боженька, мне скучно». Подумал бог и говорит: «Что ж мне с тобой делать? Вот что: дам я тебе кучу денег. Торгуй». Живет человек, торгует, наслаждается… Но прошло какое-то время — и опять взмолился: «Боженька, мне скучно». — «Так что же тебе еще надо?» — уже рассердясь, спросил бог. «Дай мне врагов», — попросил человек. «Э, нет. Врагов даю только даровитым людям, а ты бездарь», — ответил бог. Понятно, Аким Петрович, у каких людей бывают враги? Так что вы на болтовню злыдней не обращайте внимания. Хотите, мы вынесем негласно решение бюро обкома, разрешающее вам поездку к Елене Петровне?
— Ну, что вы, Николай Степанович: негласное обязательно станет гласным. И я прошу вас: никому ни звука о нашем разговоре. Ведь я доверился вам. А вообще-то, думаю, семейная жизнь у меня не сложится, — категорически заявил Аким Морев, но, услыхав, как громко и заразительно расхохоталась Татьяна, рассмеялся и сам.
6
Вечером было созвано экстренное заседание бюро обкома, на которое прибыли Пухов, Опарин, Сухожилин, редактор газеты Рыжов, Николай Кораблев, Ларин и приглашенные гости: Вася Журавлев, главный архитектор города Роман Романович Здешний. Тот самый Здешний, по проектам которого построены птицефабрика, животноводческая ферма и городки совхоза Ермолаева. На заседание бюро были приглашены и лучшие каменщики. Эти расположились в сторонке, стесняясь и никак не желая сесть ближе к столу или за стол.
Перед заседанием бюро Аким Морев побаивался, как бы опять не сорвался Ларин. Как бы опять не заговорил, что строит город на левом берегу, и строит на века. Как бы… — и потому первому слово предоставил Ларину, предварительно оговорив важность и срочность вопроса.
Нет. Ларин держит данное слово. Он рассказал о запасе красного камня в Черемшан-горе, о пригодности его для строительства одноэтажных домов, о том, что средства, транспорт имеются.
— Нет рабочих рук, — сказал он, глядя на Васю. — Но вот племя наше золотое, комсомольцы, обещают после смены поработать.
Вася Журавлев поднялся, вспыхнул, как цветущий тюльпан, и, протягивая руки в сторону Акима Морева, произнес:
— Отдаем наши силы на такое дело, товарищ Морев! — и сел, неожиданно и, пожалуй, впервые вызвав аплодисменты на бюро.
Тогда слово взял Аким Морев. Поглядывая то на Ларина, опять-таки боясь спугнуть его, то на Романа Романовича Здешнего, который все тянулся к широченной папке, поставленной на ребро около стула, заговорил:
— У нас с Романом Романовичем возникла мысль, которую, я уверен, поддержит и Николай Николаевич.
— Это еще что? — настораживаясь, буркнул Ларин.
— Мы очень ценим стремление Николая Николаевича строить на века. Очень. Но почему бы нам и в данном случае не построить на века? Зачем нам простые и очень некрасивые дома? Да еще на одной площадке? Николай Николаевич, а что если мы будем строить пучками: тут гнездо, там гнездо на расстоянии пяти — десяти километров друг от друга?.. И строить, заранее зная, для чего потом эти постройки будут отведены.
— Не понимаю, — снова буркнул Ларин.
— Эти постройки со временем придется передать колхозам, совхозам: строители гидроузла перейдут на новые заводы, поселятся в городе на левом берегу Волги. Стало быть, те строения, что мы с вами намерены возвести на правом берегу, опустеют. Вы согласны со мной, Николай Николаевич?
— Допустим, — все так же подозрительно промолвил Ларин.
— Тогда давайте строить то, что потом передадим совхозам, колхозам: домики для обслуживающего персонала, свинарники, коровники, птичники, помещения для зерна, овощехранилища…
Сухожилин, предварительно потянув книзу тонкий и острый нос, сверкнув глазами через пенсне, сморщившись, воскликнул:
— В коровники, в свинарники комсомольцев селить? Эстетично, и очень даже!
Аким Морев уже знал: Сухожилин после того бурного заседания бюро обкома, на котором обсуждалась информация о поездке в северные районы, развил «бешеную деятельность», всюду распространяя клевету, что «некоторые члены бюро, не понимающие в сельском хозяйстве, под влиянием Акима Морева разваливают колхозы». Знал он и о том, что около Сухожилина грудятся бывшие секретари обкома, райкомов, когда-то неосмотрительно избранные на такие посты. Знал он и о том, что от этих людей в Центральный Комитет партии посыпались анонимки. Об этом Акиму Мореву вчера сообщил по телефону из Москвы Моргунов.
— Но вы не печальтесь, однако и палец в рот авторам анонимок не кладите: откусить не откусят, но измусолить могут, — закончил Моргунов разговор.
И сейчас Аким Морев всего мог ждать от Сухожилина, но только не такого возражения. Он сначала с упреком покачал головой, как бы говоря: «До чего ты докатился!», — но тут же, словно не обращая внимания на слова Сухожилина, продолжал:
— Все надо построить красиво, образцово. Присмотритесь к фермам наших колхозов. Ведь в большинстве они под соломенными горбатыми крышами. А ведь нам с вами придется в ближайшие годы обновлять всю деревню: строить фермы, города, городки. Так давайте и начнем. Я слышал, Иннокентий Жук строит коровий городок. Грубоватое название. Мы назовем: «Городки животноводов». Построим образцовые коровники, свинарники, птичники, силосные башни.
— Хоть силосные-то башни не стройте, — бросил Сухожилин.
— Почему без башен? — уж сердито спросил Аким Морев.
— Силосные башни кричат, что здания для скота, а не для людей.
— Ох! — только и ответил Аким Морев. — Я продолжаю деловой разговор. В стороне от коровников, свинарников, птичников построим дома, домики для доярок, птичниц, свинарок, зоотехников, ветперсонала. Где-то в центре городков — клуб, школа, больница. И зелени, больше зелени. Построить городки так, чтобы в них было радостно жить и работать.
— Я за! Я полностью за! — воскликнул Ларин. — Это не только на века, но и образцы на всю область. — И задумчиво: — Да, конечно. Строить группами — верно, строить красиво — верно. Но ведь к таким городкам придется вести дороги, иначе дождь и грязь полонят нашу молодежь.
— У вас проложена, минуя город, гудронированная дорога на товарную станцию. Стройте городки по обе стороны этого шоссе: от него не так-то трудно будет провести дороги к городкам.
Тут поднялся Пухов и, иронически улыбаясь в сторону Сухожилина, сказал:
— Наш философ никак не хочет примириться с тем, что комсомольцы станут жить в будущих коровниках, свинарниках, конюшнях. «Не эстетично». Чепуха! Лучше съездил бы, товарищ секретарь горкома, да и посмотрел, как на строительстве спят комсомольцы… вроде сельди в бочку набиты. — И повернулся к Акиму Мореву: — Я согласен. Но у меня в одном заминка: надо ведь составить типовые проекты, на что, видимо, понадобится время. А строительство жилья — дело чрезвычайно срочное.
— Давайте обратимся к Роману Романовичу, — предложил Аким Морев.
Роман Романович был довольно грузен, но на ногу тверд и всем своим видом как бы говорил: мне только таким и положено быть, иначе ветерком сметет, как пушинку. Он поднял широкую папку, раскрыл ее и заговорил:
— Время на составление типового проекта городков не понадобится: все это у меня есть, и в совхозе имени Чапаева по этим проектам здания уже построены. Вот, смотрите! — И стал раздавать листы участникам заседания.
Аким Морев еще до бюро, в беседе с Романом Романовичем, рассмотрел его типовые проекты, одобрил и потому сейчас, не взглянув, передавал листы другим.
Все, кроме Сухожилина, восхищались проектами: тут были и здания в виде буквы «П», разукрашенные резьбой, и ажурные домики, и очень красивые силосные башни и башенки.
