— Ты помолчи лучше… портфель на двух ножках! — подходя к Зине, крикнул Колька.
— Эге! Да тут полно всяких событий! — удивился вожатый. — Только, пожалуйста, без этого самого… Поговорим потом, разберёмся. А сейчас все на занятия, скоро звонок будет.
Весь первый урок Клава не могла успокоиться: учителя слушала рассеянно, переглядывалась с подругами, с Витькой. Из головы не выходили слова Зины, что на неё жалуется вся улица. Неужели и в самом деле женщины приходили в школу?
В большую перемену Клава заглянула в третий класс, чтобы узнать, пришёл ли в школу Борька.
Ученики, окружив пожилую учительницу, показывали ей свои подарки: кто гербарий, кто коллекцию камней, кто кузовочек из бересты.
Клава окинула взглядом ребят — Борьки среди них не было.
Неожиданно к ней подбежал Федя Сушков и, схватив за руку, потащил к учительнице.
— Мария Васильевна, вот она самая… Клава наша! — громко объявил он.
Учительница подняла голову.
— Так это ты, девочка, у ребят за вожатую всё лето была?
— Нет… я не вожатая, — смутилась Клава. — Я просто так!
— Всё равно хорошо. Мальчики сегодня весь урок о тебе рассказывали… и про походы ваши, и про лагерь на острове. А какую чудесную коллекцию камней они собрали!..
— А ты к нам в класс будешь заходить? — нетерпеливо спросил Федя, не выпуская Клавину руку.
— Да, да, не забывай своих друзей, — поддержала его учительница. — Почаще к нам заглядывай.
— Хорошо, хорошо, — забормотала Клава и спросила Марию Васильевну, не поступал ли к ней в класс новый ученик Боря Капелюхин.
— Пока не поступал, — ответила учительница. — Есть один новичок, но он совсем не такой. А кто тебе этот Капелюхин — знакомый, родственник?
— Да нет, он не родственник, — замялась Клава. — Но вроде и не чужой…
Прошёл день, другой, а Борька в школе так и не появился.
— Пошли к Матрёне… поговорим с ней, — предложила Клава.
Раздобыв стопку тетрадей, карандашей и пачку учебников для третьего класса, Клава, Витька и Варя отправились к Бородулиным.
Они долго стучали в калитку, но в дом их так и не пустили. Тогда пионеры зашли со стороны огорода и принялись вызывать Борьку. Прошло довольно много времени, пока он наконец, появился за изгородью.
— Ну, чего вам? — хмуро осведомился мальчик. — Нельзя мне на улицу: тётка бранится.
— Ты почему в школу не ходишь? — спросила Клава. — Мы тебя ждали, ждали…
— Горячка у нас… Яблоки надо снимать, овощи… Я попозже приду, — растерянно сказал Борька.
— Это как — попозже? А от других отстанешь, в хвосте плестись будешь… Возьми вот! — Клава просунула сквозь изгородь учебники и тетради.
Борька прижал их к груди.
— Я догоню!.. Буду пока дома заниматься…
— А может, тебя совсем в школу не пустят? — допрашивала Клава. — Ты признайся.
Не успел Борька ничего ответить, как за его спиной появилась тётка.
— Учуяли, чем пахнет… На чужие яблочки целитесь…
— Очень нам нужно! — Клава дёрнула плечом. — Вы лучше скажите, почему Борьку в школу не пускаете?
— Права не имеете! — подхватил Витька. — Теперь всем ребятам учиться положено… По закону.
— Тоже мне законники! — фыркнула Матрёна. — Да вы ж сами первые его нарушители… Племянника у меня хотели сманить, против родни его науськиваете. — Она вырвала у Борьки учебники и швырнула их за изгородь. — А это заберите! Сами купим, когда нужно будет. И проваливайте отсюда пока Оську не позвала!
Подавленные, молчаливые, ребята побрели к дому. Первой нарушила молчание Клава:
— Значит, обманула Бородулиха Борьку, не пустит его в школу.
— Неужто он так неучем и останется?.. — со вздохом спросила Варя.
— Похоже, что так, — заметил Витька. — Видали, какое хозяйство у Бородулиных… Вот Борька и батрачит под видом родни… И дёшево и удобно…
На другое утро по дороге в школу дрохи встретили Борьку на улице.
Размахивая хворостиной, он гнал на пастбище трёх белых коз. Козы были на привязи и тянули в разные стороны.
— Вот так тройка вороных! — фыркнул Витька и предложил Борьке свою помощь.
— Нет, нет! — отказался Борька и, оглянувшись по сторонам, вполголоса попросил: — Не надо помогать. И больше не приходите ко мне. Запрещает тётка. «Вы, говорит, жалобщики и доносчики!»
— Как это доносчики? — не понял Витька.
— Так вот… Вы, мол, сор из избы выносите. Вчера к нам какие-то тётя с дядей приходили…
— Ну и что? — насторожилась Клава. — О чём они говорили?
— Не слыхал… Тётка меня в огород отослала.
— А может, и бьёт она тебя? Борька опустил голову.
— Всякое бывает… Под горячую руку не попадайся. Всё больше веником хлещет, чтобы следов не оставалось… Так что вы не приходите к нам… И не зовите меня никуда… — Взмахнув хворостиной, он погнал коз дальше.
Ребята долго смотрели мальчику вслед. Нет, они не могли больше мириться с тем, что Борька Капелюхин живёт на положении батрачонка и не ходит в школу. Им так хотелось, чтобы у Борьки были и школа, и пионерский отряд, и учителя, и хорошие товарищи, и многое-многое другое, чем была так богата ребячья жизнь. Но как всё это сделать, Клава и её друзья ещё не знали.
— Что это за тётя с дядей к Бородулихе приходили? — вслух подумала Варя. — Может быть, из милиции?
— Если бы оттуда, Борька бы узнал, — возразил Витька. — У милиции же форма…
— А впрямь, ребята, пошли в милицию.
Идти в милицию ребята решили сразу же после уроков.
Весь день они просидели на уроках словно на иголках. Каждую перемену Клава пыталась разыскать старшего вожатого Важина. Хорошо, если бы и он пошёл с ними в милицию! Но того нигде не было.
Наконец прозвенел звонок, и Клава, подав знак своим друзьям, бросилась к двери.
— Назарова, куда? — остановила её Зина Бахарева. — Сегодня же сбор отряда.
— Ой, совсем забыла! — спохватилась Клава. — Нам очень нужно. Хоть на полчасика.
— А дисциплина? Где пионерская дисциплина? — закричала Зина, загораживая дверь. — Никуда я вас не пущу!
— Да пойми, дело у нас… срочное! — взмолилась Клава. — Мы в милицию идём.
— В милицию? — ахнула Зина. — Вызывают? По тому самому делу…
— По какому тому самому?
— Ну, насчёт бородулинского мальчика. Значит, тётка Матрёна всё же пожаловалась на вас в милицию! — И она с торжествующим видом обратилась к пионерам: — Слыхали, до чего Назарова достукалась?
Клава только покачала головой.
— Ладно тебе, не задерживай!
Оттеснив Зину, она распахнула дверь и столкнулась лицом к лицу с Важиным. За его спиной стояла пожилая незнакомая женщина с добрым, немного усталым лицом, чем-то напоминавшим Клаве лицо матери.
— Василий Николаевич! — взмолилась Зина. — Опять мне Назарова план работы срывает. Сбор надо начинать, а она ребят в милицию уводит.
— В милицию? — переспросил Важин и переглянулся с незнакомой женщиной. Потом повернулся к Клаве: — Это по поводу Бори Капелюхина?
Клава кивнула головой.
— Тогда садись, послушай, — сказал старший вожатый. — Сбор сегодня очень важный.
С недоумением переглянувшись с дрохами, Клава отошла от двери.
Когда все пионеры сели за парты, Важин открыл сбор отряда.
— Сейчас Зина расскажет нам, как прошло пионерское лето, — сказал он.
Девочка с деловым видом подошла к учительскому столу, отбросила за спину толстую косу и принялась докладывать. Лето прошло очень хорошо. Те, кто был в пионерлагере, ходили в походы, на экскурсии, занимались спортом, загорели, поправились, прибавили в весе. В среднем на шестьсот пятьдесят граммов, сообщила Зина, заглянув в бумажку.
— А те, кто в лагере не был, они в чём прибавили? — спросил кто-то с задней парты.
Зина призналась, что план у неё был составлен большой и лето могло быть очень интересным, но пионеры почему-то не проявили никакой активности. А кроме того, ей как председателю совета отряда сильно мешала Клава Назарова. Девочке никто ничего не поручал, но она за лето столько всякого напридумывала, что только вскружила пионерам головы. Тут и какие-то дрохи, и разведка по чужим садам и огородам, и тайный лагерь на Камышовом острове, и похищение Борьки Капелюхина. Чем всё это кончилось, теперь всем известно. Лагерь на острове разогнали, а за Борьку Клавину компанию Даже в милицию вызывают.
— Неправда всё это! — выкрикнула Клава.
— Ты ври, да не завирайся! — поддержал её Витька. — А ещё председатель совета отряда!
— Если не знаешь, что мы летом делали, так лучше помалкивай, — посоветовала Варя.
Зина покраснела.
— Василий Николаевич, вы слышите? Даже отчитаться не дают…
— Нет, почему же, ты продолжай, мы слушаем, — успокоил её Важин и попросил поподробнее рассказать о Боре Капелюхине.
