Однако Григоренко именно о пихте сейчас и думал. «Сначала запроектировали цементный пол. Теперь вот решили выстлать его брусками пихты. А может, зря? Ведь на три с половиной тысячи дороже! Опять, скажут, растраты, мол, и прочее. Нет, не зря! Культура производства! И какое удобство для рабочих!..»
— Спасибо, — задумчиво произнес Григоренко. — Чудесный будет пол из пихты.
4
Провожала Ростислава Светлана одна. Она купила все необходимое ему в дорогу.
Сегодня Светлана должна была работать на кране, но она договорилась с подругой, чтобы та ее подменила.
В троллейбусе ехали молча. Ростислав все время держал руку Светланы в своей.
Сошли они возле сквера, который неподалеку от прокуратуры. Пройдя метров сто, Светлана заметила, что Ростислав стал чаще дышать, лоб его покрылся мелкими капельками пота.
— Посидим немножко, — предложила она и опустилась на ближайшую скамью.
Ростислав сел рядом, положил свою ладонь на ее руку, теплую и мягкую. Светлана осторожно высвободила руку и сказала:
— Перейдем лучше вон на ту скамейку и немного отдохнем.
— Да я не устал, — ответил Ростислав. — С чего ты взяла?
— Я и не говорю, что ты устал. Просто посидим, но только не здесь.
— Ты что, людей боишься?
— Никого я не боюсь. Но неприятно, когда все на тебя смотрят.
— Ну пойдем.
Они перешли на другую лавочку. Сели. Ростислав взял руку Светланы и начал ее нежно гладить.
— Слава, а может, не пойдешь?
— Не могу я! Говорил тебе не раз: не могу! Хочу стать честным человеком, совесть мучит...
Ростислав посмотрел в глаза Светлане. Потом привлек ее к себе и крепко поцеловал.
— Когда мы снова увидимся?.. — всхлипывая, спросила Светлана.
— Не знаю...
— Ты пиши мне оттуда. Часто пиши. Я буду жить твоими письмами.
— Хорошо. Ну, мне пора...
Светлана быстро поднялась, обвила руками шею Ростислава.
— Родной мой, я буду ждать!..
Они долго стояли, прижавшись друг к другу.
— До свидания, Светланка. Дальше не провожай,— сказал тихо Ростислав, освобождаясь из ее объятий. Он закинул на плечо рюкзак, прошел метров двадцать, оглянулся. Прижимая платок к глазам, Светлана стояла на том же месте.
— До свидания, Слава! Славик!.. — донесся ее голос.
Лисяк ускорил шаг.
Светлана обессиленно опустилась на скамью.
«А вдруг отпустят?» — подумала она.
Прошло полчаса, час. Лисяк не появлялся.
Светлана медленно, как во сне, поднялась и пошла к троллейбусной остановке.
5
Бегма видел, как главный инженер вошел в помещение лаборатории. Но когда вышел — не заметил. «Неужели он все еще там? Что-то зачастил в лабораторию Комашко. Хотя лаборатория — в ведении главного инженера. Он отвечает за качество щебня... Да, хорошо устроилась моя Марина. Попробуй, поищи на комбинате работу лучше. Отобрала для пробы шесть ведер щебня, просеяла, составила паспорта и сиди почитывай книжки... Это по моей просьбе Комашко устроил ее на такое место. Будь я в плохих отношениях с Арнольдом Ивановичем, черта лысого сделал бы он ее лаборанткой. Где еще найдешь такую работу, как в лаборатории? А тут — ругайся со всеми, задерживайся допоздна. Да еще опасайся, как бы тебя не уволили, а на твое место какого-то Поливанного из Клесова не взяли. Да-а, без поддержки Комашко я, пожалуй, уже давно бы в нормировщиках ходил...»
Бегма побродил вокруг завода, но главного инженера нигде не встретил. «Ну что там целый час делать? Или Марина ошиблась в паспортах и он помогает ей? Ведь инженер-лаборант в командировке... Зайду-ка посмотрю...» Бегма подошел к лаборатории, дернул за ручку дверь. Заперто. Постучал. Ни звука в ответ. Прислушался. Тихо. «Значит, ушел Комашко. Но как я мог его проглядеть? И жены нет. А она куда делась?»
Бегма пошел на строительный участок. Не станет же он заглядывать в окно. Да и что увидишь сквозь белые занавески. Но на сердце у Бегмы какая-то тревога, неспокойно ему. Нет, он должен рассеять свои подозрения, он должен выяснить все Бегма сейчас был похож на лису, которая подкрадывается к курятнику. Сначала он обошел строительный участок по большому кругу, потом сузил его. «Зайти, что ли, в конторку начальника склада и там подождать? Оттуда видно все, как на ладони...»
Едва Бегма успел дойти до склада, как увидел, из лаборатории вышла его жена. В руках она держала металлическое сито. Спустя некоторое время дверь лаборатории снова открылась и на пороге появился Комашко. Он постоял, о чем-то раздумывая, затем кивнул Марине и направился в сторону строительства завода вторичного дробления.
Бегма почувствовал, как кровь ударила в голову. Он побежал за Комашко, толком еще не представляя, что станет делать, когда догонит его.
Заслышав за спиной топот, Арнольд Иванович оглянулся.
— Закрываетесь?! — крикнул Бегма.
— Кто закрывается? — спросил Комашко и улыбнулся, неожиданно для Бегмы, нахально, вызывающе.
— Вы... вы с моей женой закрываетесь! Я стучал! Почему не открывали?
— Ты что, белены объелся?
— Не прикидывайся дурачком! — перешел на «ты» Бегма. — С чужой женой любовь решил крутить! В командировочки ездите!..
— Перестань орать! — повысил голос Комашко. — Можно подумать, невесть что произошло! Никто и не думал закрываться в лаборатории. Понял? Это тебе с пьяных глаз померещилось! Неужели мы другого места не могли бы найти?..
— Ах ты паскуда!..
Бегма изо всех сил ударил Арнольда Ивановича кулаком в лицо. Тот упал.
— Это тебе задаток! Я тебя выведу на чистую воду, доброжелатель паршивый! Я это так не оставлю! Я тебя со света сживу До могилы попомнишь Бегму!
— Кто кого сживет, мы еще посмотрим, — прошипел Комашко, поднимаясь и отряхиваясь. — Завтра же тебя за решетку упрячут! Помогу, сделаю и эту услугу! — И прежде чем уйти, злобно добавил: — У меня есть что припомнить тебе, подлецу!..
Комашко ушел, а Бегма стоял и, тупо уставившись в землю, думал. Долго думал. С кем бы поговорить, посоветоваться? Как быть дальше? Только сейчас он понял, что никогда не было у него настоящего друга.
6
Светлана вошла в свою комнату, заперла дверь — все девчата были на работе — и, не раздеваясь, бросилась на кровать.
На стук Светлана открыла не сразу. Сняла пальто, поправила прическу, потом лишь шагнула к двери. Сначала глазам своим не поверила, замерла. Потом очнулась, кинулась Ростиславу на грудь.
— Отпустили! Надолго?
— Насовсем.
— Насовсем? Разве ты прокурору ничего не сказал?
— Все рассказал, Света. Все. Следователь протокол составил. Я подписал. Потом пошли к прокурору. Он внимательно прочитал, написал какую-то резолюцию и говорит мне: «Спасибо за искреннее признание, вы свободны».— «Как так — свободен? — говорю. — Я пришел отбывать наказание». А он: «Товарищ Лисяк, за это время две амнистии было. Понимаете?» — «Теперь понимаю»,— ответил я. Вышел оттуда и помчался к тебе как на крыльях.
— Ну что же ты стоишь, проходи, раздевайся.
— Ты знаешь, кого я там видел? Сажу! Под конвоем вели...
— Поймали все-таки... Да снимай ты этот проклятый рюкзак!.. Значит, теперь мы вместе, родной ты мой...
— Навсегда вместе, — ответил Ростислав, бережно обнимая Светлану.
7
Рабочие заходили в бытовку и удивленно пожимали плечами. Они не узнавали своего мастера. Бегма как-то сразу постарел, осунулся. Беспрерывно курил и молчал. Сколько длилось бы это молчание, неизвестно. Но вот вошел Егор Конопля и бодрым голосом доложил:
— Кладка на вторичном дроблении закончена. Куда теперь прикажете?
Бегма открыл папку, достал заявление Конопли и под его подписью неровно и размашисто вывел: «Не возражаю против увольнения».
— Позови Верхогляда.
Верхогляд вошел вперевалку и уставился на мастера. Бегма достал второе заявление и написал такую же резолюцию.
— Егор, сегодня кончился срок твоего заявления,— сухо сказал он. — Две недели прошло. Бери свою бумажку и иди хоть к самому черту в пекло! Ты, Верхогляд, тоже...
— Я-то почему? — удивился тот. — Срок моего... не окончился. И вообще... я передумал...
— И я, это самое... раздумал... — сипло начал Конопля, но закончить не успел...
Бегма вдруг грохнул кулаком по столу:
— Вон отсюда, сволочи, чтоб и духу вашего не было!..
Конопля схватил свое заявление, покрутил перед глазами, читая резолюцию, потом небрежно засунул в карман.
— Ладно... Для меня всюду работа найдется! Не пропаду!..
Верхогляд тоже взял заявление, шагнул было за Егором, но потом решительно вернулся назад, положил заявление на стол, пробурчал тихо:
— Лучше здесь останусь... Не выгоняйте. По-другому буду работать... Как надо...
