С и д о р к и н. Вот что. Мне уходить - пошли вместе. Пошли, пошли!
Б р ю н е т. Да вот, собственно, и всё. Вот теперь прощайте, Калерия Ивановна. Вы же, так я понял, за ней присмотрите, побеспокоитесь, не бросите одну? Так я вас понял. Искренно благодарен. И вам, и Константину Николаичу. Уезжаю с меньшей тяжестью на душе. Жаль ее, бедную. Еще раз мое почтение, наилучшие пожелания! (Выходит с Сидоркиным в сени.) Учтите, товарищ Сидоркин, вы свидетель.
С и д о р к и н. Чего свидетель?
Б р ю н е т. Я их предупредил. Насчет Галины. Насчет ее угроз.
С и д о р к и н. Перестраховался, гад? (Толчком выбрасывает Брюнета за порог и возвращается к Калерии.) Опять за поясницу держитесь, заболела?
К а л е р и я. А, черт его возьми, радикулит проклятый, я уж думала, он от меня отвязался... Вот, Сидоркин, век живи - век учись. Мыслишь и чувствуешь вроде широко, благородно, а придет сукин сын и повторит твои слова, и не знаешь, куда деваться от отвращения. Он же, в общем, насчет сердца правильно говорил, почему же отвращение?
С и д о р к и н. Наверно, не только в том дело, какие слова, а и в том, кто их скажет. Другому хорошие слова, Калерия Ивановна, и не к рылу. До чего ж немилосердна к Косте жизнь, ай-ай-ай. Крутит его и крутит, что ты скажешь.
На улице плачет О л е с о в а.
О л е с о в а. Так они со мной поступили. Это черствые эгоисты. Друг друга выживали. Не столько и счастья того было, как друг друга выживали. Обо мне ни один не думал, что у меня нервы вконец измотаны.
О л е с о в. Мы его, Галя, найдем. Человек не иголка, не может пропасть.
О л е с о в а. Нет! Ничего уже не будет!
О л е с о в. Может, не сразу, но найдем, увидишь. Да и он не каменный же. Не выдержит, заскучает по тебе, пришлет весточку, а то и сам прилетит. Он тебя любит, как ты не поняла?
О л е с о в а. О ком ты говоришь?
О л е с о в. О Толе.
О л е с о в а. Не вынесу, не вынесу! Я тебя тут ждала, чтобы сказать: не вынесу, слышишь? Ребенок уехал... Ты живешь с этой фельдшерицей... Убийцы вы все!
О л е с о в. Не делай меня виноватым больше, чем я есть.
О л е с о в а. Костя, ты вернешься, правда? Забудем, что было. Я одна, Костя!.. Ты вернешься, слышишь? Ты обязан! Ты не смеешь! Ты муж, не имеешь права жену бросать на позор! Я твоя жена, а не она!
О л е с о в. Что ты говоришь, зачем я тебе, ты же на развод подала!
О л е с о в а. Ну так что, что подала. Подала и обратно возьму, а ты не имеешь права...
О л е с о в. Галя, не играй мной.
О л е с о в а. Это вы играете! Смотрите - доиграетесь! Смотрите!.. Когда, значит, ты пьяный, ты, значит, с семьей... А трезвый - с фельдшерицей...
Олесов идет прочь.
А до семьи дела нет. Что ребенок сбежал - ему все равно. Что жена руки на себя наложит...
Олесов пришел домой. Его ждут К а л е р и я и А с я - она отчужденно стоит у окна, в пальто и шапочке, всячески подчеркивая, что пришла по делу. В кухне курит С и д о р к и н. Все молчат.
А с я (звонко и холодно). Вот и папа. Здравствуй, папа.
О л е с о в. А с я...
А с я. Я с известиями. Нехорошими.
О л е с о в. Я уже знаю. Мы найдем его, А с я. Я и маме сказал. Встретил ее сейчас на улице. Обязательно найдем, не военное время, как это не разыскать.
А с я. Я тоже считаю, что найдем. Но сейчас не в нем дело. Ему без нас не хуже, а лучше. Он парень грубый и псих немножко, но он неплохой. Не пропадет... Папа, маме очень плохо. (Молчание.) Ты не думай, она меня не посылала, я по своей инициативе пришла. (Молчание.) Ты вторую новость, не про Толю, тоже знаешь?
О л е с о в. Знаю все новости.
А с я. И что же дальше?
О л е с о в. А ты чего от меня ждешь? Что я, по-твоему, должен делать дальше?
А с я. Удивляюсь. Надо подсказывать? Ну, конечно, ты должен быть около нее. Единственное, что может поднять ее дух.
О л е с о в. Что поднять?
А с я. Ее достоинство.
О л е с о в. Ее достоинство - в том, чтобы я был около нее?
А с я. Так она говорит.
О л е с о в. В бреду говорит. В бреду, понимаешь? Она больна!
А с я. Тем более. Значит, нужно ее лечить. В такое время нельзя, извини меня, ограничиваться алиментами и утешениями издалека. Да и тебе, папка, тоже будет с нами отчасти лучше.
О л е с о в. Ты считаешь?
А с я. А помнишь, как ты планы строил - как ты вернешься к инструменту, про моторную память еще говорил, помнишь? И что же? Даже не пытаешься вернуться. Попробовал и бросил, эх ты. Чем угодно занимаешься, только не тем, чем надо.
О л е с о в. Я зарабатываю на кусок хлеба и на то, что ты называешь алиментами.
А с я. Я не виновата, что это так называется. Не понимаю, что обидного в этом названии. Я хочу сказать, у тебя такой характер - тебе полезно, чтобы напоминали о главном. Но сейчас даже это не главное! Даже твоя музыка! Главное - мама! Это преступление - оставить ее сейчас одну! Я говорю при Калерии Ивановне, потому что не хочу говорить исподтишка, у нее за спиной. Я говорю то, что могу сказать всему свету! Если вы настоящий человек, Калерия Ивановна, вы ему то же самое скажете. Прошлый раз вы мне показались настоящим человеком. Я к вам почувствовала такое уважение. Так в вас поверила. Не может быть, чтобы вы ему сказали - не иди к ней, пусть она одна...
О л е с о в. Сделай одолжение, обращайся ко мне, а не к Калерии Ивановне.
С и д о р к и н (вдруг выходит из кухни). Да ты что? Ты что делаешь, ты понимаешь, на что ты замахнулась? Замахнулась, разрушить хочет! Не разобравшись, не поняв ничего своим умишком школьным! Ух, мастера замахиваться! (Уходит, хлопнув дверью.)
А с я (нервно). Вот уж при чем тут Сидоркин, совершенно не понимаю.
О л е с о в. Сидоркин ни при чем. Что еще, Асенька?
А с я. Ты ее видел: ты видел, сколько у нее седых волос? (Молчание.) Ты всегда говорил, что виноват перед ней.
О л е с о в. Человек не может жить в ярме своей вины. Виноватому тоже нужно и покоя, и радости, хоть иногда. Иначе он перестает быть человеком.
А с я. Да?.. Тогда что ж... (Застегивает пальто.) Понимаешь, папа, сейчас не тот момент, чтобы сводить счеты. Если ты на нее сердишься...
О л е с о в. Господи, я свожу счеты!
А с я. До свиданья.
О л е с о в. Я буду приходить. Часто буду приходить.
А с я. Насколько я понимаю, эти визиты будут ее только раздражать.
О л е с о в. Я привычный - выдержу.
А с я. Очень великодушно с твоей стороны. Желаю тебе покоя и радости... безоблачной, без всякого ярма! (Убегает.)
О л е с о в (после молчания). Она всегда за того, кому плохо. За меня точно так же сражалась.
К а л е р и я. В конце концов - она там осталась одна за всех.
О л е с о в. Я каждый день у них буду бывать. Она окончит школу, уедет учиться, большая жизнь начнется, не на нас, старых грешниках, для нее свет сошелся клином.
К а л е р и я. Но вот сейчас она придет домой, и какой там мрак. Когда люди друг друга мучают, не надо добавлять им мучений.
О л е с о в. Себе добавлять?
К а л е р и я. Мы с тобой - сильнее.
О л е с о в. Гонишь меня во мрак?
К а л е р и я. Девочка права.
О л е с о в. Нет!
К а л е р и я. Когда жизнь немилосердна - мы должны быть милосердными.
О л е с о в. Какие-то не твои слова. Странно слушать.
К а л е р и я. Разве я говорю - расстаться совсем? Я же не говорю, что совсем. (Невольно вскрикнула и сжалась от боли, но тут же выпрямилась.) А ко мне будешь приходить. Когда захочешь. Каждый день.
О л е с о в. В гости.
К а л е р и я. Какая разница, по какому адресу числиться. Захочется и придешь, и мне всегда будет праздник.
О л е с о в. А ты будешь загадывать, приду я или нет, и посматривать в окошечко.
К а л е р и я (дрожащими губами). И посматривать в окошечко.
О л е с о в. Отдохни, моя родная. Не принуждай себя. Я же вижу больно, да? Ляг, поохай, легче будет. Ты что думаешь - не так дорога мне станешь, если поохаешь? Всегда дорогая. Навсегда. Ни к кому я не уйду. Распорядилась без хозяина. Ты же не хочешь, чтоб я - во мрак. Зачем же так, через силу? Не надо ничего через силу.
Сели рядом.
Ведь наше "навсегда" не такое бесконечное, как в юности. Не так уж много нам осталось этого "навсегда". Тем дороже...
К а л е р и я. Тем дороже...
О л е с о в. Ну вот. А ты говоришь. Давай условимся. Что бы еще ни случилось...
К а л е р и я. Хорошо.
О л е с о в. Как бы ни было муторно. Как бы эти сложности нас ни путали и ни пугали... да? Вместе, да? Жена моя. Любовь моя.
1964
СКОЛЬКО ЛЕТ, СКОЛЬКО ЗИМ!
Б а к ч е н и н.
Ш е м е т о в а.
Н ю ш а }
А л е н а } дочери Шеметовой.
Б а б у ш к а.
Д е д у ш к а.
К о л о с ё н о к.
Л и н е в с к и й.
Л ю с я, официантка.
И в а н Г а в р и л о в и ч, продавец книг и газет.
С л а в и к, муж Люси.
Н а ч а л ь н и к а э р о п о р т а.
Т а м а р а, служащая аэропорта.
С т а р у ш к а в о ч к а х.
Н а ч а л ь н и к Л и н е в с к о г о.
