они ему послужат.
Зинаида ничего не ответила. Она ушла на целый день. Вернулась, когда стемнело, довольная. Тяжело опустилась на стул, руки закинула за голову, потянулась.
— Сколько дел переделала. Завтра вместе пойдем в райисполком — расписаться вам нужно в бумагах. А послезавтра можем уезжать. Как раз и Павел приедет, ключ ему передадим.
Павел приехал дневным поездом. Прошел с чемоданом на кухню. Сняв дубленку, бросил ее на стул. Открыл форточку, закурил. Зинаида, перевязывающая в комнате чемоданы, крикнула:
— Мы уедем, накуришься, ты же знаешь, я не переношу дым.
Ничего не ответив, Павел выбросил сигарету в форточку и закрыл ее.
— Картошки мы здесь нажарили, поешь, — предложила Антонина Ивановна.
— Сыт.
— Ну, посмотри квартиру.
— Успею.
Павел снова взялся за коробку с сигаретами, но отложил ее.
— Я работу пойду искать.
— Ты не поможешь нам чемоданы донести до такси? — попросила Антонина Ивановна.
Павел ответил не сразу:
— Помогу.
Прощание было коротким.
— Ну, бывайте, — не глядя на женщин, буркнул Павел и пошел прочь, ссутулившийся, размахивая руками.
Зинаида закусила губу и до вокзала промолчала. А в поезде сказала с металлическими нотками в голосе:
— Работу пошел искать. Деловой! Всю жизнь отравил. Не верится, что отвязалась, прямо счастье. — И отвернулась к окну, за которым мелькали окраины города.
— Не нужно так говорить, — тихо сказала Антонина Ивановна, слегка прикоснувшись к плечу Зинаиды.
— Разве я от злости? От обиды. Все сломалось!
— Ничего, может, все и уладится. Найдете силы поверить друг другу.
— Никогда! — запальчиво выкрикнула Зинаида.
В новом городе Антонина Ивановна освоилась быстро. В своем районе за неделю узнала улицы, магазины. Смело стала выезжать в центр.
Сбылась мечта, обрела семью! Одного опасалась— лишней оказаться. С самого первого дня она взяла на себя все хозяйственные заботы. Зинаида воспротивилась. А новый член семьи не спорила с нею. Но как только Зинаида на работу, Антонина Ивановна — за дела. И молодая хозяйка только руками разводила, с ласковой улыбкой выговаривала:
— Стыдно мне, что старый человек ухаживает за мной и сыном.
— А что ты думала — иждивенку привезла?
Зинаида сдалась. А Антонина Ивановна постоянно доказывала:
— Я от хозяйственных дел не устаю. Без них мне скучно.
…Не нравилось Антонине Ивановне, что Зинаида по вечерам домоседничает.
— Молодая, а в старуху превращаешься. В кино, в театры, в гости почему не ходишь?
— Еще не привыкла к новой жизни, — сдержанно отвечала Зинаида.
— Пока привыкнешь, уйдет золотое время.
Молодая женщина соглашалась, но продолжала вечерами бывать дома. Смотрели телевизор. Спать ложились рано.
О своей размеренной жизни Антонина Ивановна подробно писала Анечке. Эти письма были веселыми. А чем быть недовольной? Зинаида — вежлива, Валерий — доброжелателен. Правда, дома он почти не бывал. После школы занимался в авиамодельном или волейбольном кружках, ходил в шахматную секцию. Прибегал наскоком, вечно спешащий, как голодный волчонок набрасывался на еду. Антонине Ивановне нравилось слушать его новости, смотреть, как парень с аппетитом ест. С матерью он не был так разговорчив.
— Вы, Антонина Ивановна, слушаете и доверяете. С вами хочется быть откровенным. А матушке всегда кажется: я обязательно что-то хочу скрыть.
— Нет, Валера, тебе не нравятся мамины требования. А я никаких требований не предъявляю, — пыталась защитить Зинаиду Антонина Ивановна. Но ей самой не нравилось, что та кричит на Валеру и разговаривает с ним приказным тоном. Однажды осторожно высказала Зинаиде:
— С Валерой бы помягче нужно. Ты с ним, мне кажется, очень строга.
— Так он совсем от дома отбился, спать только приходит. Дай ему волю, из рук выпустишь.
— Попробуй не покрикивать на него. Тогда он к дому потянется. Парень-то у тебя хороший. Учится неплохо, многим интересуется.
— Для меня главное, чтобы добрым был. А от него сочувствия не дождешься. По любому поводу — ирония.
— Он еще молодой, воспитать можно. Доброте всю жизнь, наверное, учиться нужна..
— Это так, — согласилась Зинаида.
После разговора на сына она стала кричать меньше, но нет-нет да и срывалась.
Антонина Ивановна часто вспоминала Павла. Привык ли он на новом месте? Нашел ли себе работу по душе? Говорить об этом с Зинаидой Антонина Ивановна не решалась. Та, когда заходила речь о муже, грустнела. Видно, все еще не могла успокоиться. Как-никак, а прожили вместе пятнадцать лет…
И вдруг Зинаида переменилась. Стала оживленной, веселой. Пришла как-то вечером с радостными глазами, к ночи у зеркала взялась прихорашиваться. Включила магнитофон, до которого раньше охотник был только Валера, и, накручивая бигуди, начала пританцовывать под музыку.
«Не иначе у нашей хозяюшки интерес какой появился, — радовалась Антонина Ивановна. — И просыпается с шуткой, и поет часто. А к зеркалу подходит каждую минуту».
— Уж не влюбилась ли ты, Зиночка? — шутливо полюбопытствовала как-то Антонина Ивановна.
Молодая женщина вспыхнула румянцем:
— Еще нет, но…
— Ничего, что я к тебе с расспросами?
— Житейское дело. Скажу честно, нашелся мне кавалер. Кириллом Васильевичем величают. Солидный мужчина, пока в основном по телефону общаемся, однако… — Зинаида со смехом погрозилась пальцем.
— Правильно! — одобрила Антонина Ивановна. — Теперь-то уж следи за собой. По одежке встречают. Сапожки-то тебе новые нужно купить.
— Модные не попадаются.
— Закажи, в нашем ателье я видела интересные фасоны.
Зинаида зачастила в парикмахерскую, ателье, магазины. Валерик тоже заметил перемену в матери и как-то за завтраком сказал деланным баском:
— Судя по всему, наша матушка скоро пойдет под венец.
— Ты со своим спортом совсем огрубел, — сердито ответила Зинаида, резко отставив от себя чашку с какао.
— Не пойму тебя, всегда учила говорить, что думаю, — пожал плечами Валера и посмотрел на мать кротко и наивно.
— А ты знаешь, что такое такт? — уже более миролюбиво сказала Зинаида. И не удержалась, щелкнула сына по затылку.
— Ты не реагируй так на слова парня. На его шутки шутками и отвечай, — сказала Антонина Ивановна, когда Валера ушел.
— Это не шутки, он меня поддевает.
— У него переходный возраст, ершистый. А ты знай цвети, пока цветется, — лукаво подмигнула Антонина Ивановна.
Зинаида, улыбнувшись, поведала с затаенным ликованием:
— Кирилл Васильевич меня в кафе пригласил. Думаю, как поступить?
— Не разгадывай, иди, что тебя смущает?
— Мужчина он видный, будет ли толк от наших встреч?
— Присмотрись. С лица ведь воду не пить. Может, это твоя судьба,
— Боязно что-то, — растерянно ответила Зинаида.
— Ну, это тебе уже не подходит. Давай, готовься к вечеру.
Из кафе Зинаида вернулась веселая. Снимая с лица ваткой крем-пудру у зеркала, она подробно, с выразительными жестами рассказала, какой интересный собеседник Кирилл Васильевич, какой он внимательный.
— А завтра мы собираемся в кино, — сообщила Зинаида, — послезавтра — в музей. Программа у
