Наталья Солей - Рублевский Казанова, или Кастинг для наследниц

На срочную летучку в кабинете генерального продюсера телеканала ВТВ кворум собирался постепенно и неторопливо. Общий сбор был спонтанным и несвоевременным. Конвейерное дело горело, скворчало и кипело, а тут пожалуйста, все бросай и беги выслушивать очередную, как это здесь называлось, «прокачку ситуации».

– Буду сию секунду, – очаровательным голосом, источая доброжелательность, проворковала в ответ на личное приглашение шефа его первый зам и бывшая жена Алла Миркина. Внешне она являла собой образец типичной бизнес-леди. В свои сорок лет ухоженная до планки в двадцать пять и ни днем больше, уверенная в себе блондинка с кукольным лицом. Этакая Барби в годах. Правда, из-за резкости в общении и прямолинейности она не вызывала ассоциаций с популярной куколкой. Гораздо больше напоминала комиссара в юбке, получившего задание не выбиваться из гламурного формата.

Положив трубку, Алла стерла с лица улыбку, напускная приветливость мигом куда-то улетучилась.

– Вольнов всех собирает зачем-то. Срочно. Сто против одного: у него новое увлечение, вдохновившее на очередной шедевральный проект. Боже, дай мне силы вытерпеть эти приливы и отливы, – с томным безразличием проговорила она, не двигаясь с места.

– Расслабься и прекрати обращать на это внимание. Сколько можно? Новым увлечением здесь никого не удивишь. Культурный шок охватит массы, если такового не будет. Одна ты переживаешь каждую новую пассию, как в первый раз, – невозмутимо отреагировала сидящая напротив шеф-редактор музыкальных программ Алиса Лисовская.

Она была значительно моложе своей приятельницы, однако между ними оказалось много общего. Достаточно высокая самооценка, умение по-хозяйски относиться к жизни и все формальные признаки успеха: часы Cartier, кольцо и браслет от Tiffany, идеальный стайлинг от Жака Дессанжа, обязательные в этом сезоне сапоги от Тома Форда и белый кожаный костюмчик от Роберто Кавалли. В целом очень эффектно и смело, можно сказать, сногсшибательно. Даже самые скромные внешние данные при таком обмундировании выстреливают. Именно этот катаклизм и произошел с гадким утенком Алисой, вовремя понявшей, что даже бриллиант в грубой оправе может потерять свою красоту, что уж говорить ей, обладательнице близко посаженных глаз и огромного орлиного носа? Натуральная Барбра Стрейзанд, только без ореола славы, а главное, без каких-либо предпосылок ее завоевать. Ни голоса, ни сокрушительного обаяния голливудской кинодивы у Алисы не было. Оправа – одно спасение. И Алиса стала шлифовать именно ее. Годы поджимают, а она в свои двадцать семь все еще не замужем и до сих пор не живет в доме на Рублевке, что просто недопустимо при желании владеть полным комплектом признаков успешности, которые, как ей казалось, и ведут к настоящему счастью.

Вот так, стремясь соответствовать формату успеха, Алиса, как и ее старшая подруга, стала типичным брендоносцем, точнее брендоносицей, что звучит менее благозвучно и уже не так сильно навевает исторические ассоциации, но зато отражает общую тенденцию. Все брендоносцы искренне убеждены, что обилие фирменных знаков на одежде усиливает их значимость и вес в обществе. В определенном смысле они, конечно, правы. Встречают-то по одежке. Правда, брендоносная Алла Миркина, обладающая всеми атрибутами успешности, включая проживание на Рублевке, не была образцом счастливой женщины. Это всегда немного смущало Алису, во всем подражавшую подруге, которая и сблизилась с ней именно потому, что Лисовская готова была выслушать ее излияния.

Выслушивала, сочувствовала, успокаивала и в глубине души мечтала о том, что когда-нибудь сама будет рассказывать о проблемах с собственным венценосным мужем своей почитательнице, для которой теперь уже Алиса станет образцом для подражания. Ну а пока у нее дома на Рублевке нет, мужа нет, надо слушать тех, у кого этот самый муж имеется, точнее, имелся, хотя законные узы с ним еще не разорваны.

Алиса сидела в кресле напротив подруги, вытянув вперед руки и любуясь своими пальчиками. До работы она успела заскочить в салон и сделать маникюр. Полированные, ухоженные ноготочки радовали глаз. Неотразимая Алла, некоторое время витавшая где-то в своих мыслях, вдруг решительно согласилась со своей молодой подругой.

– Точно. Все переживаю, как в первый раз. Сколько можно? – удивилась она самой себе. – Но я с этим борюсь. И вовсе не то раздражает, что у него бесконечная череда романов, а то, что у меня все в прошлом, а у него есть будущее.

– Такова женская доля. – Алиса, налюбовавшись маникюром, была готова к диалогу. – Но к ней надо относиться философски. Женщину прошлое украшает. Уайльд, между прочим, говорил, что любит мужчин с будущим, а женщин – с прошлым.

– Он так много говорил по всем поводам, что замучаешься цитировать. К тому же в этом вопросе Уайльд явно не авторитет. Писателя женщины в принципе не интересовали, вот ему и наплевать было на их будущее.

– Все зависит от самонастроя. Полно мужчин, которых интересуют женщины с прошлым. Могу сообщить тебе интересную новость. Я недавно прочитала, что время Лолит заканчивается, скоро в моду опять войдут барышни с историей, а значит, с загадкой… как Джоконда.

– Неужели?

– Научно доказано на материале многовекового опыта.

– А мой личный опыт доказывает, что пока спросом пользуются все-таки молоденькие. Но, честно говоря, эта тема меня волнует в самую последнюю очередь. Я не собираюсь заводить никаких романов.

– Так что же тебя тогда волнует? – недоумевала Алиса.

– Компания меня волнует. Недвижимость, оба ресторана, налаженное производство, да много чего еще. Волнует, что в конце концов найдется какая-нибудь барышня, которая сумеет заставить Вольнова потребовать официального развода со мной и женить на себе. Чувствую, к этому идет, и тогда все мои труды насмарку. Я могу остаться ни с чем.

– Сомневаюсь. Женить пытались многие, но, кроме тебя, сделать это никому не удавалось, – с улыбкой заметила Алиса. – Бумеранга опасаешься?

– Между прочим, в таком случае могу пострадать не только я. Жена генерального продюсера телевизионной компании – это профессия, которая требует соответствующей должности. Новая метла выметет всю прежнюю команду и наберет новую.

– Не исключено, – посерьезнела Алиса.

– Он же думает только о себе, – завелась Миркина. – Считает, что ребенку не надо ничего оставлять, кроме небольшого стартового капитала, чтобы не лишить его мотивации. Он не молод. Мужчины в нашей стране живут недолго, в среднем до пятидесяти шести. А ему, между прочим, через семь лет будет семьдесят. На том свете уже прогулы ставят. Сию секунду с ним может случиться что угодно. И кому тогда все достанется?

– Ну, если сию секунду, то тебе. – В голосе Алисы проскользнули нотки скрытой зависти.

– Меня не покидает какое-то странное чувство тревоги, – призналась Алиса. – Я ужасно нервничаю в последнее время. Стараюсь понять, что такое со мной, и не могу.

– Ты просто устала, сама себя накручиваешь. Тебе надо куда-нибудь съездить развеяться, завести роман.

– Завести роман! Вот у тебя единственная панацея от всех бед.

– Почему только у меня? Это на самом деле лучшее лекарство от хандры и необъяснимой тревоги. Ты же обожаешь психоаналитиков. Сходи, и тебе скажут то же самое. Измени привычный ход жизни и увидишь ее по-новому.

– Может, ты и права. Кстати, Вольнов именно так и делает.

– И заметь, прекрасно себя чувствует. Как сказал поэт: «Дух рыцарства переместился в женщин…» Такое время. Мужчины – безответственные создания, думают только о своем душевном комфорте, ищут муз, вдохновения, забвения в любви, избегая старости всеми доступными способами. Надо это принять, а чтобы не злиться и не хандрить, научиться поступать так же. Вот Вольнов съездил в очередной раз отдохнуть – сразу новости, и, скорее всего, опять влюбился. А ты возьми и тоже влюбись или выкинь какой-нибудь фортель. От тебя-то он точно ничего такого не ожидает. Ты можешь его встряхнуть.

– Возможно, возможно, еще и встряхну, – задумчиво проговорила Миркина.

– Вот и отлично, – облегченно вздохнула Алиса, почувствовав, что кризис бурного раздражения по отношению к начальству у собеседницы прошел. – Теперь мне ход твоих мыслей нравится. Значит, говоришь, всех собирает?

– Абсолютно. Событие планетарного масштаба, – уже со свойственной ей иронией поведала Алла.

– Может, покурим? – невинно предложила Алиса, решив закрепить достигнутое подругой душевное равновесие.

– Он уже давно ждет. Срочно надо бежать, да я и не курю в кабинете… Впрочем, видимо сегодня день имени форс-мажора. Пока нас не будет, все проветрится. – Отбросив сомнения, Алла достала из ящика стола пачку «Вога» и протянула ее подруге.