Николай Камбулов - Ракетный гром

На Третьем съезде писателей Российской Федерации и на Всесоюзном совещании по военно-патриотической литературе называлось имя Николая Ивановича Камбулова — писателя, вдумчиво и плодотворно работающего над произведениями о нашей Советской Армии. Привязанность Николая Камбулова к армейской теме, его умение проникать в психологию советского воина, наиболее полно раскрывать волнующий образ «человека с ружьем» — не только результат творческих возможностей писателя, но и его глубоких всесторонних знаний многогранной и сложной жизни личного состава наших Вооруженных Сил.

Девятнадцатилетним юношей Николай Камбулов был призван в ряды Советской Армии. Первый бой с фашистскими захватчиками он принял на пограничной заставе, которой тогда командовал. В дальнейшем Николаю Камбулову, как и многим его сверстникам, пришлось испытать все тяготы военных лет. Он дважды высаживался с морским десантом на Керченский полуостров, сражался в Аджимушкайских катакомбах и в заснеженных горах Северного Кавказа, участвовал в штурме Сапун-горы, вместе с войсками прославленной Таманской стрелковой дивизии входил в Севастополь, освобождал Прибалтийские республики и День Победы встретил в поверженном Кенигсберге.

Как писатель Николай Камбулов пришел в нашу литературу с полей жестоких битв и сражений. Работая в центральной военной печати, он создал ряд художественных произведений о Великой Отечественной войне — повести «Подземный гарнизон», «Тринадцать осколков», роман «Таврида в огне». В этих книгах писатель взволнованно и правдиво рассказал о тех, кто ковал победу на поле боя — в окопах и траншеях, в атаках и контратаках, в обороне и наступлении. Известно, что на войне, как нигде более, раскрываются все морально-боевые качества человеческого характера, особенно такие, как личная храбрость, мужество, лютая ненависть к врагу, презрение и смерти во имя великой цели, вера в торжество нашей Победы. Это и сумел зримо запечатлеть Николай Камбулов в названных произведениях.

...Отгремела война. Четверть века советский народ занят мирным трудом, на страже которого стоит наша армия. И хотя Николай Камбулов давно снял погоны, но сердце его по-прежнему осталось с армией, с ее замечательными людьми. Только теперь объектом исследования писателя стал советский солдат мирных дней, сегодняшняя жизнь воинов, вооруженных сложнейшей боевой техникой.

В 1968 году в «Роман-газете» был напечатан роман Николая Камбулова «Разводящий еще не пришел». Эта книга удостоена премии Министерства Обороны Союза ССР как одно из лучших произведений о современной жизни и боевой учебе личного состава Советской Армии. В этом романе писатель проявил свое творческое умение показать характер человека ярко, всесторонне, в постоянном движении и развитии, Художнически проникая в подлинно жизненные конфликты армейского коллектива, автор создал остросюжетное, глубоко патриотическое произведение.

Новый роман Николая Камбулова «Ракетный гром» является продолжением романа «Разводящий еще не пришел». Он также посвящен современной жизни Советской Армии, ее солдатам и офицерам, во имя мира и безопасности нашей Родины осваивающим грозную боевую технику. Писатель показал, как в армейских условиях растут и воспитываются люди, как успешно решаются ими важнейшие проблемы, стоящие перед нашими Вооруженными Силами.

Макетик РПУ-2 резво пробежал через всю комнату, ткнулся покатым лобиком в чемодан и взвыл, силясь опрокинуть преграду. «Ай да игрушка!» — восхитился старший лейтенант Малко и невольно вообразил настоящую ракетную пусковую установку, недавно поступившую в полк. РПУ-2 уже потревожила размеренную жизнь подразделения. Командир части подполковник Громов улетел в Москву на специальные сборы. Его заместитель по политической части подполковник Бородин носится из подразделения в подразделение, шевелит людей, чтобы думали, как быстрее освоить новую боевую технику. Сроки сжатые. Все спешат, будто завтра грохнет война...

Старший инженер-лейтенант Шахов ночи не спал, в течение нескольких недель смастерил макетик РПУ-2. «Игрушка» нравится всем, она кочует из рук в руки, каждому хочется быстрее постичь устройство настоящей РПУ-2.

За окном жарко, знойно. Со стороны солдатского кафе, светлого модернового домика, ветер доносит знакомый мотив.

Сегодня воскресенье. И там, в этом домике, и вокруг него людно.

Макетик тяжеловат. Малко с трудом поднял его, поставил на стол: теперь весь на виду. Оригинальное учебное пособие! Можно бы еще часик позаниматься, да надо написать письмо жене, порадовать Аннету квартирой. Год ждал, и вот дождался.

Вымыл руки, сел за стол, и строчки побежали:

«Дорогая Аннета!

Спешу сообщить, квартиру получил! Это во-первых, во-вторых, я перешел со штабной работы на строевую, так сказать, вернулся на круги своя. Понижение? Нет и нет! Ты же знаешь, я не страдаю близорукостью. В Подмосковье мне чертовски не везло. Понимаешь, Аннета, просто не добился я тех показателей в службе, которые позволили бы мне поступить в адъюнктуру... А отсюда до моей кафедры рукой подать, хотя и нахожусь от Москвы за тысячи километров.

Избрали меня в состав партийного бюро. Все идет к лучшему. У меня есть цель в жизни, а цель — великое дело. На этот раз ты можешь быть абсолютно уверенной, что твой Мишель прибыл на узловую станцию — пути во все концы. Я не ищу точку опоры, я ищу точку приложения своих сил. И кажется, нашел ее.

Обязательно телеграфируй отъезд, я встречу.

Из вещей возьми только необходимое, ибо не исключена возможность, что осенью, именно этой осенью мы окажемся в Москве.

Не забудь перед отъездом зайти к моим родителям. Скажи отцу, чтобы он наконец позвонил маршалу Талубаеву и напомнил обо мне. Да передай моей доброй мамаше, чтобы она не посылала мне посылок. Здесь все есть. Стыдно перед товарищами: «ребенку» тридцать два, а ему шлют подарки от папы и мамы. Нехорошо!

Соскучился страшно. Вылетай самолетом. Здесь имеется аэропорт. До областного центра ТУ-104, потом местным. Все понятно?..

Обнимаю и целую.

Твой Мишель».

Поднял чемодан. Нести далеко. Высунулся в окно, поискал среди веселившихся солдат, кого бы позвать.

— Волошин, ко мне!

Пока солдат поднимался на второй этаж офицерской гостиницы, Малко думал только об Аннете. Три года, как женился. Год ходил за ней по пятам. Красивая, модная. Влюбился, что там — по уши, до корней волос, всем существом! Страшно боялся сделать предложение. Она снималась в кино... Однако когда фильм был сделан наполовину, почему-то ушла. Потом выяснилось: старый, плешивый режиссер оказался бабником. После этого Малко полюбил Аннету еще сильнее. Она рисовала, числилась внештатным художником книжного издательства. «Проживем и без кино». Он делал все, чтобы ей было хорошо. Она, будто не замечая его усилий и стараний, говорила: «Батюшки! Он из-за меня старается! Да полно тебе, Мишель, полно!.. Ходи по жизни своей тропой, остальное приложится». Родилась дочка, но раньше того срока, в который он ожидал. «Приложилось», — горько рассудил он тогда. Но обида быстро прошла, и он стал полновластным ее поводырем.

Чемодан для Волошина оказался легким. Малко велел и шинель прихватить. Любуясь крепкой фигурой солдата, его широким крестьянским лицом, спросил:

— Что там в кафе происходит?

— Весело! Замполит с женой, Еленой Васильевной, пришел.

— Подполковник Бородин? Вот тебе ключ от квартиры, я пойду в кафе... Все понял?

Домик, в котором размещалось солдатское кафе, был построен еще до приезда Малко в часть. Это красивое зданьице, окрашенное в голубой тон, привлекало своей вывеской: «Зайди — жалеть не будешь».

На баяне играл рядовой Виктор Гросулов, оператор ракетной установки. Раньше, когда еще работал в штабе, Малко не очень-то интересовался этим пареньком-первогодком. Теперь Виктор для него не просто подчиненный, но еще и сын генерала Гросулова, командующего ракетными войсками и артиллерией округа. «Сынок так себе, в голове одна музыка, оператор — ни туды ни сюды, на вожжах тащить придется, да еще теперь, при новых установках».

У Виктора широкие плечи, а лицо сухощавое: посади на щеку шрам — и не отличишь от батюшки-отца, даже руки отцовские, с темной кожей, как у южан.

Домик подрагивал. В кругу приплясывал ефрейтор Цыганок. Он выделывал такие коленца, что трудно было понять, где у солдата ноги, а где руки, клубком подскакивал под самый потолок и падал, выбивая чечетку у ног замполита, звал подполковника в круг. Бородин смотрел на него Гулливером, сверху вниз, и улыбался своим калмыцким, скуластым лицом, чуть раскосыми глазами. Рядом с ним стояла Елена Васильевна, ростом пониже замполитовского плеча. Малко заметил ее неестественную полноту и подумал: «Видно, председатель женсовета скоро уйдет в декрет».