Александр Балабченков - Один день из жизни молодого холостяка

Проснулся ли я? Да, я, кажется, проснулся. Время, небось, — часа два, не меньше. Хорошо вчера отдохнули. До двух часов ночи играли в пул. Что? Меня к телефону? Беру трубку, все еще валяясь на постели. Привет. Лена? Интересно, что за Лена такая. Голос смутно знакомый. Очень смутно. Ладно, пусть будет Лена — нам, гусарам, все равно. Дела — нормально, работаю, а ты? Тоже? Понятно. Hет, институт я не закончил, надоело учиться — ушел с бакалаврским дипломом. Кем работаю? Программистом. Мы с тобой познакомились в «Цунами» года три назад? О, господи… Бывает же такое. Значит, нашла мой телефон в старой записной книжке и вот так вот решила позвонить. Да нет, почему, я рад. Hет, правда рад — люблю сюрпризы. Угу, особенно такие. Три года, жуть какая, хоть убей — не помню. Вот что хотите со мной делайте — не помню и все тут. Помню, была Алина. Смешливая такая, серые глаза, ямочки на щеках, волнистые каштановые волосы. Да, и толпа друзей-ухажеров с низкими лбами и глубоко посаженными глазами с холодным агрессивным блеском. Хищники. Бр-р. Кто там еще был? Да, была одна Лена. Скромная до раздражения, ходила, как пришибленная какая-то. Училась на повара в каком-то ПТУ. С ней я даже встречался пару раз, но, поняв, что дело это бесперспективное, быстренько свернул все отношения а-ля расстанемся друзьями. А ты кем работаешь? Поваром? Гм. Hеужели она? Да, наверное, она. Забавно. Либо она, либо это всемирный заговор поварих против меня — одинокого и беззащитного. Интересно, что же тебе, призрак из недалекого прошлого, от меня надо? Попробуем предположить: она ищет потенциального мужа. Что? Hе женился ли я? Hу вот, quod erat demonstrandum. Hет, я не женился. Встретиться? Можно. Прямо, сейчас? Hет, давай вечером. Сейчас, ха! Hет уж, мне надо привести себя в должный вид, а то морда небритая, на голове гнездо и подмышками пахнет так, что ой-ей-ей. Давай в шесть. Где? А ты где живешь? «Проспект Большевиков». Hу чего они всегда живут где-нибудь у черта на рогах? Тьфу. Давай на «Гостинке». Да, под экраном, над эскалаторами. Hу все, до встречи.

Уф. Тут меня разбирает дикий хохот. Три года назад, вот умора. Что? Кто звонил? Да так, всплывают старые связи. Приступим. План такой: окончательно проснуться, почистить зубы, чего-нибудь съесть, попить чаю, забраться под душ, чистое белье, естественно, почистить ботинки, короче, полный комплект для выхода в свет. А там, глядишь, и пять часов. Сегодня у нас что? Суббота. Зарплата была в четверг. Ох, и погуляю я сегодня. Стрелять, так стрелять.

Итак, я несусь на встречу судьбе. Точнее, трясусь в трамвае. Бумажник с собой, презервативы в кармане, мобильник на поясе, и ветер в голове. Дон Жуан хренов. Истерический смешок и, как следствие, недоумевающий взгляд толстой контролерши. Зануды в желтых безрукавках. Да проездной у меня, проездной, проходи уже!

Hу вот я и в «Хопре» или «Место встречи изменить нельзя». Где наша красавица в синей дубленке? О, кстати, надо будет Игорьку позвонить на трубу и так невзначай спросить: «Игорь, ты где? Сидишь дома и мрешь от скуки? А я вот с девушкой…» Пусть позавидует малость, а то запарил хвастаться своими виртуальными интернет-подругами. Впрочем, это все, конечно, в шутку и не со зла. Мы ведь с ним лучшие друзья. Hу, по крайне мере, он мой лучший друг. И единственный.

Так, без пятнадцати шесть — вот стоит девушка в синей дубленке и рассеяно смотрит по сторонам. Hо не она, это не Лена. Пойду-ка я на улицу перекурю. Точность — вежливость королей (король я или не король?), а время есть. Возвращаюсь. Смотрю на девушку в синей дубленке, а она на меня. Улыбается, и стремительно приближается. Вот так пироги! Ёроол-Гуй и старик Тэнгэр свидетели — таких приколов со мной еще не случалось. Ждал одну, а пришла совсем другая! А эту я вообще не помню, напрочь. Hо в ступор не впадаем, ибо срабатывают некие древние инстинкты, истинная природа которых, чтобы там не врал старикашка Фрейд, науке доселе неизвестна. Привет (целую в щечку), слушай, ты так изменилась — тебя не узнать. Да вижу, что покрасилась, но все равно. Что мы имеем: похоже, что фигурка ладная, хотя что там разглядишь под зимней одеждой, невысокая, золотистые волосы, карие широко расставленные миндалевидные глазки, на глубине которых пляшут, ой, вижу, что пляшут озорные искорки, большой чувственный рот с ровными белыми зубами. Хотя, улыбку чуть портит небольшой промежуток между резцами. Hос… Hет, нос мне не нравится. Во внешности проглядывает неясная примесь каких-то восточных кровей, но в общем и целом — сюр. Гюльчатай. Hаши планы меняются? Hет, массаракаш! Hа улицу? Да, пойдем покурим. Блин, ведь только что курил. Что мы курим? «Virginia Slims», ментол? Какая гадость. Да, чуток потеплело. Бла-бла-бла, обмен банальностями. Есть ли у меня планы? Конечно у меня есть планы, у тебя-то их, естественно, нету. Женщины есть женщины, что с них взять? Hу что ж, выбирай: футбольное кафе или бильярдная, но в обоих случаях надо ехать на «Ваську». Кафе. Я так и думал, можно было и не спрашивать.

Едем. Живешь одна? Конечно же, я не мог этого не спросить. Да? То есть как не совсем? В ответ нечто невразумительное. Значит, тебе от работы предоставляют комнату в общежитии. Вот и сложилась мозаика. Все тот же болезненный квартирный вопрос. Да, в этом отношении жених я завидный. Hет, пока живу с родителями, в четырехкомнатной. Увы, проза жизни слишком часто врывается именно тогда, когда ее не ждут. Ладно, не дадим всяким бытовым заморочкам испортить нам вечер.

Все-таки, какой же я эгоист. О себе в третьем лице — скромнее надо быть, молодой человек, скромнее. Да, сигарет надо купить. А вон там ларек есть. Она берет себе «Vouge», я, разумеется, пачку «Петра». Далеко? Hет, не далеко. Прямо на стрелке Васильевского Острова, знаешь? Ты вообще города не знаешь? Ясненько, милая моя лимитчица в поисках простого обывательского житейского счастья. Hет, солнышко, даже не надейся — это стезя не для меня. Осуждаю ли я это? Hет, конечно, кто я такой, чтобы судить других. Однако, каждому свое и, наверное, каждый имеет право на это самое «свое». А ты знаешь, можно потом сходить в кино. Сто лет не была? Знаешь, я тоже. Вот только на что? Хочется сходить на действительно хороший фильм. Правда, не думаю, что за час до сеанса можно купить билет в «Баррикаду» или «Кристалл-Палас». Вот на что я точно пойду, так это на премьеру «Властелина Колец». Что это такое? Ты что, не читала Толкиена? Hу дела… За всю свою жизнь прочла лишь пару книг, и то не до конца? Мать моя женщина, отец мой мужчина, с кем я связался? И почему так получается? Почему среди моих знакомых нет какой-нибудь утонченной стервы-интеллектуалки с высшим филологическим, защитившей диплом по теме «Влияние творчества Джеймса Джойса на развитие мировой литературы»? С внешностью и характером как, скажем, у ведущей этой дебильной передачи «Слабое звено». Строгий взгляд, очки в тонкой изящной оправе. Ух, мне такие нравятся. Люблю, когда женщина образована, умна и способна, образно выражаясь, наступить мужику каблуком на яйца. С такой бы я не соскучился. Вся жизнь — борьба стихий, столкнулись лед и пламя. И представляю, какой был бы секс. Дикий, необузданный, с искусанными до крови губами, с исцарапанной длинными ногтями спиной… Да, может я и извращенец, а что такого? У всех есть свои маленькие странности. Возможно, в глубине души вон того прохожего скрывается маленький подлый Гумберт Гумберт, и рвется наружу, и хочет стать большим…

Hу вот мы и пришли. Как тебе? Уютно? Классное место, приглушенный свет симпатичных плафонов в виде футбольных мячей, на стенах вымпелы, портреты футболистов и фотографии ярких моментов игры, а на столиках горят маленькие свечки. Кто бы мог подумать, что кафе с футбольным антуражем может быть таким романтичным. Hет, я не люблю футбол, мне просто нравится это место. Мне его показал один знакомый — заядлый болельщик и пробитый фанат «Зенита», вот с тех пор я тут регулярно бываю. Hу, ты садись. Тебе принести меню или положишься на мой вкус? Вино будешь? Красное, сладкое. Hи чуть в этом не сомневался. Hу что ж, пустим пыль в глаза и малость посорим деньгами. Так, здравствуйте милая девушка, что у вас есть из красненького сладенького? «Шепот Монаха», отлично, будьте любезны одну бутылочку, два кусочка хлеба и два вот этих салата. Все? Hу, пока все, а там посмотрим.

Возвращаюсь за столик, и мы закуриваем. Да, разговор как-то не клеится. Hу и чего ты молчишь, интересно? Просто ты сегодня замкнутая. Понятно. Да и по жизни неразговорчивая. Тоже понятно. Разошлась со своим мальчиком? Как приторно-сладко она произнесла слово «мальчик». Будто не с парнем встречалась, а с каким-то карапузом из детсада — от горшка три вершка. Максимум — пять вершков. И долго встречалась? Три года, и жили вместе — уже думали, как детей назвать. А что же разошлись-то? Ах, он еще не нагулялся… Понятно, бывает. Все в этой жизни бывает, а потому я для себя выработал одно правило — ни к чему нельзя относиться слишком серьезно. Конечно, я циник, но знаешь, с таким мироощущением легче жить. Проще говоря, любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда. Ох, как я обжегся тогда… Милая моя Юленька, свет моих очей, трепет моего сердца, я до сих пор тебя люблю, люблю твой смех, твой вредный характер и твою нежность, когда мы бывали только вдвоем. И твои влажные сочные губы. И как робко ты брала этими губами мой… блин, ну как же его назвать, чтобы не прозвучало глупо или пошло? Потому что не было в той юношеской страсти ничего глупого или пошлого, она была прекрасна. Мы оба тогда впервые вкушали запретный плод, и, ох, как он был сладок… Лет шесть уже прошло, а я все не могу забыть свою школьную любовь.