- Ну и что ты теперь собираешься предпринять? - Ее тревожило нехорошее предчувствие.
- Да ты не волнуйся, все будет о’кей! - успокоил ее Влад, - если он не законченный идиот, мне удастся его убедить, чтобы он объявил жилу. Если нет... В любом случае я успею расстаться с ним раньше, чем он увязнет в этой грязи.
В этот момент малютка-телефон нежно запищал в руках у Леночки. Она растерялась, не зная, на какой регистр нажать, чтобы выйти на связь с тем, кто звонит. Влад взял у нее трубку и, нажав нужный регистр, вернул.
- Алло! - раздался голос Боба.
- Да-да, Боб, я тебя слушаю, - ответила Леночка.
- Деточка! - сказал он ласковым пьяненьким голосом, - ты почему нам не позвонишь и не сообщишь, что тебе очень плохо, как мы, по-шпионски, договорились с тобой?
- Ой, я совсем забыла, передай, пожалуйста, родителям, что мне потрясающе плохо и поэтому я останусь ночевать у Влада.
- Я рад за тебя, деточка! Будь уверена, дядя Боб передаст твою просьбу, потому что больше всего на свете он любит несчастных детишек. Целую тебя в щечку.
- Взаимно, Боб, еще раз с Новым годом тебя! - сказала Леночка и уставилась на чудную трубку, не зная что с ней дальше делать.
Влад вновь взял у нее электронную малютку, повертел в руках, что-то хотел сказать, но осекся и положил трубку на стол, рядом с бутылкой шампанского.
Едва кончился их медовый месяц, как Влад засобирался улетать в Бодайбо, золотую столицу Сибири. Леночка даже вздохнула с облегчением: слишком бурный темп жизни задал ей муженек. И вообще адаптация к новой жизни ей трудно давалась. Она любила спать одна, а муж настаивал, чтобы она ложилась с ним. К тому же Леночка совершенно не умела готовить обеды, и Влад купил ей книгу с рецептами «Вкусная и здоровая пища». Но напрасно, потому что Леночка не собиралась в нее заглядывать. И Владу приходилось кулинарить самому.
- Обязательно раз в день ешь горячее, - сказал ей Влад на прощание, - борщ в синей кастрюле... хватит тебе на два дня.
- Угу, дорогой, - бормотала Леночка из постели. - Конечно, каждый день буду есть горячее.
- И не забывай посещать курсы программистов, я большие деньги заплатил, - добавил он, и шутливо спросил:
- Надеюсь, ты в курсе, что в первый год замужества изменять грешно?
- Впервые слышу, но я постараюсь, - в тон ему ответила Леночка.
Когда за мужем щелкнул замок, она перебрала в памяти свои новые обязанности: пылесосить каждый день квартиру, протирать мебель, не забывать проветривать, взять белье из прачечной... В общем, муть спозаранку. Она зевнула, завернулась в одеяло, и занырнула в свой прерванный сон. А когда вынырнула, на часах уже было пять вечера. До начала занятий на курсах оставалось еще полтора часа. Она немного подремала, вспоминая странный сон: пылающий огонь упрекал ее в легкомыслии и забывчивости и требовал что-то вспомнить, сделать, кого-то спасти. Почему-то ее уверяли, что Янка – ее неродившаяся младшая сестренка, обреченная на смерть, и что обе они погибнут, и что-то о пространственно-временном зигзаге, потом появился старый академик и принялся жонглировать временем. Жуткий сон.
Она вылезла из постели, приняла ванну, просушила феном волосы, но из зеркала на нее по-прежнему смотрела заспанная помятая мордашка.
«А, плевать», - подумала она и, быстро одевшись, вышла из дому. Ей страшно не хотелось опять учиться. Наверняка будут после экзамены, раньше Леночка была уверена, что последние ее экзаменаторы навечно остались в стенах родной школы, но увы...
Вообще-то она училась плохо не потому, что не имела способностей, просто - скука. В старших классах на уроках она читала Бёля.
Однажды учительница тихо, словно фантом, возникла у ее парты, схватила книгу и взглянула на обложку. Леночка вздрогнула от неожиданности. После урока училка вернула книгу и долго объясняла Леночке, что ей еще рано читать такие вещи, и что вообще западную литературу смотреть не следует: она развращает, а надо изучать программные произведения, которые в школе проходят...
В метро ей показалось, что это не электричка тронулась с места, а перрон поплыл со всеми людьми и колоннами. Она пошатнулась и зажмурилась.
Курсы проводились в одной из комнат Дома культуры «Меридиан». До начала оставалось минут пятнадцать. В холле было прохладно, играл оркестр. Ее внимание привлекла цветная афиша: мужчина и женщина с револьверами. Новый французский фильм назывался «Происшествие». Пойти, что ли, посмотреть? А на курсы можно и завтра... И она пошла в кинозал.
Рядом присел парень и, тронув ее за плечо, заявил:
- Меня зовут Паша.
Леночка не спеша обернулась:
- Ну и что из этого?
- А вас как зовут? - спросил парень, откинувшись и оглядывая ее словно музейный экспонат.
«Оригинальный прикольщик», подумала Леночка. Она тоже принялась в упор его рассматривать. Ей понравился его низкий сиплый голос и забавный такой хипповый вид; чем-то он напоминал викинга: высоченный, с длинными волосами грязно-серого цвета, а глаза какие-то чудные, словно палитра в многоцветьи красок. Линялый джинсовый костюм и крестик на суровой нитке вносили в его облик заключительный штрих. Леночке тоже захотелось соригинальничать, и вместо имени она назвала свое прозвище.
- Очень приятно, - ничуть не удивился он. - Есть такая обувная фабрика «Саламандра». Я однажды, кстати, на обувной подрабатывал. До чего же все в мире странно, - продолжал он. - Я вот в армии отслужил, домой ехать не тянет, махнул сюда, в столицу великой родины, как говорится. К другу в мастерскую, там и живу сейчас. - Он улыбнулся и прикрыл глаза. - Хотите на экскурсию в мир искусства живого и священного, в мир художественных мастерских окунуться? Это вам не салонная живопись, там вершится нечто! Там бьют тамтамы и грохочут небеса!
- О нет, мерси буку, но я страшно занята, вообще я представляю собой тип деловых женщин, - проворковала Леночка и сострила глазки.
Сегодня у нее было игривое настроение.
После кино парень наладился было провожать ее, но на пол пути, вволю пококетничав, она заявила серьезным и даже несколько строгим тоном:
- Я замужем, Паша. И к тому же очень спешу. Чао, чао!
Оставив парня в полном недоумении, она быстро спустилась в метро.
«Что-то во мне есть привлекательное», - подумала она. - «Заезжие фраера с ходу клеются».
Вечером позвонила Янка и, узнав, что подруга осталась одна, воскликнула:
- Ура! Слушай, у меня все бурлит. Вчера перекусывала в забегаловке. За соседним столиком иностранцы. Красавцы! Волосы черные, лица смуглые, зубы белые, глаза сверкают! Так на меня эти, представляешь, латиноамерканцы пялились, будто в первый раз белую женщину видят. А на столе, ты представляешь, Саламандра, одна бутылка вина. Я еще ни разу не видала, чтобы вокруг одной бутылки такое шумное веселье бурлило... Балдеют, словно ящик вмазали!
Короче, потом они взяли импортный торт-мороженое, молочные коктейли, и пересели за мой столик. Я, конечно, ах, ах, застеснялась испанских мальчиков. Мороженое я сразу слопала, а на коктейль показала пальчиком и сказала: «Фу, кислятина!». Один, кажется его Джоном зовут, тут же вскочил и принес бутылку шампанского. Словом, Саламандра, я кажется нашла то, что мне надо: они инженеры, строят в Москве особо важные объекты. Забегаловку на Пушкинской «Макдональдс», например, тоже их фирма строила.
- Ну, блин, нашла особо важный объект, - прыснула Леночка.
- Саламандра, ты ей богу дура набитая, за что тебя только миллионщики любят? Запомни, самое важное в мире, это жратва и удовольствия! Тетя Яна шутит, конечно, - добавила она жеманно.
- Саламандра, у меня к тебе большая просьба: испанские мальчики напросились ко мне в гости. Представляешь, в мою дыру иностранных гостей приглашать? Кошмар! Международный скандал будет! Давай ты, я и наш Пончик-Ларисик сделаем им прием на твоей хате. Покажем класс! А, Саламандра!
Леночка, оторопев от такого предложения, не знала что и сказать.
- Эй, Саламандра! Ты куда исчезла? - встревожилась Янка на том конце провода.
- Слушай, подруга, - ответила Леночка сдержанно, - у тебя что, вообще крыша съехала, блин? Муж уехал в командировку, а я бардак на его квартире устраиваю!
- Ха! Это же здорово, что уехал, это свобода! Освобождение! - ничуть не смутившись, продолжала напирать Янка.
- От чего освобождение-то? - спросила Леночка.
- От мужского ига, глупенькая! - воскликнула Янка, вставая в позу многоопытной дамы. - Теперь хоть ложись на пол и ногами дрыгай, никто тебе слова не скажет!
- Ну хватит! - начиная раздражаться, оборвала ее Леночка. - Никаких иностранцев у меня дома не будет, и на этом точка.
- Да ладно, черт с тобой, жила, - несколько расстроенным тоном отозвалась Янка. - Я и знала, что ты не согласишься, так, на всякий случай попросила. А в общем, я их уже пригласила к себе. Приходи завтра к двум. Лариса будет. Пообщаемся. Помоги хоть в этом. Я ведь по-английски не бельмеса... Выручи, Саламандра! Судьба дает такой шанс! Завтра суббота, все равно тебе делать нечего.
