С брезгливым раздражением Рамсес снял с себя всю одежду. Оставаясь голым, он засунул вещи, включая осеннюю легкую куртку, в стиральную машину. В специальные отсеки Рамсес засыпал порошок и до краев влил ароматный ополаскиватель. Он посчитал, что химии маловато и поверх зловонного тряпичного кома, Рамсес вытряхнул весь порошок из коробки. Удовлетворенным, он захлопнул прозрачный люк и пальцем нажал на кнопку. Вода стремительно побежала, заполняя барабан для стирки.
С еле заметной ухмылкой он смотрел на первоначальный процесс стирки. На миг ему захотелось, чтобы вода отстирала не только белье, но и то, что на него навалилось: буквально смыла и отжала все лишнее.
Он повернулся и решительно поднял кверху ручку крана, чтобы налить в ванну воды. Журчание в стиральной машине дополнилось еще одной струей. Для большего комфорта Рамсес налил в ванну жидкость, от которой пахнуло морской свежестью. Через минуту на поверхности воды образовалась объемная белая шапка из пены, как у моря, где непрерывно и часто набегают прибрежные волны.
— Не знаю, — тихо произнес он, — как по поводу «отжать лишнее», но, пожалуй, все с себя смыть…
Головная боль дала о себе знать нудной тяжестью у лба и он не стал договаривать, а в довершение поднял ручку от крана выше, чтобы вода лилась интенсивней.
Пока наполнялась ванна, Рамсес отправился в коридор. Здесь он с обеих сторон в небольшие зазоры у вытянутой низкой тумбы для обуви впихнул по пледу. Теперь, это нехитрое сооружение приходилась в аккурат по размеру от шкафа-купе до входной двери. И отныне, чтобы кому-то войти в квартиру, пришлось бы с большой силой долбить по двери, в попытках хоты бы ее приоткрыть. И то не факт, что так можно будет справиться с импровизированной «распоркой».
Рамсес решил не выключать свет в квартире, с собой в ванную взял только биту и отключил смартфон. Как полагал он, теперь ему удалось сделать все, чтобы никто не помешал, наконец-то, хотя бы спокойному лежанию в ванне.
Когда Рамсес погрузился в теплую воду, скрыв тело за шапкой из пены, над водой осталась только голова. Он задумался о том, что в течение прошедшего дня ни разу не испытывал позитива в настроении, чего никогда ранее с ним не происходило.
Но разом избавиться от тревожных мыслей было невозможно. Рамсес сомкнул веки и начал думать о том, стоит или нет, наутро пойти в полицию? Если да, то, как и о чем при них говорить? У Рамсеса не было ни версий, ни предположений, ни внятных показаний. Все сводилось к:
«Вы знаете, вчера, меня хотели убить. Да-да! Не смотрите на меня так! Три раза! А возможно, и четыре! Потому как, чуть не залезли в квартиру, вероятно, чтобы тоже убить! Правда, у меня на теле ранений нет, на голове шишки тоже нету, а дверь хотели открыть ключом. Кстати, на вопрос, «нет ли следов в местах покушений на Вас?», я Вам отвечу, моей крови там точно нигде нет, зато, есть моя дверь без признаков взлома (помните, был ключ), в новостройке стоит зловонная бочка. Кстати, даже одежду я постирал, не подумав об идентификации запахов. А на природе…»
— Стоп! — сказал Рамсес, перестав иронизировать, и открыл глаза. Уже и сам усомнившись в нереальности произошедшего с ним, он вспомнил о покушении в лесу, точнее о том месте, где стоит скамейка, в спинке которой (точно!) торчит «свежая» пуля. Рамсес соловеюще обрадовался такой улике. — Надо же, — удивился он и, будучи удовлетворенным, вновь закрыл глаза, — как память-то мне чуть не отшибло?
Укорив себя, как можно было забыть о пуле в спинке скамьи и еще двух в земле, Рамсес приободрился. С подобными уликами можно было смело обращаться в переименованную милицию. Ведь давно известно, что, прежде, чем писать заявление, сотрудников современных органов надобно по-старинке убеждать.
Теплая вода и появившаяся надежда, что такой непростой проблемой займутся в компетентных органах и ему уже не придется ломать голову, позволили догадкам Рамсеса сойти на «нет»: он вовсе перестал тревожиться и незаметно для себя заснул.
6. Последовательность образов
Парень «с синдромом Дауна» думал, что, раз так, и он не может открыть в квартиру входную дверь, замки которой отворил ключами, то, еще не было в его практике случая, чтобы положение было безвыходным. Верхняя часть двери в квартиру была податливей, нежели низ. Без особого труда он мог понять, что то, чем заблокировали дверь, оно находится внизу.
Парень ушел и уже скоро вернулся с автомобильным домкратом, который сразу же установил вверху в щель между проемом и дверью. Затем он осторожно начал крутить ручку домкрата. Концы нехитрого инструмента стали потихоньку расходиться, а щель увеличиваться в размере.
Этот процесс для парня был несложным, с такими дверьми он давно познакомился. Подобная модель, на первый взгляд, закрывающая вход в квартиру, состояла из каркаса «под металл», а на самом деле, она походила на жестяную банку, где наполнением являлась обычная монтажная пена. В подобных случаях наивность хозяина, которому «впарили» схожую «под металл» подделку двери, была на руку этому парню.
Дверь, не издав громких звуков, легко деформировалась. В размерах увеличенная щель позволила парню проникнуть в квартиру без труда, используя домкрат, как перекладину турника.
Из внутреннего кармана куртки убийца вынул пистолет с глушителем, и ему даже не пришлось искать в квартире объект. Света было достаточно, а тот, собственно, лежал почти напротив входной двери, в ванне, и спал.
— Надо же, — прошептал парень, мерзко улыбаясь и глядя на будущий труп, — вскрыл дверь прямо на глазах, — злюще усмехнувшись, он добавил: — И пусть тоже закрытых.
Произошедшее в дальнейшем, было стремительным. Парень подбежал к Рамсесу и направил на него дуло с глушителем, хладнокровно нажав на спусковой крючок. Пистолет оказался полуавтоматическим: он ритмично застрочил, правда, звук был необычным — походил на глухое болтание тяжелого мотора на мощных пружинах…
В панике Рамсес открыл глаза и замахал руками, разбрызгивая по сторонам воду.
Когда Рамсес, окончательно проснувшись, сообразил, что продолжает находиться в ванне живым и невредимым, а рядом никого нет, то он изнеможденно опустил руки и тупым взглядом уставился на стиральную машинку. Она обыденно заканчивала отжим и, перед полной остановкой крутящегося барабана, издавала глухие от тряски звуки, похожие на те, как во сне стрелял полуавтоматический пистолет.
— Понадобился только один день «непоняток», чтобы я сошел с ума и напрочь забыл о стройной прежней жизни, — сказал Рамсес и мокрой ладонью провел по лицу.
Спохватившись, он посмотрел на входную дверь. Там, ровным счетом ничего не изменилось.
— Ну, да, ну, да, — пробормотал он, поражаясь увиденному во сне.
На этой неделе, друг Богдан указал ему на то, что входная дверь не полноценна. Она отнюдь не металлическая, а Рамсеса так же обманули, как и его. Богдан заверил друга, что подобный «панцирь» можно легко пробить насквозь обычной отверткой, но проводить эксперимент они не стали.
— Господи! — удивился Рамсес, переводя взгляд на большое количество пены, которая, искрясь, красовалась на полу в ванне.
Некоторое время Рамсес тупо соображал, откуда тут образовалось эта пена, пока не вспомнил, что в машинку он высыпал весь стиральный порошок. Пены стало много и она полезла наружу, через то специальное приспособление, которое необходимо дозировано заполнить перед стиркой.
Рамсеса невольно посетила мысль, что отныне беды станут преследовать его всегда и во всем, потому как он утратил способность мыслить адекватно! На минуту он закрыл глаза и пожелал, чтобы происходящее с ним оказалось продолжением сна, а когда он опять посмотрит на пол, пена исчезнет!..но этого не произошло.
Понадобилось значительное количество времени, прежде чем Рамсес привел ванну в порядок.
Он снял с себя халат и начал готовиться ко сну. Спать Рамсес решил голым, настолько зловонный запах врезался ему в память, а любая одежда могла послужить тому напоминанием. Он пошел по комнатам, чтобы погасить свет. В коридоре Рамсес бросил взгляд на входную дверь и на сооружение снизу. Усмехнувшись своему мнительному припадку, он не стал «усиливать» конструкцию, хотя, почему-то именно сейчас Рамсес отчетливо вспомнил лицо парня с синдромом Дауна.
Выключив свет, Рамсес лег в постель. Излюбленно укутавшись в одеяло, он с удовольствием смотрел на мерцание маленьких огоньков. Это продлилось недолго — Рамсес почувствовал, что засыпает.
В какую-то минуту он начал понимать, что видит сон и снится ему недостроенный дом, как в нем он бежит по лестнице, спеша наверх.
Но происходящее во сне переменилось одно другим и Рамсес оказался на плоской крыше, откуда раскрылся чарующий вид на белоснежные охапки облаков. Остановившись, он принялся их с любопытством осматривать, пока не заметил на краю здания знакомый силуэт парня с синдромом Дауна. Тот сидел так же — спиной к нему, но теперь его ноги свисали вниз.
