«Дайте же сдохнуть человеку!» — кричал он изо всех сил. Но у его эктоплазмы не было голоса. Серебристая нить тянула его все ниже. Он уже не мог подняться обратно. Шлеп — и он слился со своим трупом. Что за мерзкое ощущение! Ой-ой! Опять этот вросший ноготь, сломанные ребра! И тут ему вкатили еще один разряд, на этот раз очень болезненный.
Он открыл глаза. Врачи и санитары закричали от радости и принялись поздравлять друг друга.
— Получилось! Получилось!
— Сердце бьется, он дышит, он спасен!
Спасен? От кого спасен, от чего? Явно не от этих недоумков. О, как он страдал! Люсиндер с трудом пробормотал что-то с мучительной гримасой.
— Прекратите электрошок, закрывайте грудную клетку!
А он хотел крикнуть: «Закройте дверь, дует же!»
Ему было так больно, словно его резали по живому.
Опять ты здесь, о мое бренное тело.
Он приоткрыл один глаз — вокруг кровати стояла целая толпа.
Ему было так больно, так больно. Жгло как огнем. Он вновь закрыл глаза, чтобы еще раз увидеть чудесную сияющую страну там, высоко в небе.
Фамилия: Люсиндер
Имя: Жан
Цвет волос: седые
Глаза: серые
Рост: 178 см
Особые приметы: нет
Примечание: пионер движения танатонавтов
Слабое место: президент Франции
Президентский кабинет в стиле Людовика XV был огромен. В комнате царил полумрак, но картины прославленных мастеров и бесстыжие греческие скульптуры вполне можно было разглядеть. Искусство — лучший способ произвести впечатление на обывателей. Бенуа Меркассьер, министр науки, прекрасно это понимал. Он также знал, что президент Люсиндер — хотя его лица и не видно в полумраке — сидит прямо перед ним. Настольная лампа освещала только руки, но Меркассьер видел и знакомый силуэт президента, и сидящего у его ног черного лабрадора.
Это была их первая встреча после покушения, чуть не стоившего жизни главе государства. Зачем Люсиндер пригласил его, когда у него столько дел, касающихся внутренней и внешней политики, гораздо более срочных, чем проблемы научных исследований, на которые вечно не хватает денег?
Меркассьер не мог больше выносить затянувшегося молчания и решился его нарушить. Он решил начать с приличествующих случаю банальностей:
— Как вы себя чувствуете, господин президент? Кажется, вы совсем выздоровели. Врачи совершили настоящее чудо!
Люсиндер подумал, что предпочел бы ничего не знать о подобных чудесах. Он наклонился ближе к свету. Блестящие серые глаза уставились на собеседника, утонувшего в кресле с красной парчовой обивкой.
— Меркассьер, я пригласил вас потому, что мне необходимо знать мнение специалиста. Только вы можете мне помочь.
— Я заинтригован, господин президент. О чем идет речь?
Откинувшись в кресле, Люсиндер вновь нырнул в полумрак. Странно, любой его жест выглядел необыкновенно величественно. А лицо его внезапно стало — Меркассьер удивился слову, которое пришло ему в голову, — более человечным.
— Вы ведь биолог по образованию, не так ли? — спросил Люсиндер. — Скажите, что вы думаете о посткоматозных явлениях?
Меркассьер смотрел на него, потеряв дар речи. Президент заволновался:
— NDE, Near Death Experiences, клиническая смерть… Люди, которые думают, что покинули свое тело, а потом вернулись благодаря врачам?
Бенуа Меркассьер не верил своим ушам. Неужели реалист Люсиндер заинтересовался мистикой? Вот что значит флирт со смертью! Он начал отвечать расплывчато:
— Полагаю, что речь идет о явлении в жизни общества, о модном течении, которое со временем, как это всегда бывает, уступит место другому. Людям необходимо верить в чудеса… В то, что существует что-то еще, кроме этого мира. Некоторые писатели, гуру и шарлатаны наживаются, рассказывая об этом всякие небылицы. У человека всегда была потребность верить в сверхъестественное — существование религий доказывает это. Достаточно пообещать людям рай в будущем, как им становится легче глотать горькие пилюли современности. Доверчивость, глупость и наивность…
— Вы так думаете?
— Конечно. Что может быть красивее, чем мечта о рае, ожидающем вас после смерти? И что может быть более фальшивым?
Люсиндер откашлялся.
— Ну а все же… Что, если в этих рассказах что-то есть?
Министр презрительно усмехнулся:
— Это все напоминает историю о человеке, который встретил того, кто знаком с тем, кто знает того, кто видел медведя. В наши дни все не так. Скептицизм дает нам постоянную пищу для сомнений. Достаточно, чтобы кто-нибудь — неважно, кто — объявил, что завтра наступит конец света, и тут же найдутся специалисты, которые докажут обратное.
Люсиндер попытался сохранить объективность.
— Нет доказательств, вы говорите? Возможно, оттого, что никто не проводил таких исследований. Существует ли какой-либо официальный отчет на эту тему?
— Хм-м… насколько я знаю, нет, — сказал Меркассьер обеспокоенно. — Пока что довольствовались записями, фиксирующими эти сомнительные утверждения. Что вы имеете в виду? Эта тема вас интересует?
— Да! Да, Бенуа! — воскликнул Люсиндер. — Очень интересует, потому что человек, который видел медведя своими глазами, — это… это я!
Министр науки недоверчиво уставился на президента. Может быть, покушение все-таки привело к непоправимым последствиям? Сердце президента было повреждено, мозг довольно долго не снабжался кислородом. Возможно, некоторые зоны омертвели и Люсиндер стал жертвой психического расстройства?
— Что вы на меня так смотрите, Бенуа? — раздраженно спросил Люсиндер. — Разве я сказал, что в стране вводится коммунизм? Я просто пережил NDE!
— Я вам не верю, — ответил ученый.
Президент пожал плечами:
— Я бы сам себе не поверил, если бы не вернулся. Но вот он я. Я видел чудесный континент и хотел бы больше о нем узнать.
— Вы видели… Видели своими глазами?
— Ну да.
Меркассьер, мысливший рационально, предложил объяснение:
— Перед смертью тело, словно сгорая в последнем фейерверке, нередко вырабатывает массу натуральных морфинов, которые опьяняют умирающего. Очевидно, эти морфины и вызывают различные фантастические галлюцинации, умирающему мерещатся чудесные континенты или что-то еще. А в том, что вас оживили на операционном столе, нет ничего сверхъестественного.
Люсиндер не был похож на ненормального. Совсем напротив. А что, если его мозг действительно поврежден? Может, надо предупредить других министров, прессу, обезопасить ситуацию, пока президент не втянул страну в какую-нибудь безумную авантюру? Бенуа Меркассьер незаметно сжал кулаки. А его собеседник спокойно продолжал:
— Я знаком с действием наркотиков, Бенуа. Мне приходилось их принимать, и я отлично знаю разницу между передозировкой и реальностью. Разве это не вы много раз говорили, что при условии значительных капиталовложений достичь результатов можно очень быстро — независимо от того, о какой сфере науки идет речь?
— Да, конечно, но…
— Один процент бюджета на ветеранов войны, проведенный по другим статьям. Устраивает?
Меркассьер переживал настоящие мучения.
— Нет. Я ученый и не могу участвовать в этом балагане.
— Я настаиваю.
— В таком случае я лучше подам в отставку.
— Правда?
О смерти наших прадедовНиже приведены данные об удельной смертности представителей различных социально-профессиональных категорий той эпохи, умерших в возрасте 50 лет (на тысячу человек в каждой категории). Статистические данные за 1970 год (конец второго тысячелетия).
Учителя — 732.
Президенты компаний и представители свободных профессий — 719.
Инженеры — 700.
Католическое духовенство — 692.
Фермеры — 653.
Руководители предприятий и коммерсанты — 631.
Офисные работники — 623.
Менеджеры среднего звена — 616.
Рабочие — 590.
Сельскохозяйственные рабочие на окладе — 565.
Учебник истории, вводный курс для 2 классаБенуа Меркассьер в полном недоумении долго бродил по Елисейским Полям. Он был убежден, что NDE не бывает, а теперь ему поручено найти неопровержимое доказательство обратного. Попросите атеиста проповедовать о существовании Бога или заставьте убежденного вегетарианца рекламировать говядину.
Он отлично знал, почему Люсиндер поручил это дело именно ему. Президент обожал ставить перед своими подчиненными неожиданные задачи. Министрам правой коалиции приходилось внедрять политику левых, сторонникам экологии — превозносить атомную энергетику, протекционистам — следовать курсу свободной внешней торговли…
