– Послушай-ка, моя маленькая неопытная резвушка, – по-доброму шутит мать. – Ты должна его взять на эту вечеринку! Парень расслабится, отдохнет, а по… – она фривольно приглушает голос. – Ну, знаешь… То-се, а потом предложишь ему совместный выезд на отдых. Увидишь, как он обрадуется. Он просто чувствует себя брошенным мужем.
Опытная супруга поясняет и одновременно тянется к телефону и набирает номер.
Дорота говорит сладким голоском.
– Привет, Хамидик! Что у тебя? Как здоровье? Как дела? Дядя здоров? – мило произносит она арабские клише. – Давно мы не виделись, правда?
Дорота начинает свою интригу.
– Встретимся у Грейс? Той, что с Григорием, вертебрологом. Вас тоже пригласили. Как это ты от нее не в восторге? – смеется она. – Никто ее не любит, но все приходят, потому что пройдоха знает, как организовывать приемы. Надеюсь, увидимся.
Марыся с удивлением кивает головой, слушая с недоверием.
– А… любимый! Еще одно! Сидим это мы с Марысей, играемся с Надей, и что-то мне дочь сказала, что сегодня приготовит лакомства для вас на ужин. Как это какие? А что она может приготовить? Только блюда ливийской кухни. Она, впрочем, уже это тебе готовит, как раз усадила Надю в колыбельку.
Мать передает трубку, а девушка, хихикая, оглядывается вокруг, так как нигде своего ребенка не видит.
– Привет, Хамид, – говорит она сдавленным голосом. – Съешь сегодня со мной кускус?
Марыся задает глупый вопрос.
– Почему нет? Ты его неплохо всегда готовила, – слышно, что после разговора с тещей у супруга хорошее настроение.
– А пасту хумус? Съешь хумус?
– Я люблю хумус.
– Это хорошо, – вздыхает Марыся с облегчением.
– В таком случае сегодня вечером кускус с хумусом, – комментирует муж. – Вместе или раздельно? – Хамид не выдерживает и взрывается смехом.
– Все равно, лишь бы мы были вместе после ужина, – искренне признается Марыся, а потом еще долго надрывает бока над их забавным разговором.
* * *
На прием к Грейс и Григорию действительно приходит половина Эр-Рияда – все, кто связан с польским и украинским обществом экспатриантов. Присутствуют также американские подруги хозяев, в том числе и посол, и кумовья хозяйки дома, представители всех наций. Все приготовлено с большой помпой, а кейтеринг заказали в самом дорогом отеле города, следуя принципу: подай и прибери. Едва Марыся с Хамидом входят, сразу же направляются к польскому кружку, и начинается обсуждение прибывших.
– Долго так можно? – спрашивает недовольно Хамид, который со времени последнего ужина с женой снова стал добрым и нежным, хоть не таким, как раньше. – Не знают меры! Ни на ком не оставляют живого места!
– Трагедия! Что за общество! Встречаются, чтобы обсудить и обгадить, – Марыся типично арабским способом цокает языком о нёбо. – А хуже всего хозяева, – шепчет она.
– Ты права, – к их частной беседе, которую они ведут на арабском языке, подключается неизвестный им щуплый мужчина со светлой кожей. «Наверное, какой-нибудь англичанин или скандинав», – решают супруги.
– На вечеринки приглашают толпы, выбрасывают деньги, как в сточную канаву, но когда можно было бы кому-то помочь, то отворачиваются спиной. Если вы когда-нибудь, не дай Бог, оступитесь, то никогда не рассчитывайте на их поддержку.
– Ну что вы! – смеется Хамид. – В жизни бы никогда к ним не обратился.
– Это такой тип кишечнополостных, – парень недовольно хмурится. – А я зато хам! – неожиданно смеется он, протягивая руку. – Не представился. Ян, новый консул.
– А в каком посольстве? – спрашивает с любопытством Марыся.
– Польском, – сообщает он таким тоном, словно это общеизвестно.
– А что с Петром? Не знала, что он уехал, – говорит она уже по-польски.
– Вы полька? Ни за что бы не сказал, – искренне удивляется дипломат.
– Вижу, что вы познакомились с моей старшей дочкой, – подходит Дорота и представляет Марысю.
– Hello! – Грейс с выпирающей, искусственно увеличенной грудью подходит к группе земляков. – Развлекаетесь?
Она слегка улыбается, и неизвестно, намеренно или это побочный эффект ботокса, который парализовал мышцы ее лица. Все смотрят вопросительно на Амира, их любимого хирурга, но он только опускает голову.
– Ну у тебя и украшения! – женщины не выдерживают и просто пожирают их глазами. – Где купила? Сколько отдала? Это комплект? Еще и перстеньки?! Ох! Ах!
– Мои любимые! – хозяйка гордо смотрит на назойливых дам. – Нужно просто иметь знакомства на высшем уровне. И все.
– Что это значит? – настаивает Кинга.
Ей бы хватило на такие цацки только с одной небольшой коррекции, которые Амир делает десятками как для саудовских женщин, так и для иностранок.
– Одна принцесса распродавала свое добро, потому что, наверное, делает ноги из страны.
Грейс грубо смеется.
– Она отдавала все за бесценок, – хвастает она собственной предприимчивостью, тем, что воспользовалась случаем.
– Красиво ли так пользоваться человеческим несчастьем? – говорит консул прямо.
– Как это пользоваться? – возмущается хозяйка. – Я, может быть, ей спасла жизнь! – сообщает она вполне серьезно. – Мало кто решился бы купить такой сомнительный товар, да еще без чека. Перевезти его в Польшу будет очень хлопотно.
Кинга подходит к делу с умом.
– А может, все же немного воспользовалась, нет? В арабской стране, где не платят налоги, чек достать можно у каждого ювелира, – сообщает она очевидную вещь. – И указать самую низкую цену, так что никакой налог платить не придется.
– Конечно, ты права. Что ж, воспользовалась, она – тоже, мы квиты.
Грейс не хочет продолжать неприятный разговор.
– А что за принцесса? – интересуется Марыся. – И много ли ты таких знаешь?
Ее удивляют связи этой ушлой тетки.
– Вы ее тоже знаете! – хватает Грейс девушку за руку. – Мы ведь были вместе у нее на вечеринке!
Она хлопает в ладоши, вспоминая давнее событие.
– Принцесса Ламия?!
Марыся расширяет глаза, а Хамид при звуке знакомого имени со злым выражением приближается к группке сплетничающих женщин.
– А что тебя удивляет? – хозяйка делает изумленное лицо. – Григорий говорил, что она где-то сидела в заключении, но ведь известно, что гнев короля на ближайших родственников не длится долго.
– Ламия снова на свободе, – шепчет обманутая этой подлой женщиной Марыся.
– На свободу вышел также и другой человек, который незаконно удерживался вместе с этой преступницей, – польский консул поджимает губы.
– Откуда ты знаешь? – Грейс выглядит сбитой с толку, а все прислушиваются.
– Потому что ей удалось добраться до посольства, – говорит дипломат уже по-английски, чтобы все могли его понять. – Никто изо всего польского сообщества не подал ей руку помощи. Звонила, говорит, твоему мужу, – обращается он к Грейс, у которой при этих словах лицо становится серым и удлиняется.
– Мы в этой стране гости и не будем нарушать закон. Если Магда устроилась к принцессе и перешла на ее спонсоринг, то должна выпутываться, она сама виновата.
– Поэтому вы не захотели ей дать чашку чая и угол, чтобы она могла переспать одну ночь? – Ян нападает, а все собравшиеся чувствуют себя неловко.
– Мне не звонила, – шепчет Кинга.
– Мне тоже! И мне нет! – слышны оправдания.
– Жаль, что она не позвонила мне, потому что я помогла бы наверняка, – отзывается Марыся.
Мать нежно ее обнимает.
– Принцесса Ламия подло меня обманула, обокрала и подставила под обвинения и возможное заключение, – впервые признается Марыся публично. – Я бы для бедной Магды все сделала, потому что знаю, с какой дьяволицей она имела дело и как ее постыдно обманули.
Все при этих словах открывают от удивления рты, Грейс же краснеет.
– Но есть такие, кто помог лживой принцессе, а свою землячку пнули под задницу, – консул – отважный человек и говорит то, что думает. – Встали на сторону преступницы, потому что с этого могли что-то поиметь.
Он отставляет напиток и быстро выходит.
Грейс подходит к мужу и что-то шепчет ему на ухо.
– Черт побери! – комментирует Кинга ситуацию типичным для нее способом. – Я не хочу иметь ничего общего с этой крашеной стервой, а мой парень в следующий раз за удаление прыща на жопе посчитает ей, как за новый нос, – сообщает она, а все грустно смеются.
– Поедим чего-нибудь в городе? – просто спрашивает Дорота. – В отеле «Четыре сезона» сегодня buffet dinner в мексиканском стиле. Хорошая жратва.
Через минуту группа из десяти гостей покидает дом Грейс и Григория, говоря, что их ноги здесь не будет.
Молодые бен Ладены с маленькой Надей решаются на свою азиатскую эскападу в сентябре, когда уже не так жарко, между сезонами дождей. Прогнозы говорят, что температура будет умеренной, влажность небольшой, небо безоблачным и, прежде всего, не предвидится землетрясение или цунами. До Бангкока они летят эмиратскими авиалиниями и, конечно, первым классом. Что за комфорт! Британские авиалинии не выдерживают никакого сравнения. Раскладывающиеся кресла удобны, как домашние диваны, а постель пахнет лавандой и свежестью. Еда тоже прекрасна, а икру им подают на специальных гренках из белого печенья или яичных белках. Запить это все можно шампанским с клубникой. Марыся поминутно поднимает черные брови от удивления, а Хамид не перестает улыбаться. Радостная, как жаворонок, Надя превращается в игрушку для стюардесс, которые так долго кормят ее фруктами и шоколадками, что желудок малышки не выдерживает и выдает все на голубую форму одной из девушек. После приземления в Дубае родители с ребенком так измучены, что дальнейший восьмичасовой полет спят. Когда они приземляются в Бангкоке, в глаза им бросается колорит этого города, а больше всего поражает пестрая толпа. Не только потому, что жители этого двадцатимиллионного города охотно путешествуют, но и потому, что его заполняет масса приезжих, которые жаждут экзотических приключений, солнышка и прекрасных бирюзовых пляжей, рядом с которыми на расстоянии вытянутой руки начинаются чудесные коралловые рифы со стайками разноцветных рыбок. После быстрого оформления документов супруги берут такси-люкс и тащатся в километровой пробке. До центра города они едут два часа, и, если бы не идеальный характер маленькой Нади, очень терпеливого ребенка, точно сошли бы с ума. Они хотят сбежать из железной банки, которую объезжают сотни мотоциклов и скутеров. Даже рикши быстрее, чем их красивая «тойота».
