Он стоял передо мной.
— М-м… — промямлил я. — М-м…
— Встань, когда говоришь со мной! — сказал Чет.
— Чет, осторожней на поворотах! — предупредила Гвен еще раз.
— Все в порядке, — сказал я Гвен. — Я встану. Если он хочет наказать меня — пусть. Я виноват и знаю долю своей вины.
— И какова же она? — съехидничал Чет.
— Я не хочу уходить отсюда до тех пор, пока ты не перестанешь ненавидеть меня.
— Ты ведь прекрасно знаешь, что журнал не даст тебе ни строчки.
— Тебе лучше идти, Эдди, — сказала Гвен.
— Не хочу, — ответил я.
— Зачем ты продолжаешь врать мне? — спросил Чет.
— Я говорю правду.
— Тогда почему делаешь вид, что собираешься идти в журнал?
— Я не делаю вид…
— Зачем ты пришел сюда? На этот вопрос ты можешь ответить правдиво?
— Я уже сказал зачем!
Чет развернулся, ушел в холл, оттуда — в ванную.
Я взглянул на Гвен.
— Не обращай внимания, — сказала она. — Он пытается лишь унизить тебя.
— Не его, — донесся голос Чета из ванной, — а тебя.
— А что случилось? — спросил я. — Что?
Чарльз молчал, продолжая глядеть на меня.
— Почему ты так смотришь на меня, Чарльз? Я не хочу обидеть тебя. Я ни от кого ничего не хочу.
— Тогда почему ты здесь? — спросил Чет из ванной.
— Я уже сказал.
— Забудь, Эдди, — сказала Гвен.
— О, да! Сейчас неподходящее время, Эдди, как-нибудь потом! — Чет не выходил из ванной, ковырялся в аптечке.
— Чарльз! — спросил я. — Почему ты так глядишь?
— Я говорил вам, — медленно, тяжело произнес Чарльз, будто выдавливая из себя слова, — что если еще раз вы увидите Гвен, то я убью вас.
— Он знает, что это шутка, — прокомментировал Чет.
— Я помню, Чарльз, — сказал я, — поэтому я и пришел сюда. Сказать Гвен, что мы расстаемся, не потому, что ты пригрозил, а потому…
— Вы мне не поверили? — спросил Чарльз.
— Нет, почему же! Такими словами не бросаются.
— И все же вы здесь. Не верите моим словам?
— Он имел в виду, — сказал Чет, заходя в комнату, — буквально следующее: он убьет тебя. Но не так, как вы, интеллектуалы, убиваете людей печатной ложью, а натурально, девятью граммами свинца. Или в твое сердце ягненка, или в твои мозги цыпленка. Он хочет удостовериться в том, что ты веришь ему именно в этом.
— Ты спрашиваешь меня, — сказал я, — верю ли я буквально?
— Я что-то перепутал, Гвен? — спросил Чет.
Гвен внимательно посмотрела на него. Чет положил на кофейный столик то, за чем он ходил в ванную, — круглую пластмассовую коробочку величиной со школьный пенал.
— Я ее не открывал, — сказал он. — Хотел открыть ее перед всеми вами.
— Пошел вон отсюда, Чет! — взъярилась Гвен. — Пошел вон!
— Если ты говоришь правду, то чего тебе бояться? Но ты приготовилась развлекать нашего милого друга! Какое точное словечко — развлекать! А-а?
Гвен обладала характером. Она с полного разворота впечатала Чету звонкую пощечину. Ее ярость была неподдельной и убедительной.
— Ты сама откроешь или предоставишь это мне? — не смутился Чет.
— Чет, — сказал Чарльз, — что ты хочешь сделать?
— Я думаю, что она ждала его. И что она лгала тебе. То, что лжет он, — известно. Он иначе не может.
Он вручил мне пластмассовую коробочку.
— Открыть ее должен ты! — сказал он. — Смелее, покажи класс. Открывай.
— Чарльз, — произнесла Гвен, — если ты немедленно не избавишь меня от общества твоего брата, нам не о чем больше говорить с тобой. Ты знаешь мое слово.
— Внутрь я не заглядывал, — продолжал Чет, — но могу поспорить, что там пусто. Ставлю содержимое своих карманов против твоих. И если коробочка пуста, то, что было внутри, лежит где-то в другом месте, а это значит, что она ждала тебя, Эдди, и еще это значит, что не только ты лгун, что само собой разумеется, но и она — лгунья. Она даже не собиралась выйти замуж за Чарльза, вот в чем вся соль!
Неожиданно он выхватил коробку из моих рук — какого черта я держал ее, и швырнул на стол. Она раскрылась. И, как он сказал, внутри ничего не было.
Затем Чет обратился к Чарльзу:
— За меня она тоже не собиралась!
Вот тут с Гвен начался припадок.
Она схватила с камина кочергу и пошла охаживать ею Чета, целя в лицо. Чет забежал за стул и начал увертываться, тогда она принялась бить Чарльза, который закрылся руками и жалобно выкрикивал: «Не надо, Гвен, не надо!» Гвен разошлась и кричала обоим:
— Выметайтесь отсюда, сволочи! Прочь! Прочь!
Она потеряла всякий контроль, швырнула кочергу в Чета, как-то быстро-быстро перепрыгнула через стул (все произошло так неожиданно) и вытянула руки к его горлу, укусила его за ухо и расцарапала физиономию. Один глаз стал кровоточить. И кусочек уха Чета она тоже умудрилась откусить, потому что на мочке выступила кровь. Одновременно она старалась ударить его коленкой в пах. Она хотела убить его, вне сомнений. Не в правилах Чета было избегать драки на равных, но здесь он был ей не пара. Да и произошло все очень и очень быстро. Гвен развернулась на полную, восхитительное зрелище! Оставалось только пожелать, чтобы такая женщина была с тобой в беде, и если она рядом, то пусть на твоей стороне. Она всегда держала себя в руках и выглядела чуть ли не равнодушной, но сейчас у меня перед глазами происходило прекрасное, кровавое убийство!
Неожиданно Гвен без причины убежала в кухню. Обратно она появилась с ножом для разделки мяса, которым стала целить Чету в горло. Чет отбивал ее взмахи взятым наперевес стулом — он тоже знал толк в схватках, он тыкал ножками, отпугивая Гвен, и кричал Чарльзу, что пора уносить ноги. Чарльз понял тоже, что дело плохо, и упрашивать его было не надо. Ее ярость и нацеленность на убийство были ужасны и прекрасны одновременно, она была вдохновлена актом умерщвления. Бедняга Чарльз мог только повторять: «Гвен, не надо!» — и прочие абсолютно лишенные смысла слова.
Я онемел от восхищения.
Чарльз выскочил за дверь. Чет — за ним. Как только они очутились снаружи, Гвен заперла дверь.
Мы услышали плач ее сына.
Она ушла к нему, и он вскоре затих. Было пару минут тихо.
Затем я услышал крик Чета с улицы:
— Эдди! Эдди!
Открыв окно, я бросил взгляд вниз и снова отошел от окна.
Два брата стояли посреди улицы, как два хищника в диком поле. Вокруг них собиралась толпа. Лицо Чета кровоточило.
— Эдди! — снова завопил он.
Я снова выглянул, уже не прячась.
Толпа, окружившая братьев, глазела на Чета: его рубашка, плащ, лицо были покрыты кровью, из уха капала кровь, но адреналина в его организме хватало, чтобы не замечать этого.
— Эдди! — вопил он. — Мы тебя ждем. Спускайся!
Гвен зашла в комнату.
— Они хотят убить тебя, — сказала она.
— Эдди, ты где? — продолжал надрываться Чет. — Не заставляй меня ждать.
К ним приближался заинтересованный происходящим полицейский.
— Эдди! — снова крикнул он. — Ждем тебя в «Клэнси»!
Он указал на бар напротив дома Гвен, тот самый, где мы с Чарльзом долго беседовали несколько дней назад.
Когда коп подошел к братьям, они отвернулись и ушли в бар. Толпа не стала отвечать на вопросы власти.
Я закрыл окно.
— У Чарльза есть пистолет, — сказала Гвен. — Вчера вечером я сказала ему, что переменила решение, поэтому он думает, что я остаюсь с тобой. Вот так думают мужчины: или я, думают они, или он! Я им кто, прости Господи?
Я не ответил, кто.
— Я вызову полицию, — заявила Гвен и направилась к телефону. — Не надо, — сказал я.
— Они готовы убить тебя. Не Чет, он осторожен. Он встретит тебя как-нибудь потом и применит свои кулачищи и «розочку» от бутылки, а Чарльз такой наивный, вот он и застрелит тебя. Безгрешный мальчик из церковного хора. Чет вдолбил ему, что я — демон зла, а ты — еще хуже, и что если он уничтожит тебя, то получит награду от Мадонны и место по правую руку от Христа!
— Я спущусь к ним и поговорю.
Она поняла, что не остановит меня.
— Тогда на обратном пути купи сыну бутылку молока. Нет, лучше зайди в магазин перед тем, как пойдешь к ним, и скажи, чтобы две кварты молока и детское питание прислали прямо сюда. Потом ты можешь и не зайти.
Она подошла ко мне.
— Ты понял, что я тебе сказала раньше?
— Конечно, а что? Но не помню.
— Я сказала Чарльзу, что я передумала. Знаешь, все эти его рассуждения и прочее, что я наобещала, привели меня к мысли, что я не смогу вынести всех этих сестер, заливающих в Анди водичку катехизиса. И о многом я стала думать по-новому. Давай будем друзьями, предложила я ему, приходи ко мне и живи, но воспитание и образование Анди — это мое. Но Чарльз отказался. Он хочет все или ничего. И я взорвалась и послала его к черту. В общем, эти ребятки прямолинейны как танки, а их ружье целит в смерда, а смерд — это ты! Думая, что ты здесь, они явились без предупреждения. Тебя сначала не было, но долго ждать ты их не заставил…
