Сейчас, правда, времена изменились, стали более цивилизованными. Теперь таких деятелей, если они ещё к тому же и подписи, где не надо ставят, сразу ведут в тюрьму. В последний раз, когда я интересовался этим вопросом, для крупных перечислений использовались фирмы однодневки с бомжами-директорами. А им, что тюрьма, что колодец в теплотрассе — один хрен, где жить. Пару раз приходилось, кстати, видеть платёжки (вполне серьёзные, от серьёзной фирмы за серьёзное оборудование), а отправитель денег там — какой-нибудь мигрант Василий Алибабаевич. И зачем ему, спрашивается, электрогенератор компании «Сименс» за семьдесят тысяч зелёных? А секретик в том, что у не граждан России, так называемых нерезидентов, нет ограничений на размер отправляемых валютных переводов. Отобрали банкиры у него паспорт (в самом лучшем случае купили), дали ему пинка под зад, а сами пару миллионов долларов якобы от него за несколько раз перечислили куда надо. И концов не найти. Да, приходил господин Алибабаевич, куда-то что-то отправлял. Конечно, имел полное по закону на это право. Нет, больше не появлялся.
Ладно, это я отвлёкся. На самом деле, мы такие вещами напрямую давно уже не занимаемся. В нашей экологической цепочке каждый хищник или паразит занимает свою отдельную экологическую нишу. Для нашей конторы отправка денег куда надо, представляет собой довольно простой процесс. Как и сболтнул Алексеич, мы просто гоним нужные суммы на московские фирмы, названия и реквизиты которых, как и следует ожидать, меняются примерно раз в полгода. Они там что-то колдуют и присылают нам обратно так называемые «свифтовки», небольшие такие бумажки, с помощью которых наши заграничные партнёры убеждаются, что денежки пришли именно от нас, хотя отправителем, как я уже говорил, может быть кто угодно (даже господин Алибабаевич). Но нас это волнует мало, главное назвать поставщику точную сумму и дату отправки. Ну, а документы на то, что мы якобы купили в Москве, мы давно уже сами делаем. Да что там делать, заказал нужную печать и подпись нарисовал похожую на фамилию директора.
Так что отправка четырёх миллионов долларов (и двенадцати миллионов рублей) господам A.Soin и N.Krasnikov на принадлежащую им респектабельную компанию «International Electronics Group ltd» — это вопрос не сложный. Другое дело, эти господа не знают, за что именно официально латвийский барыга переводит эту сумму. Может, он у них по документам закупает банки для латвийских шпрот. А господа A.Soin и N.Krasnikov получается, вырученные за эти консервы деньги, отправляют в Сибирь и покупают на них кирпичи, чтобы построить там же домик в шесть этажей. Соответственно возникает вопрос — что, к чему и зачем. И налоговая служба местная гонконговская с ума сойдёт, когда будет бумажки разбирать от «International Electronics Group ltd». Они же к таким вещам пока ещё не привыкли.
Естественно, вслух я подсократил свою речь при помощи трёх универсальных русских слов для большей доходчивости. Чтобы мой компаньон шариками покрутил в голове, может, тогда быстрее отвлечётся от морячков с «Крузенштерна».
Только он даже крутить ими не стал, опёрся спиной на поручни, посмотрел на меня чуть ли не снисходительно:
— Анекдот слышал про Чапаева, как он с англичанами в покер играл? Когда ему сказали, что у них джентльменам верят на слово?
Я бросил взгляд за его спину вдаль на высокую гору окаймлявшую бухту, где на её склоне солнце золотило крыши коттеджей англичан миллионеров, про которые нам уже успел поведать гид. Анекдот показался знакомым. А, ну конечно!
— Это, тот, что заканчивается словами: «вот тут-то мне и попёрло»? — догадался я про известное окончание истории. — Так это для наших, в приличном обществе самый злободневный анекдот. И мы что тоже также безобразничать будем?
— А что делать? — вздохнул шеф, — производство с офисом строить то надо. Местным налоговикам отпишем, что на полученные деньги пустые консервные банки делаем для Латвии, а на самом деле будем на них теремок себе строить.
Я почесал в затылке:
— Да, как-то, боязно. А вдруг проверять начнут?
— Не жухай! — Красников отмёл мои сомнения прочь своим любимым выражением (после матов конечно), — на кой мы им сдались с проверкой? Разве только, если кто нас специально сдаст, — добавил он и посмотрел на меня как Сталин на Берию.
Я тут же перестал чесать затылок и провёл ладонью по горлу:
— Могила! — слова мои был совершенно искренни. Двенадцать миллионов рублей, тоже, знаете ли, на дороге не валяются. — А если что настряпаем нужных документов.
Я вспомнил про богатые залежи печатей в своём сейфе. В последнее время мы и китайские штампы делать научились не хуже самих китайцев. Зачем кормить экспресс-почту DHL и тратить время на пересылку бумаг, чтобы сделать пару добавлений в контракте? Я недавно сам как-то на таможне ругал последними словами узкоглазых составителей за какую-то ошибку в тексте договора на поставку оборудования, пока не вспомнил, что я сам этот договор и сделал, начиная с правописания и заканчивая подписями и печатями. Жулик, когда увидел, как я лихо за него расписываюсь, тоже обалдел, правда, по другому поводу. Они там, оказывается, иероглифами подписываются, а я-то рисовал от руки его подпись латинскими буквами. Пришлось ему бедняге на всякий случай переучиваться самому, под мой почерк. Жаловался потом, что, дескать, у меня очень сложный для него стиль письма. Ну, на это и мои школьные учителя по русскому и литературе в своё время тоже роптали.
Наша баржа между тем бодро двигалась дальше и где-то на горизонте уже виднелись пресловутые «колоритные рыбацкие деревушки». Хорошая погода тоже привнесла свою лепту и шеф постепенно впал в довольно редкое для него состояние, которое я называю «дидактическим». Начал мне рассказывать как всё неправильно и через заднее место в России (а то будто я сам не знаю) и как всё хорошо и правильно: «ну, вот, к примеру, в Гонконге». И что бы надо такое сделать, чтобы в России стало так же хорошо как здесь. Я лично всегда удивлялся, как полная экономическая беспринципность уживаются в Алексеиче с, ну просто талантом, государственного человека. И всё ведь правильно рассказывает, как экономику поднять, как коррупцию обуздать. А сам обналичивает по двадцать миллионов каждый месяц и налоги не платит. Быть ему губернатором, не меньше.
В общем, весь день он так меня мучил, пока я его с горя не повёл в центральный парк, довольно симпатичный такой зелёный уголок в самой середине города, прямо за этими небоскрёбами, которые на всех открытках и видах Гонконга. Сам парк за зданиями не видно, но идти пешком от них нужно минут пятнадцать не больше. Я-то здесь уже был вместе с Жуликом на прошлогодней выставке электронной промышленности. Мы правда, там ничего особо интересного для себя не нашли, но зато я хоть с городом немного познакомился. Этот парк мне и в первый приезд понравился, поэтому я думал, заведу туда Красникова, может быть, хоть шум водопадов его заглушит. А то я от его поучительных историй уставать стал. Проходим мы, к примеру, мимо открытой баскетбольной площадки, где подозрительно высокие китайцы тёмного цвета перекидываются оранжевым мячиком. И он мне начинает объяснять, что вот, несмотря на баснословно дорогую землю, городские власти в приличной стране (в отличие от нашей Родины), выделяют, как можно легко убедиться, участки для отдыха горожан, вместо того чтобы воткнуть здесь ещё один небоскрёб (как у нас). Я уж не стал шефу говорить, что как-то маловато будет одной площадки для миллиона китайцев из окружающего нас со всех сторон муравейника. Ладно, пусть болтает что хочет, все равно рейс на самолёт уже вечером. Сдам его в Пекине авиакомпании S7 в бизнес класс, пускай они везут его домой. А я ещё на недельку в Поднебесной задержусь, надо поработать немного, да и Люське с принцессой внимание уделить, прежде чем их снова бросать на полгода.
А пока я о своих подружках думал, шеф мой чуть нас не оставил в этом Гонконге на неопределённый срок. И вовсе не потому, что время отлёта перепутал. С этим у него всё нормально, наш грозный недомерок, как правило, никуда не опаздывает. Но зачем ему фотосессию захотелось напоследок, на фоне каких-то памятников?
Короче говоря, отыскал он в этом парке какое-то историческое место, набольшую такую площадку. Посередине клумба с табличкой, а вокруг десяток бронзовых бюстов на гранитных, вроде, постаментах. Как он это место обнаружил, до сих пор понять не могу. Я в этом парке два раза с Жуликом был, но до этой площадки не добирался (мы там, правда, больше по ресторанчикам специализировались). А ещё мой компаньон обнаружил дополнительно, что у него, оказывается, нет фотографий, где бы он был запечатлён на фоне какой-нибудь местной достопримечательности. Жена, понимаешь, просила, а до отлёта то уже всего ничего. Поэтому он обвёл хищным взглядом попавшийся ему групповой памятник и попросил, мол, сфотографируй меня хоть на фоне этих спортсменов. Я смотрю, бюсты как бюсты, рожи у всех кроме одного довольно молодые. Надписи, правда, иероглифами, но по цифрам понятно, что вся композиция посвящена какому-то, видимо важному событию в две тысячи шестом. Что там у нас было, Олимпиада? Красников даже предположил что это команда каких-нибудь легкоатлетов вместе с тренером (самый старый по виду узкоглазый мужик), празднуют очень важную спортивную победу. Ну а мне что, атлеты так атлеты, главное, чтобы он мне про их спортивные достижения не рассказывал. Что, мол, в нормальных странах спорту уделяют серьёзное внимание, а у нас…, ну как обычно.
