— Я возьму котлеты, — сказал Фред.
— А вы? — спросила официантка. — Тоже котлеты?
— Да, мне котлеты, — сказал я.
— Три порции котлет, — сказала официантка.
После ланча док Эдвардс сказал, что ему пора — нужно навестить жену Рона с ребенком и убедиться, что у них все в порядке.
— До встречи, — сказал он.
Мы с Фредом решили выпить по чашке кофе. Фред бросил себе в кофе два куска арбузного сахара.
— Как Маргарет? — спросил он. — Ты видел ее или слышал что-нибудь?
— Нет, — сказал я. — Я же тебе говорил утром.
— Она очень переживает из-за вас с Полин, — сказал Фред. — Ей трудно с этим примириться. Я разговаривал вчера с ее братом. Он сказал, что у нее разбито сердце.
— Ничем не могу помочь, — сказал я.
— За что ты на нее сердишься? — спросил Фред. — Все кроме меня и Полин думают, что у нее были какие-то дела с Кипятком — неужели ты тоже? Нет же доказательств. Да и вообще это не имеет никакого смысла. Это просто совпадение. Неужели ты веришь, будто ее могло что-то связывать с Кипятком?
— Я не знаю, — сказал я.
Фред пожал плечами и стал пить кофе. Подошла официантка и спросила, не хотим ли мы на десерт яблочного пирога.
— Сегодня очень вкусный яблочный пирог, — сказала она.
— Я бы взял кусочек, — сказал Фред.
— А вы?
— Нет, — сказал я.
— Ладно, мне пора на работу, — сказал Фред. — Пресс зовет. Ты что будешь делать?
— Наверное, писать, — сказал я. — Поработаю над книгой.
— Это серьезно, — сказал Фред. — Книга будет о погоде, как говорил школьный учитель?
— Нет, не о погоде.
— Это хорошо, — сказал Фред. — Не очень-то мне хочется читать книгу о погоде.
— Ты когда-нибудь вообще читал книги? — спросил я.
— Нет, — сказал Фред, — не читал, но не думаю, что мне захочется начинать с облаков.
Фред ушел на Арбузные Дела, а я сперва двинулся к себе в хижину, чтобы немного пописать, но потом передумал. Я не знал, чем мне заняться.
Можно было пойти в Смертидею и поговорить с Чарли об одной мысли, которая пришла мне в голову; можно было найти Полин и заняться с ней любовью; можно было пойти к Статуе Зеркал и посидеть там немного.
Что я и сделал.
В Статуе Зеркал отражается все — для этого нужно долго стоять перед нею и не думать ни о чем, кроме зеркал, но надо быть осторожным и ничего у зеркал не просить. Иначе это произойдет.
Прошло около часа, прежде чем я смог освободить свое сознание. Некоторые люди никогда ничего не видят в Статуе Зеркал, даже себя.
Потом я увидел Смертидею, город, Забытые Дела, реки, поля, сосновый лес, стадион и Арбузные Дела.
Я видел Старого Чака на парадном крыльце Смертидеи. Он чесал голову, а Чарли был в кухне и мазал масло на кусок жареного хлеба.
По улице, выйдя из хижины Рона, шел док Эдвардс; за ним бежала собака и обнюхивала следы. У одного из следов собака остановилась и принялась махать над ним хвостом. Этот след определенно понравился собаке.
У ворот в Забытые Дела кучами золы лежали хижины Кипятка и его банды. В золе копалась птица, что-то разыскивая. Птица не нашла то, что искала, но ей надоело копаться, и она улетела.
Я видел Полин, идущую сквозь сосновый лес к моей хижине. Она несла картину. Это был сюрприз для меня.
Я видел детей, играющих на стадионе в бейсбол. Один из детей очень точно отбил мяч и заработал сразу несколько очков. Он сделал пять ударов подряд.
Я видел, как Фред командует бригадой, которая делает из арбузного сахара золотые доски. Он говорил кому-то, чтобы тот осторожнее держался за конец доски.
Я видел, как Маргарет взбирается на яблоню, растущую рядом с ее хижиной. Она плакала, и на шее у нее болтался длинный шарф. Она взяла в руки свободный конец шарфа и привязала его к ветке, усыпанной молодыми яблоками. Она ступила с ветки и осталась в воздухе.
Снова Старая Бабушка Форель
Я больше не смотрел на Статую Зеркал. На сегодня я увидел достаточно. Я сел на кушетку у реки и уставился на дно глубокой заводи, которая была в этом месте. Маргарет умерла.
На поверхности воды образовалась воронка; она очистила заводь до самого дна, и я увидел, как прямо на меня смотрит Старая Бабушка Форель со смертидейным колокольчиком на нижней губе.
Получается, она поднялась вверх по течению от того места, где устанавливали гробницу. Это очень долгий путь для старой форели. Значит, она двинулась сразу после того, как я ушел.
Старая Бабушка Форель не сводила с меня глаз. Она не шевелилась и смотрела прямо на меня точно так же, как совсем недавно у гробницы, которую опускали в реку.
На воде образовалась новая воронка, и я перестал видеть Старую Бабушку Форель. Когда заводь вновь очистилась, Старой Бабушки Форели больше не было. Я пристально смотрел на то место в реке, где только что ее видел. Теперь оно было пустым, как комната.
Я пошел к Фреду на Арбузные Дела. Он очень удивился, увидев меня второй раз на этом же месте.
— Привет, — сказал он, поднимая голову от золотой доски, которую он зачем-то рассматривал. — Что хорошего?
— Маргарет, — сказал я.
— Ты ее видел?
— Да.
— Что случилось?
— Она умерла. Я видел ее в Статуе Зеркал. Она повесилась на яблоне на своем голубом шарфе.
Фред опустил доску. Он закусил губу и провел рукой по волосам.
— Когда это произошло?
— Только что. Еще никто не знает.
Фред покачал головой.
— Надо сказать ее брату.
— Где он?
— Помогает фермеру укладывать крышу на амбаре. Пойдем.
Фред сказал своей бригаде, что на сегодня работа закончена. Они были очень рады тому, что Фред им это сказал.
— Спасибо, босс, — сказали они.
Мы ушли с Арбузных Дел, и вид у Фреда был очень усталый.
Серое солнце светило бледным светом. Поднялся ветер, и пока мы шли к амбару, он заставлял шелестеть и двигаться все, что может это делать.
— Почему она повесилась? — сказал Фред. — Зачем она это сделала? Она была такая молодая. Такая молодая.
— Я не знаю, — сказал я. — Я не знаю, почему она повесилась.
— Это ужасно, — сказал Фред. — Я все время об этом думаю. Ты хоть что-нибудь понимаешь, а? Ты так ее и не видел?
— Нет, я смотрел в Статую Зеркал, когда она повесилась. Она мертвая.
Брат Маргарет сидел на крыше амбара и прибивал гвоздями арбузную дранку, фермер взбирался по лестнице, чтобы принести ему новую кипу дранки.
Ее брат заметил нас, когда мы были еще далеко; он поднялся во весь рост и замахал руками.
— Плохо все это, — сказал Фред.
— Привет, ребята, — прокричал ее брат.
— Каким ветром вас сюда занесло? — прокричал фермер.
Мы помахали им в ответ, но не стали ничего говорить, пока не подошли ближе.
— Как дела? — говорил фермер, пожимая нам руки. — Что вы делаете в наших краях?
Брат Маргарет спустился по лестнице вниз.
— Привет, — сказал он, пожимая нам руки, и замолчал, ожидая, когда мы что-нибудь скажем. Мы ничего не говорили, и они сразу догадались, что что-то не так.
Фред возил по земле ботинком. Правым ботинком он нарисовал на земле дугу, а левым ее стер. Это заняло несколько секунд.
— Что случилось? — спросил фермер.
— Да, что случилось? — спросил ее брат.
— Маргарет, — сказал Фред.
— Что с Маргарет? — спросил ее брат. — Говорите.
— Она умерла.
— Как это случилось?
— Она повесилась.
Несколько секунд брат Маргарет стоял, глядя прямо перед собой. Глаза его затуманились. Никто ничего не говорил. Фред нарисовал в пыли еще одну дугу и стер ее.
— Это к лучшему, — сказал наконец брат Маргарет. — Никто не виноват. У нее было разбито сердце.
Мы пошли за телом. Фермер остался. Он сказал, что пошел бы с нами, если бы не нужно было доить коров. Ветер подул сильнее и сбросил с крыши несколько листов дранки.
Тело Маргарет висело на яблоне, росшей перед хижиной, и качалось на ветру. Шея вывернулась под неестественным углом, а лицо стало такого цвета, какой бывает смерть.
Фред залез на дерево, перерезал ножом шарф, и мы с братом Маргарет осторожно опустили тело на землю. Потом ее брат поднял тело, отнес в хижину и положил на кровать.
Мы стояли рядом.
— Нужно отнести ее в Смертидею, — сказал Фред. — Она должна быть там.
Впервые с тех пор, как мы сказали брату Маргарет о ее смерти, с его лица чуть сошло напряжение.
Он подошел к большому шкафу, стоявщему у окна, и достал оттуда ожерелье из маленьких металлических форелей. Он поднял ей голову и защелкнул застежку на ожерелье. Он убрал ей волосы с глаз.
