Читатель нашего предложения в поисках действия «тянется» за глаголом — и понимает, что жильцы что-то осуществляют. Но что именно? Чтобы ответить на этот вопрос, приходится продолжать поиск, то есть затрачивать дополнительные усилия. Если такие усилия требуются в одном-двух предложениях во всем тексте, не беда, а если в большинстве, то мы опять получаем трудный для восприятия текст. Значит, таких неполнозначных глаголов лучше избегать, чтобы не вносить лишней путаницы и не утяжелять фразы.
Какая же у нас получается программа-максимум? Если нам нужны действительно понятные тексты, то подлежащие и сказуемые в этих текстах нужно делать конкретными и информативными. И если мы говорим о действии, то суть этого действия в сказуемом должен передавать глагол.
Чтобы показать этот принцип в действии, немного перефразируем строчку из знаменитого стихотворения Агнии Барто «Идет бычок, качается».
А какова тогда программа-минимум? Подлежащие и сказуемые в наших текстах в принципе должны быть! Вы не обратили внимания, что во всех наших понятных текстах главных членов предложения больше, чем в непонятных? Вот результаты подсчетов.
Между количеством главных подлежащих-сказуемых и понятностью текста видна явная связь. И неудивительно. Попробуйте разобраться в нижеследующем предложении.
При наличии надежды на возможность хотя бы редкого, не чаще одного раза в неделю, Вашего присутствия в нашей деревне вышеуказанного удалось бы избежать».
Вы, конечно, справитесь с этой задачей, но сначала вам придется продраться через глухой текст, в котором никаких героев и действий нет. И вряд ли вам это понравится.
Между тем подобных пассажей в деловой переписке хоть отбавляй. Деловое письмо у многих прочно ассоциируется с длинными деепричастными оборотами.
Учитывая многолетнее и плодотворное сотрудничество наших компаний в направлении обеспечения населения услугами удаленных коммуникаций…».
Никаких главных членов предложения в таких монстрах нет — и читающий подобные фразы с ходу спотыкается. Лучше уж сокращать эти пассажи или превращать их в придаточные предложения, где хоть кто-то что-то делает:
Учитывая, что наши компании давно и плодотворно сотрудничают, обеспечивая население услугами удаленных коммуникаций…».
Хорошо, допустим, с главными членами предложения все в порядке. На что еще важно обратить внимание? Возьмем два варианта письма про визу. Нашим правилам соответствуют оба — разница только в порядке слов.
Турагентство изменило процедуру приема и проверки документов, чтобы избежать неприятных ситуаций, когда туристы оплачивают тур, а затем получают от посольства отказ в визе.
Во избежание неприятных ситуаций, когда туристы оплачивают тур, а затем получают от посольства отказ в визе, турагентство изменило процедуру приема и проверки документов.
Казалось бы, варианты должны быть одинаково понятны, но на деле первый понятнее второго! И, как ни странно, все дело снова в принципе дерева. В обоих предложениях есть несколько пар подлежащее-сказуемое, и эти пары не равнозначны. То, что турагентство изменило процедуру, важнее, чем то, что туристы оплачивают тур и не получают визу. Согласно нашему принципу дерева читатель должен сначала узнать о турагентстве, а уж потом о туристах — во втором же варианте все происходит наоборот. Так что наши правила ясности можно дополнить еще одним требованием: предложения должны начинаться с самого главного, а не со второстепенных деталей.
А теперь представьте себе работу каменщиков. Нашим каменщикам нужно сложить стену из гранитных блоков.
Блоки сами по себе хороши: в них нет ни трещин, ни посторонних вкраплений — но, чтобы стена вышла прочной, их нужно еще подогнать друг к другу. Точно так же, выстраивая текст, мы подгоняем друг к другу предложения. Возьмем, например, такой фрагмент:
Ателье «Золушка» предлагает женские пальто и шубы, сшитые по авторским моделям. Талантливые молодые дизайнеры разрабатывают эти модели.
Сами предложения хороши, но при переходе от первого ко второму мысль спотыкается: мы не понимаем, при чем тут молодые дизайнеры. Чтобы убрать эту словесную подножку, подгоним второе предложение к первому:
Ателье «Золушка» предлагает женские пальто и шубы, сшитые по авторским моделям. Эти модели разрабатываются талантливыми молодыми дизайнерами.
Или:
Ателье «Золушка» предлагает женские пальто и шубы, сшитые по авторским моделям. Эти модели разрабатывают талантливые молодые дизайнеры.
Смысл нашей подгонки в том, чтобы между предложениями возникла связь. Создать эту связь можно одним из двух способов. Эти способы удобнее всего рассмотреть на примере известного стишка:
У попа была собака,
Он ее любил.
Она съела кусок мяса —
Он ее убил.
Первый способ связывает первую и вторую строки, словно перебрасывая мостик из начала одной в начало другой. Обе строки про попа — и способ связывания можно по ассоциации назвать «связью через попа».
Второй способ связывает первую и третью строки — он перебрасывает мостик уже из конца одной строки в начало другой. В конце первой строки заходит речь о собаке — и эта собака появляется в начале третьей строки. Поэтому способ связывания можно назвать «связью через собаку».
В тексте про «Золушку» нам нужно было перейти от разговора об ателье к разговору о моделях, то есть поменять «героя». Из-за этого метод «через попа» не подходил — и мы использовали метод «через собаку»: первое предложение мы закончили упоминанием моделей, а второе нужно было с этих моделей начать.
Чтобы вынести модели в начало предложения, мы могли сделать их главным героем второй фразы:
Ателье «Золушка» предлагает женские пальто и шубы, сшитые по авторским моделям. Эти модели разрабатываются талантливыми молодыми дизайнерами.
Однако в таком случае получился бы рассказ о моделях, а не, например, о дизайнерах. Если же дизайнеры для нас важнее, то именно их нужно делать подлежащим. Для этого придется пойти на некоторое нарушение правил и перенести подлежащее в конец предложения — но ничего не поделаешь:
Ателье «Золушка» предлагает женские пальто и шубы, сшитые по авторским моделям. Эти модели разрабатывают талантливые молодые дизайнеры.
Получается, что, выстраивая предложения, мы можем выбирать, какие герои будут в них главными. Наш выбор определяется двумя факторами:
1) тем, как мы собираемся обеспечить связность всего текста;
2) тем, какие акценты нам нужно расставить.
Допустим, мы рассказываем о юбилее сотрудницы. Если важно сделать акцент на образе этой женщины, помочь читателям представить ее как человека, мы можем выстроить свое сообщение так:
Коллеги, на этой неделе большая дата — 50-летний юбилей нашей сотрудницы Марины Петровны Хлебушкиной.
Марина Петровна — настоящий профессионал, большая труженица, умница и красавица.
Если же нам важнее подчеркнуть именно качества Марины Петровны, предложения могут получиться другими:
Коллеги, на этой неделе большая дата — 50-летний юбилей нашей сотрудницы Марины Петровны Хлебушкиной.
Марину Петровну отличают истинный профессионализм, огромное трудолюбие, ум и красота.
Кстати, возвращаясь к стишку про попа и собаку. Вы не замечали, что в двух его последних строках есть определенная двусмысленность? Нет? Тогда прочтите их еще раз внимательнее и скажите, кто — или что — убило собаку. Оказывается, убил-то собаку кусок мяса, а попа мы все эти годы обвиняли совершенно беспочвенно! Вот что бывает, если не так построить или связать предложения.
Образ
Каким лицом повернуться к адресату?
Еще в школьные годы я сдружился с Перси Фелпсом… Затем я совершенно забыл о нем, пока не получил следующего письма:
«Дорогой Уотсон, я не сомневаюсь, что вы помните Головастика Фелпса, который учился в пятом классе, когда вы были в третьем. Возможно даже, вы слышали, что ‹…› я получил хорошую должность в министерстве иностранных дел и был в доверии и чести, пока на меня не обрушилось ужасное несчастье и не погубило мою карьеру. ‹…› Не могли бы вы навестить меня вместе с вашим другом мистером Холмсом? Мне бы хотелось услышать его мнение об этом деле, хотя авторитетные лица утверждают, что ничего больше поделать нельзя. Пожалуйста, приходите с ним как можно скорее. Пока я живу в этом ужасном неведении, мне каждая минута кажется часом. Объясните ему, что если я не обратился к нему прежде, то не потому, что я не ценил его таланта, а потому, что, с тех пор как на меня обрушился этот удар, я все время находился в беспамятстве… Прошу вас, приходите вместе с вашим другом. Ваш школьный товарищ Перси Фелпс».
