Миссис Гроган, сестры Анджела, Эдна и Каролина не сомневались: позор ему не грозил. Ему грозило другое — бесполезное существование. А Уилбур Кедр смысл жизни видел в одном — приносить людям пользу.
Сестра Эдна первая обнаружила тело д-ра Кедра. Дверь в провизорскую закрывалась неплотно; ей показалось, что эфиром оттуда тянет сильнее, чем всегда, а д-р Кедр что-то уж чересчур долго отдыхает, и она отворила дверь. На какое-то время сестра Эдна потеряла дар речи.
Миссис Гроган знала, что д-р Кедр ушел от них в лучший мир. Вечером она читала девочкам душещипательный отрывок из «Джейн Эйр» голосом потревоженной скворчихи.
Сироты не любят, когда в их жизни что-то меняется, им необходим раз навсегда заведенный порядок, напомнили друг другу сестры.
Для сестры Каролины романы Диккенса были сентиментальной скучищей, но характер у нее был стальной. Она читала отрывок из «Давида Копперфильда» в спальне мальчиков недрогнувшим голосом. Сказать, однако, вечернее благословение сестра Каролина не смогла — оно оказалось той соломинкой, которая сломала хребет верблюду.
Произнесла благословение сестра Анджела — полный вариант, согласно неписаным правилам Сент-Облака.
— Давайте порадуемся за доктора Кедра, — сказала она притихшим мальчишкам. — Доктор Кедр нашел семью. Спокойной ночи, доктор Кедр.
— Спокойной ночи, доктор Кедр, — хором отозвались мальчишки.
— Спокойной ночи, доктор Кедр, — смогла наконец вымолвить сестра Эдна, пока сестра Анджела собиралась с духом перед вечерним благословением; а сестра Каролина, надеясь, что вечерний ветер осушит мокрые от слез щеки, пошла вниз по холму сообщить раз и навсегда испуганному начальнику станции, что в Сент-Облаке опять мертвое тело.
В тот воскресный день бабьего лета Гомер отправился «на задание»: хотел выведать, каковы на самом деле отношения между мистером Розом и его дочерью. Мужчины сидели вдвоем на крыше дома сидра и по большей части молчали. С мистером Розом, был убежден Гомер, чем меньше говоришь, тем больше узнаешь.
Внизу возле дома Анджел учил Роз Роз кататься на велосипеде. Гомер накануне предложил отвезти их утром на пляж, а к вечеру за ними заехать; но Анджел не хотел ни от кого зависеть, кроме того, поездка в качестве пассажира еще подчеркнет его возраст — до получения водительских прав оставалось полгода. Идти на пляж далеко, ездить на попутных не позволялось, а на велосипеде четыре-пять миль — одно удовольствие, дорога без особых подъемов и спусков.
Мистер Роз наблюдал за уроком спокойно, а Гомер весь извелся, глядя, как мучается Роз Роз; Анджел самозабвенно готовился к поездке, придирчиво выбирал велосипеды, истово обсуждал с Кенди, какой купальник больше пойдет Роз Роз. Остановились на изумрудно-зеленом с широкой розовой полосой, спиралью обвивающей тело: Кенди он был велик в груди и бедрах, значит, Роз Роз будет впору.
— Езде на велосипеде, наверное, надо учиться в детстве, — сказал Гомер.
Анджел бежал рядом с вихляющим велосипедом, которым Роз Роз безуспешно пыталась править. Разогнав велосипед до приличной скорости, Анджел отпускал его; если Роз Роз судорожно пыталась рулить, то забывала крутить педали, велосипед терял скорость и падал; если же она нещадно крутила педали, то забывала рулить. Беда была в том, что она никак не могла совместить движения рук и ног. Держать равновесие, крутить педали и одновременно рулить казалось ей, видно, непостижимым чудом.
— А ты умеешь ездить на велосипеде? — спросил Гомера мистер Роз.
— Никогда не пробовал, — признался Гомер. — Думаю, я бы тоже не сразу поехал, — добавил он, хотя езда на велосипеде представлялась ему делом нетрудным. В приюте велосипедов не было; на нем ведь можно, чего доброго, сбежать. Единственный велосипед в Сент-Облаке был у начальника станции, но и он на нем почти не ездил.
— И я никогда, — сказал мистер Роз, наблюдая, как велосипед подпрыгнул на бугорке, накренился и Роз Роз, вскрикнув, упала. Анджел бегом бросился к ней на помощь.
Сборщики тоже смотрели на урок велосипедной езды. Они сидели внизу, прислонившись к стене дома, кто пил кофе, кто тянул пиво. Одни подбадривали Роз Роз восклицаниями, как все на свете болельщики, другие взирали на происходящее безмятежно, как мистер Роз сверху.
Урок затянулся, энтузиазм у зрителей поубавился, аплодисменты раздавались все реже.
— Не сдавайся, — сказал Анджел Роз Роз.
— А разве я говорю, что сдаюсь? — в который раз садясь на велосипед, ответила девушка.
— Вы помните, что вы однажды сказали мне о правилах? — спросил Гомер мистера Роза.
— О каких правилах? — вопросом на вопрос ответил тот.
— О тех, что я каждый год вывешиваю в доме сидра. Вы сказали, что у вас свои правила. И вы по ним здесь живете.
— А-а, об этих!
— Я тогда понял, что они запрещают насилие. Предписывают осмотрительность. В общем, похожи на мои.
— Говори без обиняков, Гомер.
— Что тут у вас происходит? Я слышал о случаях насилия… Роз Роз уже опять сидела на велосипеде; лицо сосредоточенно; оба, тренер и ученица, обливаются потом. Гомеру показалось, что Роз Роз нарочно высоко прыгает в седле, как будто хочет побольнее удариться. Но может, это просто усердие не по разуму? Виляя из стороны в сторону, она покатила под горку между деревьями. Анджел пустился вдогонку.
— Почему они не пошли пешком? — сказал Персик. — Давно уже были бы там.
— Почему никто не отвез их на машине? — проговорил второй зритель.
— Хотят сами, — сказал третий под сдержанный смешок.
— Прошу поуважительнее, — предупредил сверху мистер Роз. Гомер было подумал, что эти слова обращены к нему, но ошибся, смех внизу смолк. — Велосипед, думаю, скоро сломается, — прибавил мистер Роз и взглянул на Гомера.
На Роз Роз были голубые джинсы, крепкие рабочие ботинки и футболка, прилипшая к телу, сквозь нее просвечивал зеленый с розовой спиралью купальник.
— Представляешь, как она будет учиться плавать? — сказал мистер Роз.
Гомеру было очень жаль Анджела, но сейчас ум его был занят более серьезным делом.
— Здесь совершено насилие, — опять начал он. — Это не по правилам.
Мистер Роз полез за чем-то в карман. Гомер был почти уверен, что он вынет из кармана нож; но мистер Роз вынул другой предмет и мягким движением положил его на ладонь Гомера — это был огарок свечи. Тот самый, что Кенди зажгла в доме сидра во время их последнего любовного свидания. Испугавшись, что к дому подъехал Уолли, она в панике забыла о нем.
Гомер сжал пальцы, и мистер Роз похлопал его по сжатому кулаку.
— Это ведь тоже не по правилам, — сказал он. Котелок на кухне пек к обеду кукурузный хлеб, и им вкусно пахло даже на крыше, которая постепенно нагревалась стремящимся к зениту солнцем.
— Скоро испечется хлеб? — крикнул Котелку Персик.
— Нет еще, — донеслось из кухни. — Заткнись, малышку разбудишь.
— Говно, — выругался Персик.
Котелок вышел из дома и несильно пнул Персика в зад.
— Небось, когда хлеб испечется, не будешь обзываться.
— Я не обзываюсь, просто сорвалось с языка, — объяснил Персик.
— Ладно, помолчи, — сказал Котелок, посмотрел, как Роз Роз учится ездить, и спросил: — Ну и как у них, получается?
— Изо всех сил наяривают, — ответил Глина.
— Новую игру придумали, — сказал Персик, и опять все засмеялись.
— Прошу поуважительнее, — повторил мистер Роз, все опять замолчали.
А Котелок ушел к себе на кухню.
— Вот, ей-богу, сгорит у него хлеб, — безмятежно проговорил Персик.
— Сгорит, если будешь под руку кричать, — вразумлял его Глина.
Велосипед наконец-таки сломался; не то цепь заклинило, не то спицы заднего колеса погнулись.
— Есть еще велосипед, — сказал неунывающий Анджел. — Потренируйся на нем, пока я починю этот.
Анджел занялся колесом, а Роз Роз взгромоздилась на мужской велосипед и тут же. упала с него, сильно ударившись о раму. Обеспокоенный Гомер спросил сверху, все ли с ней в порядке.
— Чуть-чуть живот схватывает, — согнувшись, ответила Роз Роз и, пока Анджел чинил велосипед Кенди, так и стояла.
— По-моему, дело безнадежное, — сказал Гомер мистеру Розу.
— Ну так как насчет правил? — спросил тот.
Гомер опустил огарок в карман, взгляды их встретились; какое-то время они глядели друг на друга, как будто состязались, кто первый не выдержит и отведет глаза.
— Я беспокоюсь о вашей дочери, — немного погодя сказал Гомер.
Роз Роз как раз опять грохнулась вместе с велосипедом.
— Нечего о ней беспокоиться.
— Иногда у нее очень несчастный вид.
— Она вполне счастлива.
— А вас она не беспокоит?
— Только начни беспокоиться, причин для беспокойства не оберешься, — пожал плечами мистер Роз.
Ушиб о раму, как видно, все еще причинял ей боль — упадет с велосипеда, встанет и стоит минуту-другую, согнувшись и уперев руки в колени.
