Попал раз к нам в камеру один мужик — чеченец, звали его Ваха, дерзкий такой мужик, вспыльчивый, кое-кому грозился, и морду набить, но такое на тюрьме не «канало». Залетел он за драку, с применением холодного оружия, в общем, порезал на танцах двух казахов, но не насмерть. В крутые «косяки» Ваха не впарывался, но некоторую тревогу среди заключённых всё-таки вызывал. Сам из себя Ваха, был мужик крупный, здоровья в нём хватало, да вроде и не глупый, понятия у него конечно были, но вот характер его кавказский…. В хате в это время не было ни кого из бывалых зеков, которые могли бы ему "тормоза выписать", а те, что до этого были, ушли на суд. Все Ваху не то что б боялись, но относились к нему с опаской.
По первой, Ваха нахватавшись в карантине кое каких тюремных понятий, и ещё толком не въехав в систему, попытался меня загнать в «косяк». Предложил без всякой договорённости, сыграть в шашки, а когда проиграл, начал мне доказывать, что мы якобы играли в поддавки, и получалось, что он не проиграл, а как бы выиграл, и даже заикнулся, что мы на жопу играли. Я Вахе популярно объяснил, что б он свои домыслы, оставил при себе, и за метлой своей следил в дальнейшем. Договора, как такового, между нами вообще не было, это любой может подтвердить, и если уж на то пошло, я предложил ему подтянуть на разбор «строгачей». Это немного остудило его горячую кровь, ко мне Ваха больше не цеплялся, но на мужиков в камере, иногда наезжал без причины. Один раз он стукнул пацана, который ему что-то дерзко ответил, не сильно правда, но всё-таки стукнул. Дальше терпеть такое, было уже нельзя, надо было что-то делать. Все смотрели на меня, потому как, «паханом» в хате был я. Но я был таким же, как все, то-есть первоходочником, и грамотно, что либо предъявить Вахе пока не мог. Хотя замечания ему иногда и делал, но Ваха не больно-таки к ним прислушивался. Общих тюремных правил он придерживался, и поэтому на мутный «косяк» его не подпишешь. Он всегда говорил, что якобы у него характер такой вспыльчивый, а я ему отвечал, что когда ни будь, ты за этот характер пострадаешь. Я понял одно, Вахе нужен был плотный «тормоз», иначе «хата» может не выдержать, и случится ЧП, здесь всё-таки не воля. Хачик тоже пробовал поговорить с Вахой, как земляк, но Ваха начал Хачику предъявлять, типа, ты чего лезешь не в своё дело? Я сам разберусь, как мне быть, и всё такое. Хачик, был парнем не конфликтным, и поэтому отвалил от Вахи, не доводя дела до разборок.
И тут подвернулся подходящий случай. Очередной раз «кум» стал выдёргивать мужиков из «хаты» на "базар"(разговор), чтоб «подписать» кого ни будь на сотрудничество, или снять информацию от «кумовки», если таковая есть в «хате». Выдёргивали всех по очереди. «Кум» проводил с каждым беседу минут по десять — пятнадцать. Обычно после таких церемоний, все ждали, какого ни будь «шмона» и разоблачений, если это происходит, значить в хате завелась «кумовка». Но дело в том, что результаты «кумовки» проявляются не сразу, «хате» дают немного успокоиться, чтоб усыпить бдительность. Потом в один прекрасный момент, всю «хату» неожиданно выгоняют в коридор, и начинается «шмон». Если во время «шмона» вскрываются «затарки» с запретными вещами, обнаруживаются «сквозняки» и так далее, значит поработала «кумовка». "Кумовку" вычислить тяжело, потому как, «кум» выдёргивает к себе на базар, всех по очереди, и поди узнай, кто там стучит на хату.
И вот как я уже говорил, «кум» в очередной раз стал всех дёргать к себе в кабинет, настала и моя очередь. Любой «кум» по натуре своей — лиса, и поэтому подходы к заключённым знает. Он скорее всего был осведомлён о том, что я хоть и не битый каторжанин, но сижу в этой «хате» уже давно, и поэтому знаю определённые правила, и к моим словам в «хате» прислушиваются. Он поначалу вёл со мной лёгкий и беспонтовый базар, наподобие, откуда я родом, кто мои родственники? Я сказал, что с Эмбы, вкратце про родных выдал информацию. Он начал мне втирать, что служил на полигоне, рядом с моим городком, и знает моего дядьку — прапора, ну и дальше в таком духе. Базарить он базарит, а сам, как бы между делом, на гнилой козе заезжает, вопросы провокационные закидывает. Типа, есть ли у нас в хате «сквозняки», карты, ножи или ещё чегось? Ну я естественно отвечаю, нет ничего, не видел, не знаю. В оконцовке «кум» мне говорит, что дурак я мол, мог бы жить ништяк на тюрьме, а со временем и по УДО(условно досрочное освобождение) бы вышел. Хозяин на тюрьме, имеет право, после осуждения заключённого, оставить его отбывать срок на тюрьме, и после выпустить раньше срока по УДО, якобы за примерное поведение. Но все прекрасно знали, как выходят по УДО, и какое примерное поведение надо иметь для этого. Ну обозвал меня «кум» за отказ дураком, а сам, как бы невзначай ляпнул, "Ваха — то умнее тебя оказался". «Кум» знал, что хотел этим сказать, и я понял, что он сказал. Все эти выше перечисленные заморочки насчёт уговоров, «куму» были не нужны, это так себе, одни понты и не более. «Кум» знал, что не подпишет меня ни на что. Главное что он хотел сказать, он сказал в конце.
Но я сидел с Вахой в камере уже около месяца, и поэтому мне казалось, что у Вахи хоть и есть «бычьи» замашки, но на «кумовку» он подписаться не должен. Я начал строить предположения, наверно Ваха чем-то «куму» насолил, или скорее всего, он «куму» конкретно нагрубил при разговоре, и теперь «кум» хочет Вахе отомстить, и выбрал для этого меня. «Кум» хотел, чтоб я объявил хате свои подозрения, а там со временем узнает об этом вся тюрьма, и Вахе впоследствии обеспечен крупный «косяк», с вытекающими из него последствиями. Хотя, находясь в таком месте, верить на сто процентов ни кому нельзя, вполне может оказаться, что «кум» и прав, может он Ваху и купил за что ни будь, всё может быть. А то что «кум» мне об этом сообщил, можно предположить, что Ваха уже до этого, когда ни будь работал на «кума», а теперь у них чего-то там не склеилось, и «кум» Ваху пытается сдать, или слегка припугнуть. Тут политика тонкая, верить в подобных ситуациях нельзя ни кому.
Я немного подумав, решил, что «хате» пока об этом говорить не стоит. Но а если представить, что я сказал при каторжанах, так мол и так, «кум» такое вот мне выдал, а я ведь не "нахалки шью"(без причины обвиняю), оно ведь так и есть на самом деле. А там базар этот дальше разнесётся, и пусть Ваха не виноват, и это рано или поздно выяснится, но ведь сколько Вахе придётся нервов потратить, чтоб «отмазаться» от этого, обвинение-то сурьёзное. А ведь были и такие случаи, что по "запарке"(ошибке) опускали мужиков, а когда выяснялось, что это по «запарке», уже было поздно. И ни чего с этим не поделать, ни где нет ничего идеального, везде люди ошибаются. Это на малолетке, то опускают, то поднимают, у них там ваще приколов уйма. Прикольно они там «опущенных» подымают. Пропускают опущенного пацана сквозь строй. Вся хата выстраивается в две шеренги с табуретками в руках, и в конце шеренги чертят черту. И вот опущенный должен до этой черты прорваться между двумя шеренгами, а вся хата его этими табуретками долбит куда попало, без всякого разбора. И вот если он дополз до черты, значит поднялся, только подъём этот, заканчивается для него переломанными костями, и разбитой в дрызг башкой. Хорошо если для него это закончится сотрясением мозгов, а не моргом, каждый ведь наровит долбануть по башке. А потом больничка на долгое время, или земля пухом. Ну что с них взять? Малолетки — одним словом. И этот весь подъём, «канает» лишь в том случае, если тебя в задницу не трахнули, а если такое случилось, тогда всё, ты педераст навечно.
Я взял на заметку слова «кума», и подумал, "что пусть даже Ваха не виноват, но при случае, тормоза ему теперь выписать можно, без особого труда". И сделать это можно без лишнего "хипиша"(шума), и знать об этом всем не обязательно. Это конечно обвинение не железное, мутняк одним словом, но с другой стороны, зацепка всё же есть.
После базара с «кумом», я по началу вида не подал, и Вахе ничего не сказал. Через пару дней, во время очередной прогулки, в «хате» был «шмон». Мы вернулись с прогулки, а в «хате» бардак, всё перевёрнуто, разбросано, дежурного нет. После мы узнали, что дежурного, одного парнишку — азера, закинули в карцер на пять суток. «Дубаки» нашли в «хате» пару «моек» и «чифирбак», ну и естественно дежурный, как крайний, понёс за это наказание, «хату» правда не «остаканили». Просто это не ахти какой залёт, главное, что не спалили «сквозняки» и карты, а то бы «дубаки» всей «хате» "душняки" устроили, и загремели бы мы по «стаканам». Было не похоже, что это работает «кумовка», масштаб «запаленных» вещей не тот. Хотя было видно, что «шмонали» "хату" добросовестно, но увы, должного результата «дубаки» всё же не добились. Один лишь я понимал, чьих рук это дело. «Кум» хотел показать, что в хате работает «кумовка», но у него не получилось.
Прошло три дня с того момента, как «обшмонали» камеру, и как-то раз, вся «хата» услышала, что Ваха на повышенных тонах базарит с одним мужиком в углу камеры. Но в среди зеков не принято встревать в чужой «базар», если только дело не касается тебя лично, или «базар» этот не дошёл до беспредела. Ну говорят между собой мужики, и пусть себе говорят. Зэки если деловой базар ведут, то говорят не громко. Остальные же занимаются своим делом, не подавая вида, даже если и удаётся кому-то услышать обрывки разговора, и пусть даже кто ни будь и поймёт, о чём «базар», он всё равно ни подаст виду, если его это не касается, иначе если влезешь, то есть вероятность, попасть в блудняк(запутанная ситуация, не в твою пользу). После «базара» с Вахой, этот мужик подошёл ко мне и рассказал, что Ваха хочет вырулить у него джинсы(хорошие джинсы в те времена были большой редкостью), вроде как на суд. Но мужику этому тоже должен быть скоро суд, и поэтому он не хотел Вахе отдавать штаны, да и мужик этот не новичок на тюрьме, отсидел пожалуй, уже месяца два с половиной. Ваха пригрозил этому мужику, что загонит его в «косяк», если тот не подгонит ему штаны на суд. Ну что делать? Пришлось Вахе выписывать «тормоз», хотя я этого пока не хотел, потому как проделок «кумовки» в хате пока не наблюдалось. Я подтянул Ваху на «базар» и изложил ему свою «предьяву» на счёт «базара» с «кумом». Ваха поначалу обалдел, стал доказывать обратное, рассказывать, как он «кума» облаял. Я спокойно выслушал его «отмазки», и сказал:
