Поэтому священный двор был воистину священен для Лалибелы. Можно спорить о Третьем храме — что именно это значит, что имел в виду пророк Иезекииль. Но нельзя отрицать очевидного: нет другого такого места на земле, священного для всех трех авраамических религий.
Также эфиопы верили в существование так называемого Краеугольного камня, с которого Господь начал сотворение земли. По иудейским и мусульманским преданиям, этот камень есть вершина скалы Мориа, где сейчас стоит знаменитая мечеть Куббат ас-Сахра (Купол в Скале). Многие христиане также верили в существование Краеугольного камня. Ведь это предание старше христианства и не может быть отвергнутым — по той причине, что в это верили и сами апостолы. Правда, противники этой версии учили, что Краеугольный камень — это сам Христос, отвергнутый строителями-иудеями, а вершина горы Мориа — лишь символ и некое предзнаменование, которое, с приходом в мир Спасителя, утратило свою силу и значение. Может быть, это и так, но ведь по древним преданиям на вершине горы Мориа Авраам хотел принести в жертву Богу своего сына Исаака. Этот библейский отрывок считается древнейшим пророчеством о голгофской жертве Спасителя. Даже из-за этого гора Мориа может считаться святой не только иудеями и мусульманами, но и христианами. Можно ли отрицать святость места только из-за того, что оно находится в чужих руках?
Лалибелу смущало такое двусмысленное понимание священной территории эфиопскими богословами. Он изучал вопрос довольно хорошо и детально, найдя в нем некоторые странные противоречия.
Сейчас, стоя в очереди рядом с гомонящими туристами, он вспоминал все, что только знал на эту тему.
В библейский период Храмовой горы было все понятно — это было самое святое место на земле. Христиане, за исключением некоторых сект, признают Ветхий Завет и богоизбранность евреев. Затем, после пришествия Спасителя, все стало гораздо сложней. христиане и иудеи старались полностью отложиться друг от друга. Христиане долго доказывали, что они не просто иудейская секта, а сыны нового откровения. Иудеи начали собирать талмудический кодекс — своеобразный «новый завет» для евреев, в котором крещеный еврей был объявлен предателем народа. Талмудисты пытались сохранить букву Торы, обвиняя христиан, что они соблазнились недостижимой мечтой и богохульствуют, отрицая закон Моисеев. А христиане обвиняли иудеев в том, что они прельстились буквой и отвергли дух писания, отрицая пришедшего мессию. Христиане стали считать евреев не богоизбранным народом, а богоотвергнутым.
После жестокого подавления восстания Бар-Кохбы, который объявил себя мошиахом, Иерусалим был переименован римскими властями в Элия Капитолина, в честь императора Адриана. На месте Святая святых была установлена его конная статуя, а на месте Второго храма, в котором проповедовал Христос, Адриан воздвиг огромный храм Юпитера Капитолийского.
Сам храм был разобран на камни, и из них язычники построили множество храмов своих богов. Языческое название Иерусалима продержалось вплоть до захвата города калифом Омаром, когда ему было дано арабское название Аль-Кудс (святой город).
Язычество, отжившее свой век, постепенно сходило на нет, а христиан, несмотря на многочисленные гонения, становилось все больше. Наконец император Константин Великий превратил христианство в государственную религию. Но это почти не изменило государственную политику Рима относительно евреев и Иерусалима. Ведь считается, что любой христианский храм по благодати равен великому Храму Соломона. В византийский период в Элии Капитолийской существовала лишь небольшая митрополия, подчиненная Константинополю. Борьба молодого христианства с иудейством наложила большой отпечаток на понимание священного двора как места, которое оставила благодать Божья, как она оставила и сам иудейский народ. Поэтому «мерзость запустения» воцарилась на святом месте.
Когда воздвигался Храм Гроба Господня, местом его строительства был выбран не Харам-эш-Шериф, а предполагаемое место распятия Иисуса Христа, где в то время находился языческий храм Венеры. Святой двор на тот момент был превращен в хранилище городских отходов. Христиане и язычники были единодушны в своем отношении к Харам-эш-Шерифу. Язычники видели в этом запустении месть за противодействие империи, христиане — выполнение пророчества Спасителя о том, что «мерзость и запустение водворятся на святом месте».
Среди местных христиан в ходу тогда было ветхозаветное пророчество того же Иезекииля:
Тогда Херувимы подняли крылья свои, и колеса подле них; и слава Бога Израилева вверху над ними. И поднялась слава Господа из среды города и остановилась над горою, которая на восток от города (Иез.11,22).
Многие утверждали, что благодать Божия покинула Храмовую гору, но почивает теперь на Елеонской горе. Христиане приходили со всех сторон света в Иерусалим и творили молитвы на Елеонской горе, на том месте, где сейчас находится русский монастырь, напротив города, куда перешла слава Господа, когда Он оставил прежний город. По этой причине Храмовая Гора была пустынна и запущена — она стала символом самого иудейства у христиан. Но самим иудеям такое отношение христиан к Харам-эш-Шерифу казалось не просто кощунственным. Принятие империей христианства как государственной религии отождествило в их глазах христианство с язычеством. Тогда иудеи стали называть христиан акумами — идолопоклонниками. Теперь евреи не имели собственного государства и тлели скрытой ненавистью во многих анклавах и гетто империи.
Постепенно с ростом числа паломников к местам, где был распят Христос, поднялся и статус святого города. Это выразилось в создании особенной Иерусалимской патриархии. Тысячи паломников обогащали древний Иерусалим, который к тому времени стал полностью христианским.
Наконец, византийский император Юстиниан Великий обратил внимание на растущее политическое значение Элии Капитолины и решил превратить этот город в великий религиозный центр. В этот момент произошел большой пересмотр государственной политики Священной Восточной Римской Империи в отношении Харам-эш-Шерифа.
Юстиниан правил более тридцати лет. За это время он значительно преобразил Иерусалим. В это время город приобрел такое великолепие, которое он не видал за всю свою историю, как прошлую, так и будущую. Тогда это был воистину христианский Иерусалим — краса и гордость Востока. Паломники поражались византийским великолепием Святого града и восхваляли Господа, позволившего создать всю эту красоту.
С этим периодом связано два двунадесятых христианских праздника: Введение Богородицы в храм и Сретение Господне. Многие христиане — как католики, так и православные — чтят эти праздники, но мало кто может рассказать историю их возникновения. А ведь это очень важно для понимания многих вещей, что творятся и сегодня.
История этих праздников тесно связана с Харам-эш-Шериф. Юстиниан Великий все же решил упразднить «мерзость запустения» и вновь превратить Священный двор в святое место.
Юстиниан I в одном из своих указов обратился с мольбой к Деве Марии, прося ее о ходатайстве перед Богом для восстановления Римской империи. Затем он начал строительство одного из самых величественных храмов в истории человечества — Неа (Новая Церковь). Сейчас уже стерлась даже память об этом храме, но тогда он был знаменит во всем мире.
Там, где уходят вниз склоны горы Мориа, этот прославленный христианский храм Богородицы поражал своим великолепием паломников. Чтобы выровнять поверхность для постройки здания, потребовалось в восточной и южной части горы возвести каменную стену, начинавшуюся в долине внизу, и соорудить обширное основание, частично из сплошного камня, а частично в виде арок и колонн. Камни были просто огромными — каждую глыбу нужно было перевозить в телеге, запряженной сорока сильнейшими быками императора. Чтобы обеспечить проход этим телегам, пришлось расширить дороги, ведущие в Иерусалим. Леса Ливана отдали прекраснейшие свои кедры для брусов кровли, и созданная поблизости горах каменоломня, где добывали разноцветный мрамор, обогатила здание великолепными мраморными колоннами. Рядом с храмом Юстиниан приказал соорудить странноприимные дома для путников, больных и нищих всех национальностей. По своему великолепию этот храм напоминал лишь храм Софии в Константинополе, а по мнению многих современников, и превосходил его. Само название базилики — Новый храм — было необычным, в нем не было ни имен святых, ни воспоминания священных событий. Оно показывало особый статус этого храма в христианском мире. Новый храм Богородицы взамен старого храма евреев, разрушенного Титом.
День освящения базилики Неа и празднуется многими христианами мира как праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы. Лалибела думал, что это очень странно: сегодня редко какой христианин знает о базилике Неа — чуде мировой архитектуры. Все знают о храме Артемиды Эфесской, но даже православные христиане, почитающие Юстиниана как святого, ничего не знают о его иерусалимском проекте и о базилике Неа. Особо любознательным и взыскательным туристам покажут несколько камней от базилики, которая якобы находилась рядом с Храмовой горой… Рядом с Храмовой горой, а не на ней! За этой с виду невинной исторической фальсификацией стоят невидимые мудрецы, которым невыгодно освещение того исторического периода Иерусалима, когда Святой город вместе с Храмовой горой был полностью христианским. Величественный и прекрасный Иерусалим Юстиниана!
